Страница 30 из 74
В эту ночь город не спал.
«Мумии» притихли, притаились, их точно ветром сдуло с улиц и площадей столицы.
А танки все так же угрожающе стояли на площади Конституции у «Лa-Монеды» с орудиями, направленными в сторону шумящей, точно море, возбужденной и радостной толпы. Они служили напоминанием сторонникам Народного единства, что для их кандидата, хоть он и одержал победу, «Ла-Монеда» пока остается запретным местом и еще неизвестно, получит ли он в нее доступ или нет.
КТО УБИЛ ГЕНЕРАЛА ШНЕЙДЕРА!
На следующий день после исторической победы Альенде столица и другие чилийские города представляли собой необычное зрелище: люди — мужчины и женщины — в нижнем белье под добродушный смех прохожих бегали но улицам, бросались в бассейны или с мостов в реки, ползали на четвереньках или вышагивали с плакатами на шее, на которых красовались надписи: «Я — болван!», «Поделом таким ослам!» и тому подобные нелестные для их носителей характеристики. Так выставляли себя на всеобщее осмеяние и посмешище противники Альенде, проигравшие пари и теперь вынужденные столь своеобразно расплачиваться за поражение своих фаворитов в борьбе за президентское кресло.
О настроении победителя в эти дни можно судить по интервью, данному после выборов корреспонденту журнала «Эрсилья», в котором Альенде блистал юмором, поражал парадоксами.
— Какие две новости, кроме сообщения о Вашей победе, Вы хотели бы увидеть в первую очередь в газетах? — спросил его корреспондент.
— Прекратилась инфляция, в Чили не осталось ни одного безработного.
— Родись Вы в средние века, какую деятельность избрали бы себе?
— Обвиняемого перед судом инквизиции.
— Как Вы представляете выборы в 3000 году?
— Вероятно, без моей кандидатуры.
— Что Вы думаете о славе, ее бремени и достоинствах?
— Об этом следует проконсультироваться с футболистом Пеле.
— Как Вы объяснили бы 6-летнему ребенку, кто такой Сальвадор Альенде?
— Я бы ему сказал, что он дедушка 5-летнего ребенка.
— Скажите фразу, с которой были бы согласны все чилийцы.
— Да здравствует Чили, дерьмо![12]
— За какую идею, по-Вашему, стоит умереть?
— За ту, без которой не стоит жить.
— Когда Вы впервые подумали стать президентом?
— Когда пришел к выводу, что смогу способствовать объединению всех левых сил.
— Кто, по Вашему мнению, был первым политиком в истории?
— Ева.
— Считаете ли Вы, что между мужчиной и женщиной должно существовать полное и абсолютное равенство?
— Полное и абсолютное равенство и полное и абсолютное различие.
— Назовите идеальное место в Чили для работы, любви, отдыха и смерти.
— Любое, соответствующее условиям вашей жизни. Для работы, несомненно, — «Ла-Монеда».
— Какой обычай Вы взяли бы на тот свет с собой?
— В этом вопросе у меня нет каких-либо иллюзий.
— Если бы могли, какие достоинства других народов Вы привили бы чилийцам?
— Было бы лучше позволить чилийцам развивать свои собственные достоинства.
— Какое, по-Вашему, самое примечательное достоинство и самый большой недостаток современной молодежи?
— Самое большое достоинство — мятежный дух. Главный недостаток — конформизм.
— Что значит быть социалистом?
— Быть человеком XX века, отцом человека XXI века.
— Какие реформы в истории человечества больше всего вызывают Ваше одобрение?
— Реформы первобытного христианства и социализма.
— Какие военные подвиги вызывают Ваше восхищение?
— Победоносное сопротивление Вьетнама.
— Политическому деятелю важно быть симпатичным?
— Важно, но антипатично уделять этому большое внимание.
— Какие три достоинства политических деятелей Вы хотели бы иметь и с кого Вы брали бы пример?
— Цельность, человечность и величественную скромность Хо Ши Мина.
— Какую память Вы хотели бы оставить после себя?
— Как о последовательном чилийце.
— Вы сомневались когда-либо в самом себе или в своих взглядах? Если да, то когда и почему?
— Естественно, сомневался, когда со мной не соглашались люди, которых я уважаю и взгляды которых в основном совпадали с моими.
