Смертельные чары

А он мог стоять спиной к жене и говорить ей при этом какие-то гадости, а у нее в руке в это время мог оказаться острый предмет… Может, она и не собиралась его убивать, но разум вдруг помутился…

Труп она оттащила в лодку, спустилась на ней вниз по реке, избавилась от тела и вернулась домой. А там уже в ход пошли моющие и чистящие средства. И вряд ли экспертиза сможет отыскать где-то кровь потерпевшего. А если вдруг и найдется что-то такое, то Голикова скажет, что это у Александра Витальевича носом шла кровь. Неубедительно скажет, но ведь такое вполне могло быть. И система видеонаблюдения могла работать без режима видеозаписи. Да и, по большому счету, зачем хозяйке дома нужна эта запись? Для нее гораздо важнее смотреть, что творится в ее владениях, в режиме реального времени. Собака у нее в вольере, волкодав, достаточно нажать на кнопку, чтобы дверь в клетку открылась. И еще оружие в доме – карабин «сайга» в специальном сейфе. Ну, еще в память занесен телефон Катерины, которая всегда может позвать на помощь своего троюродного брата…

Режим видеозаписи был отключен, домработница отсутствовала, и нет возможности воспроизвести ход недавних событий. Без свидетелей действовала Голикова, без них убивала мужа и увозила его труп… Может, на лодке его вывезла за Колючку, а возможно, на его же машине… Кстати, а куда делась машина? Должна же была Надежда Максимовна избавиться от нее. Может, в лесу где-то бросила, а домой пешком вернулась?.. Если так, то кто-то мог видеть, как она возвращалась. Но если дело ночью было, откуда свидетели?..

Примерно такими же вопросами задавался и следователь Снегов. Он долго ходил по дому, по двору – вынюхивал, выискивал. А затем на пару со своим экспертом отправился к месту, где был обнаружен труп. Вдруг там где-то поблизости машина Голикова находится? Или просто следы волочения обнаружатся?..

Ольгина следователь забрал с собой, а Старостин остался с Надеждой Максимовной.

– А вы почему не уехали? – спросила она.

– Ну, вдруг вы убежите, – прищурив один глаз, ответил Федор.

– Убегу?

– Да, скроетесь от правосудия.

– Значит, все-таки вы меня обвиняете? – наигранно ужаснулась она.

– Ну, обвинения вам пока никто не предъявляет.

– Пока.

– Надежда Максимовна, зачем вы отпустили Катерину?

– Что значит, зачем? Она заболела, и я ее отпустила.

– Вы ее отпустили и к вам приехал муж? Или сначала приехал муж, а потом вы ее отпустили?

– Нет, сначала я ее отпустила, а потом приехал Саша.

– Вы его ждали?

– Нет. Он не предупреждал.

– Мы ведь проверим все ваши входящие звонки…

– Но я действительно не знала! Саша как снег на голову свалился!

Возможно, Голикова говорила правду, но Старостин ей не верил. Вышла она из доверия.

– И к чему это вы клоните? – возмущенно спросила она.

– Так, просто спрашиваю, – пожал плечами Федор.

– Да нет, не просто… Я же вас насквозь, капитан, вижу. Вы же думаете, что я нарочно отпустила Катерину, чтобы счеты с мужем свести…

– Я не могу так думать. Сначала я поговорю с Катериной. Может, она и не болела вовсе.

– Болела она. Простуда у нее. Точно, простуда… Насколько я знаю, Катерина ваша родственница?

– У меня половина деревни родственников.

– Вы же не станете склонять Катерину на свою сторону?

– Я вас не понимаю.

– Ну, если вы попросите, она скажет, что не было никакой простуды.

– Попрошу? Зачем?

– Ну, вам же нужно обвинить меня в убийстве. Тут каждая мелочь важна, – с сарказмом проговорила Голикова.

– Надежда Максимовна, постарайтесь взять себя в руки.

– Я всегда держу себя в руках, – выпрямилась она, расправляя плечи. И голову горделиво вскинула.

– Вот и отлично… А нарочно топить вас я не собираюсь. И ничего придумывать не буду. Что было, то и найду. И если вы виноваты в убийстве своего мужа, то не обессудьте.

