Воин и маг

Корбин улыбнулся, щелкнул пальцами и резко встал — жизнь все-таки прекрасна, надо уметь ей радоваться. Снял со стены меч, привычно крутанул его в руке и решительно зашагал в фехтовальный зал — там у него была запланирована тренировка с Веллером, который, похоже, твердо решил стать боевым магом и как-то незаметно ухитрился вписаться в статус первого и старшего ученика. Что же, неплохо — и помощник не помешает, и методику преподавания отрабатывать легче. Правда, и учить приходится самому и всерьез, но это не более чем издержки ситуации.

Урок фехтования, как обычно, пролетел быстро. Веллер прибавлял в классе прямо на глазах — видать, желание соответствовать новому титулу подхлестывало свежеиспеченного дворянина лучше всяких окриков. Да и то сказать, занимались с ним все кому не лень, от самого Корбина и Лика до его гвардейцев, причем всех подряд. Последние, конечно, не могли похвастаться той школой, что стояла за спиной графа, зато знали уйму мелких подлых приемов, которые Веллер впитывал, как губка. В результате, если в тот день, когда он попал к Корбину, Веллер едва умел держать меч, то сейчас он уже мог составить конкуренцию большинству гвардейцев и даже начал понемногу пробовать фехтовать обеими руками. Получалось, конечно, не очень, особыми талантами Веллер не блистал, но упорство и добросовестность вполне компенсировали это, и со временем молодой маг должен был стать бойцом если и не блестящим, то, во всяком случае, заметно выше среднего.

Вообще, к Веллеру в дружине Корбина отнеслись на удивление хорошо. А что? Нормальный парень, простой, веселый, не сноб и не хам, хотя и маг. И лечить умеет здорово, намного лучше графа, да и в бою не спасовал и то, что от него требовалось, сделал четко. Вот и вписался он в коллектив незаметно, аккуратно и плотно. Поэтому воинским премудростям его и учили в свободное время все — потому как свой, кто знает, может, завтра друг другу спину прикрывать придется, и доверие опытных, суровых воинов тоже стало для молодого мага хорошим стимулом. Вполне закономерно, что Веллер старался соответствовать — и пока что у него получалось. Естественно, постоянные тяжелые тренировки быстро заставили его обрасти тугими мускулами, раздаться в плечах, походка приобрела уверенность. Восторженный юнец на глазах превращался в сильного, уверенного в себе мужчину, и это было хорошо. Правда, до Корбина, способного одним движением руки оторвать противнику голову или без заметных усилий переломить меч, ему было пока что далеко, но это — дело наживное.

— Сегодня ты заставил меня попотеть, — с улыбкой сказал Корбин, закончив тренировку. — Так, глядишь, скоро сам других учить станешь.

Веллер тоже улыбнулся. Хотя он достаточно трезво оценивал свои силы и понимал, что за схватку сумел достать Корбина всего один раз, да и то в плечо, в то время как граф зацепил его минимум раз двадцать, пробивая защиту как хотел и когда хотел, похвала была приятна. Выйдя во двор, вспотевшие учитель и ученик окатили друг друга водой из колодца и разошлись по своим комнатам — переодеваться.

Противное треньканье вызова прозвучало за спиной Корбина, когда он уже собирался идти к молодежи читать лекцию по тактике применения огненных заклинаний. Точнее, он уже вышел за дверь, но не успел ее закрыть. Канал вызова, судя по звуку сигнала, был настроен на Учителя, поэтому игнорировать его Корбин не стал. Пришлось вернуться, выпрыгивая из коротких мягких сапог и засовывая ноги в теплые тапочки из меха какого-то северного зверя. Такую обувь, и не только тапочки, но и мягкие и теплые сапоги, привозили в числе прочего торговцы с севера — там, в северных княжествах, вообще были развиты многие ремесла, невиданные в более теплых и богатых южных землях. Причем торговля велась непрерывно, несмотря на то что Багванна постоянно воевала с северянами. Впрочем, воевала — это громко сказано, скорее, на границе практически каждый день шли вооруженные стычки, практически бескровные, хотя, конечно, бывало, что все это перерастало в полномасштабные военные действия. Багванне еще повезло, что северяне, чьи стремительные драккары наводили ужас на побережье, не могли добраться до нее, не имеющей выхода к морю и полноводных рек, соединяющих ее территорию с княжествами. И хотя голубой мечтой всех багваннских королей было получить выход к морю, Корбин считал, что это может принести проблем больше, чем выгоды. Лучше уж иметь дело с не слишком многочисленными пешими отрядами северян, чем постоянно отражать их десанты.

