Острые края

— Твое счастье, что я — утонченная, воспитанная женщина и не стану устраивать истерику на публике, ставя тебя в неудобное положение.

— А? — Сайрус удивленно поднял бровь.

Юджиния испытала острое желание пнуть его под столом ногой, чтобы хоть таким образом заставить говорить.

— Ну? Что ты хотел сказать?

— Марч шантажировал Закери Элланда Чендлера.

— Что! — От неожиданности Юджиния пролила на стол вино. Вот тебе и интуиция, подумала она, отставляя бокал и героическим усилием настраиваясь на разговор, касающийся совершенно другой темы. — Ты уверен?

— Квинт нашел в компьютере Марча целый файл. Он называется «Тень».

Юджиния вспомнила, как Сайрус убрал в платяной шкаф атташе-кейс, когда с улицы донеслось завывание сирен. Он открыл его всего на секунду, но она успела разглядеть внутри нечто черное, металлическое.

— Теперь ясно, почему ты не сказал о компьютере полиции.

— Нельзя было рисковать. — Сайрус не мигая смотрел на нее. — Я же не знал, что окажется на диске. Когда Марч сказал, что старые грехи отбрасывают длинные тени, до меня дошло. Ведь человеком, шантажирующим Закери Элланда Чендлера, может оказаться именно он.

— Ты хотел защитить своего отца, да?

Сайрус пожал плечами, — Марч умер, а никому другому компрометирующие материалы на моего отца не нужны.

— А компьютер?

— Квинт стер файл под названием «Тень», а потом сделал так, чтобы полицейские его нашли.

— Почему он просто не бросил его в залив?

— Помимо других интересных вещей, там были имена двух типов, которые обыскивали дома Ронды и Джейкоба.

— Но каким образом тебе удалось выяснить, что Марч шантажировал Чендлера?

— Методом исключения. Марч — один из очень немногих людей, которым было известно о том, что Чендлер — мой отец. Я никогда не говорил ему, но он мог узнать от Кэти.

— Понимаю, — задумчиво протянула Юджиния. — А кто еще знает об этом?

— Квинт Яте, ты и я.

— И больше никто? — изумилась Юджиния.

— Никто.

В душу ей плеснула теплая волна. Сайрус поделился с ней секретом, а это что-нибудь да значило.

— Теперь могут узнать и другие, — заметила она. — Во-первых, частный детектив, которого нанял твой отец. Его адвокат. Господи, да мало ли кто еще. Так или иначе, но у твоего отца есть проблема.

— Да. Я.

— Чендлер, наверное, будет искать тебя, пока не найдет. Даже если попытки шантажа прекратятся, он не сможет игнорировать твое существование.

— Это правда. — Губы Сайруса искривились в невеселой улыбке. — Я для него помеха.

— И что ты собираешься делать?

— А разве я должен что-то делать? Это проблема Чендлера, а не моя.

Юджиния вздохнула.

— Но ты не можешь устраниться, вопрос должен быть как-то решен.

— Ни черта я не должен решать.

— Тогда почему ты сегодня весь вечер такой мрачный?

— У меня был трудный день.

Она проснулась около полуночи, ощутив, что Сайруса рядом нет. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что она в номере отеля. Затем Юджиния увидела Сайруса, стоящего у окна. Его широкие плечи почти полностью заслоняли мерцание городских огней.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Юджиния, садясь на кровати. — Рана болит?

— Не особенно. Я принял таблетку.

— Другими словами, тебе чертовски больно.

— Когда таблетка подействует, все пройдет.

— Перестань сопротивляться.

Сайрус не стал делать вид, что не понял.

— Ну, и что я ему скажу?

— Не знаю. Можно для начала сообщить ему о смерти шантажиста.

— Если он предложит мне деньги, чтобы я помалкивал…

— Ты плюнешь ему на ботинки и уйдешь.

Колфакс медленно повернулся и, пройдя через комнату, остановился у кровати, глядя на Юджинию.

— Да, именно так я и сделаю.

— Ради особого случая надень свою лучшую гавайскую рубашку. — Она нежно сжала его руку.

Сайрус выбрал одну из самых ярких — интенсивного синего цвета с желтыми рыбками.

Безукоризненно одетая седовласая женщина в приемной взглянула на него с подозрением.

— Ваш визит связан с проблемой охраны природы? Тогда я могу дать вам заявление мистера Чендлера, выражающее его позицию по этому вопросу.

