Страница 48 из 49
Жизнь была похожа на маску, под которой скрывалась неизвестность. Никто не испытал ее боли, не ощущал своей вины за происходящее, однако не придется ли в какой-нибудь из будущих дней ответить за тысячу совершенных преступлений?
Я нес маску воина. И только через два года понял, какова была моя роль в этой войне, понял, что уже больше не буду таким, каким бы хотел быть. Но я все-таки знал, что буду им, если сумею завершить эту бессмысленную бойню.
14
Вольфзангер в начале ноября 1941 года прибыл в Курск. 6.11.1941 г. В середине ноября начинается вторая фаза операции «Тайфун», которая полностью измотала плохо снабжаемые немецкие войска, подошедшие к Москве.
15
Штурм города, расположенного в 50 км северо восточнее Курска, начинается в последние недели ноября. 4.12.1941 года город был взят. На армейских картах он носит наименование Стешигри.
16
Популярная народная песня в память Степана (Стеньки) Тимофеевича Разина, вождя русского крестьянского восстания в XVII веке.
17
Маленькая река между Курском и Воронежем, текущая на север. Температуры в конце ноября 1941 года упали до минус 25 °C. Вермахт должен был констатировать, что он не сможет завершить кампанию против Советского Союза в этом году.
18
5 и 6.12.1941 года начинается зимнее наступление советских войск. На восточном берегу Тима между Уринок и Волово, куда Вольфзангер попадает в эти критические дни, лежит маленький городок Никольское, которое автор именует иногда Никольсдорф. Гитлер запрещает вермахту в середине декабря дальнейший отход и требует оказывать «фанатичное сопротивление».
19
Немецкое наименование для русской ракетной пусковой установки «Катюша».
20
Сокращенное наименование противотанкового орудия.
21
Вольфзангер воюет в этом регионе, примерно в 150 км северо-восточнее Курска, с 12 по 25.12.1941 года. Непосредственно перед его прибытием советские подразделения там значительно продвинулись. До конца года 174 ООО солдат немецкой армии было убито на Восточном фронте, 36 ООО пропало без вести и 604 ООО ранено.
22
Загноившаяся кожа.
23
Бои и отступление из небольшого местечка Уринок около Тима, в добрых 40 км к югу от Ливны (Ливна), произошли 18 и 19.1.1942 г. «Мы отступали, бросив все вещи. Мне удалось спасти только 150 сигарет. Теперь я обеднел», — отмечает Вольфзангер в дневнике. В своих письмах он еще долго будет вспоминать эти события, изображая «трагедию под Ориноко» как одно из главных его военных переживаний.
24
Вольфзангер пишет 13.3.1942 г. своим родителям из военного госпиталя «Остров. — Маз (округ Варшавы) блок lc, палата 18». Очевидно, речь идет о Остров-Мазовецком, расположенном в 70 км северо-восточнее Варшавы. В длящемся сутками пребывании Вольфзангера в санитарном поезде он не может поверить, что спасся, выбравшись из опасной зоны. «Последняя шпала: Боже помоги мне», — пишет он в своем дневнике.
25
Вольфзангер встречает конец марта 1942 г. в военном госпитале в Оффенбахе. Там он пробыл до 11 мая, после чего был вновь отправлен в казармы Кёльна и получил отпуск. В нем он находился с 11 мая до начала июня.
26
Вторая поездка Вольфзангера на восток начинается 21.6.1942 г. На много дней раньше во время медицинского обследования он еще не знает, пошлют ли его в Россию или во Францию. Все было возможно. Он сообщает родителям, что укажет им место своего дальнейшего пребывания, если сможет его назвать. «Во всяком случае, — пишет он, — я назову первую букву каждой строки своего стихотворения, например Кёльн: когда я ем, то ловлю со стола нож».
27
Харьков — четвертый по величине город Советского Союза и значительный транспортный узел. Примерно за четыре недели до прибытия сюда Вольфзангера начались бои на окружение юго-восточнее города.
28
Прогулка «кавалеров роз» состоится 3.7.1942 г. Несколькими днями раньше началось немецкое летнее наступление.
29
Вольфзангер поступает 13 или 14.7.1942 г. в Варшавский военный госпиталь.
30
Вольфзангер отказывается от описания событий, которые происходят между его пребыванием в варшавском военном госпитале и последующим отъездом в Россию. После двухнедельного пребывания в Варшаве он отправляется в Германию в Нойбранденбург, а затем в казарму под Кёльном. Там он изучает итальянский язык. 25.8.1942 года он пишет: «конец пребывания в военном госпитале», а днем позднее отмечает «праздник возвращения домой с мамой и папой». В середине октября 1942 года он через Варшаву отправляется в Прибалтику (регион Ржев), куда прибывает 23.10.1942 г.
31
В армейских картах Оленино.
32
Этот текст относится к ноябрю 1942 году. «Я лежу здесь и привожу в порядок свои дела», — пишет Вольфзангер в конце месяца родителям.
33
О новогодней ночи Вольфзангер пишет домой:
«Нас не следует презирать за тот шум, который мы здесь подняли. Вы должны понимать, что наша часть израсходовала боеприпасов примерно на 100 ООО дойчмарок за четверть часа».
34
Вольфзангер был ранен 9.2.1943 г. Он облегченно сообщает родителям: «Рана всего лишь в два сантиметра на одной стороне мягкой части живота. Ранен я был в 11.30, когда выползал из бункера, чтобы прочистить дымовую трубу, и действовал неосторожно, так как солнце ослепило мои глаза. (Однако теперь они уже хорошо видят, и я снова в порядке.) Русский снайпер использовал благоприятный случай, за что ему большое спасибо».
35
Правильная корректировка места между Москвой и Смоленском — Варшава.
36
Это литовский город Юрбаркас, как он сегодня называется. Он расположен близ границы с Восточной Пруссией того времени.
37
Вольфзангер 19.2.1943 г. прибывает в Тюрингию. В верхней половине суперобложки этой книги помещен портрет Вилли того времени. Он пишет 31 марта: «Хороший уличный фотограф сфотографировал меня в субботу, и вышла отличная фотография. Без пилотки я нравлюсь себе больше, но и так неплохо. Не нужно предъявлять к себе слишком больших претензий».
38
Начиная с середины мая 1943 года Вольфзангер живет в Фридрихсхафене, откуда он в начале июня направляется в Кёльн, в казарму. Там он пережил бомбардировку города. Он ходит в кино, на концерты, в церковь.
Напрасно пытается найти свое забвение в вере. После мессы в Боннском кафедральном соборе отмечает:
«Я бы охотно хотел видеть смысл там, где его не нахожу. Звуки органа более божественны для меня, чем вино, которое пьет священник». После подъема на Скалу дракона в Зибенгебирге он спускается вниз верхом на осле.