Так что, как ни удивительно, несмотря на очень непростую обстановку, торговля не прекращалась ни на день. Купцы беспрепятственно водили караваны с севера на юг и обратно. Разбойники на них, конечно, нападали — бывало, а вот вояки пропускали с миром и даже защищали от тех же разбойников, случись что.

Быстро напялив на ноги изделия северных мастеров, Корбин бегом пробежал к зеркалу связи, а через несколько минут прямо в его комнату открылся портал, и из него вышел, улыбаясь, Прим.

— Здорово, графская морда!

— Привет, привет. Слушай, разберись здесь сам. Где твоя комната, надеюсь, еще не забыл? Я на лекцию опаздываю.

Прим согласно покивал — его отец сам приучил Корбина к пунктуальности, поэтому не было ничего удивительного в том, что граф мчался сломя голову. Преподаватель не должен опаздывать на занятие…

А вот тому, что Корбин не пришел и после занятия, Прим очень удивился. Правда, и сам Прим был занят — он притащил с собой большую библиотеку, несколько ящиков с книгами, и потратил довольно много времени на то, чтобы разместить ее в специально выделенной комнате. Комнату слуги показали без проблем, она примыкала к основной библиотеке замка и должна была стать ее филиалом, предназначенным исключительно для учеников. На книги, которые Прим привез с собой, были потрачены, кстати, очень немалые средства — Корбин, лично составляя список, оставил деньги на их покупку, хотя Корнелиус и хотел оплатить ее из собственного кармана. Однако граф настоял на своем, и Учитель сдался — в последнее время его финансовые дела шли не слишком хорошо и, хотя катастрофы с деньгами пока что не намечалось, избытка свободных средств он не имел. Корбин же, благодаря последней авантюре, в деньгах сейчас не нуждался, поэтому траты, запредельные для большинства жителей Багванны, для него были необременительны. Во всяком случае, так он сказал Учителю.

Прим, который, собственно, и занимался закупкой книг, был весьма удивлен тем фактом, что в списке значились не только труды по боевой магии, но и по всем направлениям магии вообще, причем упор делался в основном на теорию, а также на книги по изготовлению и использованию артефактов. Однако, подумав, он понял, что Корбин прав, практику использования боевых заклинаний он и сам покажет, а вот теория — не его конек. Еще его удивило, что в списке были не только книги по магии, но и по стратегии, тактике, фортификации, хирургии и прочим немагическим дисциплинам, от букваря до исторических хроник включительно. Впрочем, опять же подумав, Прим решил, что раз Корбин боевой маг, то ему, очевидно, виднее, что надо именно боевым магам. А вот то, что Корбин, питающий к книгам какую-то нездоровую страсть, не поинтересовался, что за пополнение получила библиотека, показалось Приму подозрительным. Именно поэтому вечером он решительно направился в хозяйские апартаменты — поговорить.

Корбина он застал в самый, как ему казалось, подходящий момент — граф сидел в кресле у камина, вытянув к огню ноги в своих любимых тапочках, меланхолично прихлебывал вино из бокала и читал книгу. В огне жарко потрескивали дрова — хотя дни еще стояли теплые, осень уже вступала в свои права и ночами от речек и низин тянуло холодным, сырым туманом. Хотя в замке это, надо сказать, не слишком ощущалось — в отличие от соседей, мерзших в каменных коробках своих замков, Корбин отделал большую часть помещений деревом. В результате было и теплее, и уютнее, хотя и обошлось это в кругленькую сумму. Впрочем, граф мог себе это позволить. Куда больше его волновало, что камин в отделанной деревом комнате мог стать причиной пожара, однако эта проблема решалась достаточно просто. Отказаться же от каминов Корбин не захотел — любил он вот так, сидя у камина, греться у живого огня, смотреть на него… С детства любил. Он вообще любил огонь.