— Какая книга оказала самое большое влияние на Вашу жизнь?
— Азбука.
— Перечислите Ваши личные желания по степени значимости.
— Мои желания носят столь «личный» характер, что для их удовлетворения следовало бы удовлетворить миллионы чилийцев, которые установят степень их значимости.
— Как Вы объяснили бы своему внуку, что такое бог?
— Я ему сказал бы, что бог не похож ни на какого реального персонажа.
Альенде давал интервью, выступал, делал заявления, как будто его вступление на президентский пост уже было обеспечено. Ему, однако, предстояло еще пережить тревожные, полные драматизма и неожиданных поворотов 60 дней, отделявших его от 3 ноября 1970 года — официальной даты вступления в президентскую должность. К тому же на выборах 4 сентября Альенде получил лишь 36,3 процента голосов избирателей, Алессандри — 34,9, Томич — 27,8 процента. Таким образом, ни один из кандидатов в президенты не набрал абсолютного большинства голосов, и вопрос о выборе президента из числа двух первых кандидатов должен был решать конгресс.
Все эти 60 дней власть находилась в руках его противников, в руках Фрея. Все эти 60 дней его враги будут судить, рядить, комбинировать, конспирировать, лихорадочно искать любые зацепки, крючки, предлоги, лазейки, уцепившись за которые можно будет преградить ему путь в «Ла-Монеду», аннулировать результаты выборов, лишить его власти.
В этой кампании шантажа, заговоров, террора, интриг и угроз участвовали не только все внутренние реакционные силы, включая правых демохристиан во главе с Фреем, но и иностранные монополии с интересами в Чили и американская «святая троица» — Пентагон, госдепартамент и ЦРУ.
Альенде был прав, предсказывая после выборов, что Чили между 4 сентября и 3 ноября будет содрогаться больше, чем футбольный мяч, по которому бьет Пеле. Уже будучи президентом, вспоминая эти драматические дни, Альенде говорил, что тогда он был не столько человеком, который готовился стать президентом, сколько начальником сыска. Вслед за 4 сентября последовал ряд взрывов бомб в домах богачей, нападений на банки, пытались взорвать международный аэропорт близ Сантьяго. Кто это делал? Служба безопасности правительства вовсе не пыталась найти подлинных виновников этих провокаций, а всячески их покрывала. Реакционная печать все валила на левых экстремистов. В действительности же эти преступные акты совершали ультраправые подрывные организации, за спиной которых находились американские монополии и буржуазно-помещичья оппозиция.
Известный миллиардер текстильный магнат Карлос Ярур инсценировал покушение на себя, чтобы иметь предлог закрыть свои предприятия и бежать за границу, куда он перевел заодно и все свои капиталы.
Крупные предприниматели при поддержке правительства Фрея увольняли рабочих, останавливали предприятия, мешали сбыту сырья, банки перестали предоставлять кредиты. Буржуазная печать и другие средства информации пытались разжечь новую кампанию психологического террора, предрекая неминуемые лишения, всеобщую нищету и голод. Эта кампания имела своей целью объединить против Альенде и Народного единства всех «демократов», особенно правых и демохристиан, во имя спасения Чили от якобы угрожающей ей «коммунистической тирании».
Движение национального действия — МАН, Националистическое освободительное наступление — ОН Л, «Не отдадим Чили» — НЕЧ, «Спасем Чили» — САЧ, «Независимый республиканский фронт» — ФРИ, «Родина и свобода» — ПИЛ и десятки им подобных фашистских организации, располагавших огромными средствами, создавали климат хаоса, страха и неуверенности в стране, пытаясь во что бы то ни стало преградить Альенде путь к власти. Контрреволюция, внутренняя и внешняя, говорил Альенде, играла на всех досках и действовала на всех уровнях. Она использовала экономический саботаж, создавала финансовую панику, терроризировала население, организовывала покушения на политических деятелей, готовила государственный переворот. Это была чудовищная смесь, в которой террорист выдавал себя за ревнителя порядка я общественного спокойствия, выступал в роли жандарма и даже им являлся в действительности, а заговорщик призывал к уважению власти, которую готовился низвергнуть.
12
С таким возгласом бросился на абордаж перуанского судна во время Тихоокеанской войны чилийский национальный герой Артуро Прат (1848–1879).