Нечаянный обман

– Компания кажется грубоватой, не так ли? – спросил Вингфилд с опаской.

– Половина этих людей мало чем отличается от пиратов, – заметил Джаред. – Солдаты, которым некуда больше идти после поражения Наполеона; моряки, ожидающие корабль; мужчины в поисках податливой шлюхи или драки; обычные отбросы общества, околачивающиеся в портовых городах.

– А другая половина?

Джаред недобро усмехнулся:

– Остальные наверняка пираты.

– Не удивлен. Вы сказали, что часто путешествуете, сэр.

И вероятно, бывали во многих опасных местах. Полагаю, вы научились держать себя в руках.

– Как видите, мне удалось дожить до сегодняшнего дня.

Вингфилд многозначительно взглянул на черную бархатную повязку, скрывающую глаз Джареда.

– Позвольте заметить, но вас нельзя считать совершенно невредимым.

– Да, я не совсем уцелел, – с мрачной усмешкой подтвердил Джаред.

Ничего удивительного не было в том, что его внешность вызывала беспокойство. И дело вовсе не в повязке, заставлявшей чувствовать неловкость. Даже в прежние времена, при более благоприятных обстоятельствах, когда волосы были соответствующим образом уложены, а костюм модным, его ближайшие родственники часто отмечали, что он походит на пирата.

Мысленно подводя итоги всего пережитого, Джаред мог уверенно сказать о себе, что является настоящим бизнесменом. Он отнюдь не был ярким, увлекающимся человеком с горячей кровью, в котором отец его мог бы видеть продолжателя семейных традиций.

Вингфилд в первое время тоже относился к нему настороженно. Джаред понимал: лишь благодаря его достойным манерам и образованной речи старик убедился, что перед ним находится истинный джентльмен.

– Как случилось, что вы потеряли глаз, если только мой вопрос не покажется вам нескромным?

– Это длинная история, – ответил Джаред. – И в определенном смысле болезненная. Мне бы сейчас не хотелось ее рассказывать.

– Конечно, конечно. – Вингфилд густо залился румянцем. – Простите меня за дерзость.

– Не терзайте себя. Я привык к навязчивому любопытству.

– Должен заметить, я почувствую себя гораздо спокойнее, когда корабль утром отчалит. Зная, что вы находитесь на борту и будете сопровождать мои товары вплоть до Верхнего Тудвея, я буду уверен в их безопасности. Еще раз позвольте поблагодарить вас за то, что согласились помочь мне.

– Поскольку я сам возвращаюсь в Дорсет, весьма рад оказаться вам полезным.

– Не боюсь признаться, но ваше содействие сэкономит мне кучу наличных, – поведал Вингфилд. – Не придется обращаться, как обычно, к фирме в Веймаузе, чтобы они приняли груз и проследили за его доставкой Олимпии. На этот раз, к счастью, обойдется без уплаты за услуги, которые нынче весьма дороги.

– Импорт товаров никогда не бывает дешев.

– Вы правы. К сожалению, Олимпия не смогла извлечь из товаров, что я ей отправил двумя последними рейсами, прибыль, на которую мы рассчитывали. К нашим накоплениям удалось добавить совсем немного.

– Рынок ввозимых товаров часто бывает совершенно непредсказуемым, – заметил Джаред. – Проявляется ли в вашей племяннице хитрость и проницательность, когда дело касается торговли?

– Видит Бог, нет. – Вингфилд рассмеялся с нежностью. – У Олимпии мозги не приспособлены для бизнеса.

Проворна, как змея, но никакого интереса к финансам. Я боюсь, что она пошла по стопам ветви моей семьи. Страстно жаждет путешествовать подобно мне, хотя, конечно, для нее это невозможно.

– В большинстве частей света одинокая путешествующая женщина встретится со множеством проблем, – предположил Джаред.

– Мою племянницу не остановило бы подобное обстоятельство. Я уже говорил вам – она не типичная английская мисс. Сейчас ей двадцать пять, и у нее своя голова на плечах.

Нельзя даже представить, что она могла бы сделать при достаточном доходе и отсутствии бремени в виде троих племянников.

– Она воспитывает своих племянников?

Усы Вингфилда дернулись.