Сайрус оперся ладонями о ее стол.

— Скажите мистеру Чендлеру, что его хочет видеть Сайрус Колфакс из Секонд-Ченс-Спрингс. Я представляю тамошних избирателей.

— Простите, я не совсем поняла.

— Просто скажите это и увидите, результат будет поразительный.

Секретарша вздернула подбородок.

— Мистер Чендлер ожидает супругу, которая должна прийти с минуты на минуту. Они вместе поедут на ленч.

— Я не отниму у него много времени. Доложите обо мне, или я пройду без вашего предупреждения.

Женщина быстро окинула взглядом помещение, но поблизости никого не было. Сайрус нарочно пришел около полудня, зная, что во время ленча Чендлер обычно продолжает работать, хотя большинство его сотрудников расходятся по кафе и закусочным.

Наконец секретарша подняла трубку.

— Простите, что отвлекаю вас, сэр, но в приемной находится мистер Колфакс из какого-то Секонд-Ченс-Спрингса. Он хочет с вами встретиться. Вряд ли он из наших активистов… Что? — Секретарша бросила на Сайруса удивленный взгляд. — Да, сэр. — Она осторожно положила трубку. — Мистер Чендлер примет вас.

— Я в этом не сомневался.

Идя по ковру к двери кабинета, Сайрус дивился ощущению пустоты и холода в животе. Наверное, Юджиния смогла бы объяснить его состояние.

При мысли о ней Колфакс приободрился и открыл дверь.

— По закону у нас есть права на кубок, Табита. — Говоря, Юджиния нервно расхаживала по персидскому ковру, лежащему на полу ее кабинета. — Но мы должны от них отказаться.

— Просто не верю своим ушам. — Табита, сидящая за столом, изумленно наблюдала за ней поверх очков. — Кубок Аида, пожалуй, самый ценный экспонат из всех изделий, найденных за последние пятьдесят лет.

— Неужели вы думаете, я об этом не знаю?

— И всерьез предлагаете, чтобы мы отказались от своих прав на него в пользу какого-то неизвестного частного коллекционера, который не может представить серьезных доказательств того, что некогда являлся его владельцем?

— Дело не в том, что он не может, он просто не будет этого делать. — Юджиния остановилась около стола. — Но за него ручается Сайрус, и я думаю, нам следует это учесть. Сайрус утверждает, что кубок Аида принадлежит его клиенту, и он чувствует себя обязанным вернуть кубок ему.

— Просто смешно, — прищурилась Табита. — Пусть этот клиент поговорит с нашими юристами.

— Он не станет. Я же объясняю вам, Сайрус говорит, что он весьма эксцентричен, анонимность — его пунктик. Но кубок принадлежит ему.

Табита недоверчиво покачала головой.

— Я поражена. Вы настаиваете, чтобы кубок Аида был передан неизвестно кому? Хотя именно вы должны сражаться за то, чтобы он остался в нашем музее.

Юджиния грустно улыбнулась:

— Вы не представляете, насколько мне тяжело, но я чувствую, что это справедливо. Сайрус рисковал из-за кубка жизнью, к тому же спас Нелли и меня. Мало того, он еще спас жизнь Ронде Прайс и Джейкобу Хаустону, — Конечно. Но с другой стороны, если бы не вы и не покровительство Либрукского музея, он, возможно, никогда бы не нашел кубок.

Юджиния чуть не рассмеялась.

— Вы не правы, Табита. Поверьте, Сайрус все равно нашел бы его, рано или поздно.

Поза, в которой встретил его хозяин кабинета, сказала Колфаксу все. Закери Элланд Чендлер, развернув плечи и выставив подбородок, стоял перед портретом жены и детей — законных жены и детей, — будто собирался защищать их от нападения.

Яркое калифорнийское солнце, рвавшееся в комнату через окно, отбрасывало черную тень на его лицо, не давая Сайрусу возможности разглядеть этого человека.

Впрочем, очертания нижней челюсти ему хорошо знакомы, похожую челюсть он сам ежедневно видел, глядя в зеркало. Фотографии Чендлера сотни раз попадались Сайрусу в газетах, едва ли не каждый день он видел его лицо на телеэкране, но замечал между ним и собой лишь отдаленное сходство. Однако сейчас, когда они стояли друг против друга, сходство это было очевидным.