Страница 8 из 8
Совершенно иначе должно наставлять тех, коим возбраняет принимать на себя звание проповедника или недостаток совершенств, потребных для того, или не соответствующий тому возраст, но не смотря на то они домогаются того и дерзают вступать в это звание по своему легкомыслию. Таковых надлежит предостерегать, чтобы они, воспринимая на себя опрометчиво столь важную и многотрудную обязанность, не уклонились от пути к дальнейшему самоусовершению; предвосхищая преждевременно то что для них не по силам, не опустили и того, что в последствии были бы в состоянии исполнить, и, стараясь блеснуть своею мудростию, не обнаружили на деле, что они ее и не имели. Пусть они посмотрят на птенцов еще не оперенных, которые, откуда бы ни покусились подняться вверх, тотчас падают вниз. Пусть разсудят, что если кто начинает строить дом, не утвердивши под ним прочнаго основания, и станет возводить стены, тяжести коих не в состоянии оно выдержать; то что отсюда выходитъ? — развалины, но отнюдь не домъ! Или кто не знает, что преждевременно раждающия наполняют своими порождениями не дома а могилы? Посему сама Премудрость Божия, хотя могла бы вдруг облечь силою всякаго, кого бы ни восхотела, повелевает однакоже ученикам своим, будущим проповедникам, слова Божия, в научение и наше, ждать определеннаго на то премени: вы же седите во граде Иерусилимсте, дондеже облечетеся силою свыше (Лук. 24, 49; Иоан. 14, 36; Деян. 1, 4. 8). Так желающий посвятить себя проповедническому служению слова Божия должен сперва сосредоточиться в себе самом, приготовившись к сему служению надлежащим образом, а потом уже, при благодатном содействии свыше, должен, так сказать, выступать из внутренней храмины своей для возвещения другим того, что уразумел он сам. Писание говорит: глаголи, юноше, аще тебе есть потреба, едва дващи (но едва — два слова), аще вопрошен будеши (Сир. 32, 9) [4]. Посему-то сам небесный Учитель и Спаситель наш, явившись на земле чрез сверхъестественное вочеловечение нас ради человек и нашего ради спасения, не прежде вступил в звание служения роду человеческому и cтал учить всенародно, как по достижении уже совершеннаго (тридцатилетняго) возраста (Лук. 3, 23), внушая чрез это поспешным и опрометчивым учителям силу и могущество спасительнаго страха, когда и сам Он, не будучи подвержен погрешностям и падению, начал проповедывать людям благодать совершенной жизни уже по достижении совершеннаго возраста. Так евангелист Лука повествует, что егда бысть двоюнадесяте лет… оста отрок Иисус во Иерусалиме, и когда родители искали Его и не обретали, то далее сего говорится, что по триех уже днех обретоста Его в церкви, седящаго посреде учителей, и послушающаго их, и вопрошающаго их (Лук. 2, 42. 43. 46). Итак на эти слова надлежит обратить особенное внимание, что Иисус Христос, будучи Бого-человек, в двенадесяти-летнем возрасте является посреди учителей послушающим их и вопрошающим их, но — не учащим. Этот пример внушает нам — всем и каждому, что не утвердившемуся еще человеку, не достигшему совершеннаго возраста крепости сил, как телесных, так и душевных, тем более не подобает отваживаться учить других, если и божественный отрок Иисус благоволил только учиться, слушая и вопрошая другихъ; между тем как по своему божеству Он подавал глаголы, живота вечнаго самим учителям Израилевым (Иоан. 3, 10; 6, 68). Если же апостол Павел и говорит возлюбленному ученику своему: завещавай (praecipe — заповедуй) сия и учи; никтоже о юности твоей (adolescentiam tuam) да нерадит (да не пренебрегаетъ) (1 Тим. 4, 11–12); то здесь надобно разуметь не отроческую молодость, а молодость совершеннаго юноши, так как и в св. Писании и вообще adolescentia нередко употребляется вместо juventus, и этими словами обозначается средний возраст (юношеский) между отрочеством (pueritia, puer) и возмужалостию (virilitas, vir). Это подтверждают и слова Соломона, обращенныя им к юношам в их молодости: веселися, юноше, в юности твоей (Еккл. 11, 9), нагляднее же для контекста речи по словам подлинника: «lactare juvenis in adolescentia tua — веселися, юноше, в молодости твоей». Ибо если бы он не принимал слов этих в тождественном значении; то не назвал бы юношею (juvenis) того, к кому обращался в его молодости (adolescentia) [5].
Источник: Святаго Григория Великаго, О пастырском служении. Глава XXVII. // Руководство для сельских пастырей. Журнал, издаваемый при Киевской духовной семинарии. Том 3-й. — № 37. — 10 сентября 1872 года. — Киев: Типография И. и А. Давиденко (аренд. С. Кульженко и В. Давиденко), 1872. — С. 41–49.
notes
Примечания
1
Латинский текст: si quis autem ignorat, ignorabitur — а кто не хочет знать, тот и сам не будет познан, — ближе к контексту речи.
2
Нельзя не заметить, что последнее применительное объяснение текста, как бы оно ни было хорошо, есть объяснение произвольное, если сличить самый текст с контекстом библейскимъ; потому что там говорится совсем о другом предмете. Таких применений (allusio) можно встречать у св. Григория немало. Да и вообще можно сказать что святые отцы любили употреблять, в свое время, подобный образ объяснения.
3
Здесь текст переведен по Вульгате, как значится у св. Григория, где читается он так: anima, quae benedicit, impinguabitur; et qui inebriat, ipse quoque inebriabitur; текст же славянский вовсе не подходит сюда.
4
Этот текст в подлиннике св. Григория, при изменении пунктации, читается несколько иначе: «adolescens loquere in causa tua vix; et si bis interrogatus fueris, habeat initium responsio tua — глаголи, юноше, аще тебе есть потреба, едва (т. е. не будь скор и поспешенъ), и аще дважды (снова) вопрошен будеши, тогда уже дай место ответу своему», и то сократи слово, малыми многая (изглалоли). 10, слич. 20, 6–7.
5
Хотя по гражданским законам древняго мира пределом совершеннолетия полагалось достижение 16-ти летняго возраста, и с этого времени до 25-ти лет, когда человек достигает полнаго развития сил и телесных и душевных, так что в развитии своем как бы останавливается т. е. перестает расти (adolescere), от чего в этом возрасте и назывались adolescentes или juvenes; однако у римлян юношами назывались и гораздо далее — до 35 и даже 40 лет. Указания на это можно находить у Цицерона и Саллюстия. Так Юлий Цезарь назван был adolescentulus в то время своего возраста, когда искал себе первосвященническаго сана, не могши быть для достижения сего моложе 35-ти летъ; а Цицерон называл себя и тогда еще юношею — adelescens, когда был уже консулом, между тем консул не мог быть моложе 40 лет. Смот. Лексик. Кронеберг. под словом adelescens. Кратк. описан. нрав. и обыч. древних римлян, стр. 34, 35, 64, 85 и 96. Римск. Древност. Шафа в перев. с немец. на русск. Гамбургера, стр. 105, 197 и 250.