– Называет их племянниками, и они зовут ее тетя Олимпия, но правда состоит в том, что родство более дальнее.

Мальчики – сыновья ее двоюродного брата, который вместе с женой погиб в дорожной катастрофе два года назад.

– Как же дети оказались на попечении вашей племянницы?

– Вы же знаете, сэр, как воспитываются у нас сироты.

После смерти родителей мальчики переходили от одного родственника к другому, пока в конце концов шесть месяцев назад не очутились на ступеньках дома Олимпии. Она их приняла.

– Крайне хлопотно для юной леди.

– Особенно для такой, чьи помыслы всегда обращены в сторону изучения других земель и древних легенд. – Вингфилд задумчиво нахмурился. – Мальчики растут совершенно дикими. От трех учителей, предпринявших попытку их обучать, остались рожки да ножки. Милые дети, но полные озорства. Иногда кажется, что дом стоит на вулкане.

– Я понимаю.

Джаред сам вырос в таком же доме, поэтому подробности его не интересовали, сейчас он предпочитал тихую размеренную жизнь.

– Я постараюсь, конечно, помочь Олимпии. Сделаю все, что в моих силах, разумеется, пока буду находиться в Англии, – заявил Вингфилд.

«Но ты не останешься в Англии на столь продолжительное время, необходимое для того, чтобы взять трех юношей в руки и завершить их образование, не так ли?»– подумал Джаред, а вслух произнес:

– А что еще вы отправляете своей племяннице в дополнение к дневнику Лайтберн?

Вингфилд допил остатки эля.

– Одежду, специи, несколько безделушек. И книги, конечно.

– А она должна проследить за тем, чтобы их Ю продали в Лондоне?

– Все, за исключением книг, которые пополнят ее библиотеку. А товары отправятся в Лондон. Часть вырученных денег предназначена на содержание ее собственного домашнего хозяйства, а другая часть – на продолжение моего путешествия. Наша система прекрасно работает, хотя, честно говоря, я надеялся на получение более высокой прибыли.

– Очень трудно преуспевать в делах, если нет надежного помощника, уделяющего самое пристальное внимание счетам, – сухо заметил Джаред.

Он подумал о проблемах в своих собственных финансовых делах, досаждавших ему в последние шесть месяцев. Он собирался провести тщательную проверку всех документов.

У него не оставалось никаких сомнений, что несколько тысяч фунтов стерлингов были похищены у обширной финансовой империи Флеймкрестов. Джаред не мог смириться с тем фактом, что его обманули. Ему вовсе не улыбалась перспектива оказаться в дураках.

Но всему свое время, напомнил он себе. Сейчас его должен занимать только дневник.

– Вы совершенно верно заметили, что необходимо обращать пристальное внимание на деловые счета, но ни Олимпию, ни меня не занимают нудные и скучные подробности.

Мы просто стараемся обходить такие вещи. – Вингфилд пристально посмотрел на Джареда. – Я хотел спросить, вы убеждены, что вас Не затруднит необходимость оказания мне подобной услуги?

– Совершенно убежден. – Джаред посмотрел в открытое окно на гавань, окутанную покровом ночи. Он различил темный силуэт корабля, стоявшего на якоре в ожидании утреннего прилива.

– Высоко ценю вашу любезность, сэр. Должен заметить, что встретить джентльмена своего круга в этой части Франции – большое счастье. Но меня особенно радует то, что вы отправляетесь в Англию на борту «Морского огня».

Джаред улыбнулся.

– Да, весьма удачно. – Он представил, что сказал бы Вингфилд, если бы узнал, что Джаред контролирует не только «Морской огонь», но и весь флот Флеймкрестов.

– Я чувствую себя гораздо спокойнее при мысли, что вы проследите за тем, чтобы весь груз и дневник были в целости доставлены моей племяннице. Теперь я с чистым сердцем продолжу свое увлекательное путешествие.

– По-моему, вы говорили, что направляетесь в Италию?

– А затем в Индию. – В глазах Вингфилда вспыхнул фанатичный огонь предвкушения нового, какой бывает у заядлых путешественников. – Знаете, я всегда мечтал посмотреть эту страну, – Желаю вам доброго пути, – сказал Джаред.