– Но я не виновата. Я правда не виновата! – Голикову хватило ненадолго. Снова поддалась она чувствам и эмоциям, подошла к Федору, взяла его за руку и умоляюще посмотрела ему в глаза: – Я не убивала Сашу!

– Кто его убил?

– Не знаю… Вы должны найти настоящего убийцу!

– Должен. И я его найду.

– Но это не я!

– Я найду настоящего убийцу. Это я вам обещаю.

– Но этого убийцу вы видите во мне! Поверьте, это не так!

– Что ж, заставьте меня в это поверить, – хмуро, исподлобья глянул на нее Старостин.

– Как?

– Когда Александр Витальевич уехал от вас?

– Вчера. В воскресенье.

– Утром?

– Утром.

– А погиб он в ночь с субботы на воскресенье.

– Кто вам такое сказал?

– Эксперт.

Действительно, была такая версия. И, в принципе, Федор не лукавил.

– Он откуда знает?

– Опыт у него.

– А оборудование? Чтобы установить точное время смерти, нужно провести вскрытие, исследовать ткани… Ну, я точно не знаю, что там нужно сделать, но знаю, что на глазок время смерти не определить.

Увы, Голикова была права. Тем более что труп осматривал обычный криминалист, а не судмедэксперт. Да и даже более подробное исследование тела не сможет определить точное время смерти. Александр Витальевич мог погибнуть в час-два ночи, а его вдова скажет, что уехал он из дома в пять утра. Не такой уж это большой разброс по времени, чтобы уличить ее во лжи.

– У вас глубокие познания, Надежда Максимовна, – не без сарказма усмехнулся Старостин.

– Нет, не глубокие, на уровне детективных сериалов. Вечерами иногда бывает скучно, и хорошо, что есть телевизор…

– Ничего, теперь вам скучно не будет.

– Это вы о чем?

– Ну, если ваш муж не оставил завещания, вам придется судиться за наследство. – Про заключение под стражу Старостин говорить не стал. Это не ему решать, а Снегову, поэтому лучше не затрагивать столь болезненную для Голиковой тему. – Ведь не только вы можете претендовать на его наследство? Наверняка у вашего мужа есть другие близкие родственники. А его любовница родила ему ребенка, и если он его признал…

– Признал, – кивнула она. – И фамилию свою дал, и отчество. Но мне все равно, кто на что претендует. Меня вполне устраивал вариант развода, там хорошие отступные, мне больше и не надо…

– Но все-таки вы с мужем расстались на плохой ноте.

– Дело не в деньгах, – поморщилась Надежда Максимовна.

– А в чем?

– Из-за Эльвиры все…

– Он для того и приехал, чтобы обсудить развод?

– Да, я уже говорила…

– Он должен был понимать, что этот разговор не из приятных и что ему придется срочно уехать.

– Ну, может, и понимал. К чему вы клоните? – Голикова с опаской покосилась на Федора.

– К тому, что вашему мужу было не до рыбалки…

– Ну, он говорил, что завтра погода будет хорошая, неплохо было бы порыбачить.

– А удочки где?

Этот вопрос поставил женщину в тупик. Глазки у нее забегали в поисках подходящего ответа.

– Удочки?.. Ну, не знаю…

А ответ найдется. Например, удочки можно было взять у соседей. Тут, главное, лодку подготовить…

– Я вас понимаю, Надежда Максимовна, за убийство дают большой срок, вам это не нужно, поэтому вы и выкручиваетесь. В этом я вас понимаю, – с мрачной усмешкой сказал Старостин. – Но факт остается фактом, вы пытаетесь меня обмануть… Ведь это же вы мыли лодку.

– Нет, не я! – поспешно ответила Голикова.

– А в глаза почему не смотрите?

– Почему не смотрю? Смотрю! – Она сделала над собой усилие, чтобы задержать на лице Старостина.

– Я понимаю, вы будете отрицать свою вину, но и вы меня поймите. На моей территории произошло убийство, и я сделаю все, чтобы раскрыть это преступление. И следователь Снегов сделает все от него возможное. И если вдруг выяснится, что это вы убили своего мужа…

– Тогда что?

– А это выяснится?

– Нет!.. И не надейтесь.

– Поживем – увидим.

Старостин уже не сомневался в том, что Голикова убила его законная жена. Рано или поздно улики против нее будут найдены, в этом он тоже был уверен.