Сокровище

- В последний раз повторяю, Актон, я не буду подавать на них в суд. Тётушку Оттолайн удар хватит, если станет известно, что она пригласила в гости профессиональную воровку, и даже принимала её как мою будущую жену. Мы оставим их в деревне. Там нас встретит мистер Лесли и еще несколько мужчин, которые сопроводят наших гостей до ближайшего порта.

- Я не могу поверить, что ты собираешься оплатить их проезд до Франции, - произнёс Актон, сверкнув глазами.

- Я предоставлю им некоторое время на возвращение, так как оплачиваю только билет в один конец. Актон, прошу, не будем спорить.

- Хорошо, но ты слишком мягок.

В деревне все прошло без сучка и задоринки, и спустя два часа Вэлин вернулся в Хартвелл Кип. Актон отправился домой, чтобы составить компанию тётушке Оттолайн. Когда Вэлин поднимался по лестнице к новой тюремной камере Эмми, он размышлял над мягкостью и покладистостью Актона. Его брат был весьма оскорблён тем, как обманули Вэлина, и испытывал боль и досаду. Действительно, Актон вёл себя очень необычно. Возможно, для того, чтобы, наконец, выявить его лучшие качества, не доставало какого-нибудь мощного потрясения. Вэлин был ему за это благодарен, он никогда не чувствовал себя таким растерянным и одиноким.

С этими мрачными мыслями, с настроением чернее винтовой лестницы, по которой он поднимался, Вэлин достиг комнаты Эмми, отпер замок и легким толчком распахнул дверь. Неожиданно его взору открылась безмолвная картина. Эмми стояла в ворохе ткани, на полу волнами цвета индиго лежали ярды её шёлковой юбки. Лиф платья и корсет покоились на кровати.

Она не видела и не слышала его, иначе бы не продолжила снимать свою тонкую сорочку. Вэлин остановился в дверном проёме, приоткрыв рот от изумления, когда Эмми стягивала сорочку через голову. Было пыткой наблюдать бледные изгибы её бедер и грудей. Его тело отозвалось на неё. Он словно проглотил волшебное зелье, которое высушило все его неприятные мысли, даже гнев, и оставило одно желание.

Должно быть, он вздохнул, так как Эмми внезапно подняла на него глаза и вскрикнула. Она наклонилась вперед, подхватила свои юбки и прикрылась ими.

- Будь проклята твоя душа, Вэлин Норт! Убирайся отсюда!

- Не кричи на меня. Как я мог знать, что ты будешь…

- Цивилизованные люди стучат и спрашивают разрешения, чёртов дурак.

Ноги Вэлина, казалось, двигались сами по себе, он понял, что приближается к Эмми, когда она сделала шаг назад.

- Я забыл, - произнёс он. Казалось, Вэлин не мог оторвать взгляда от её оголённых плеч или отогнать воспоминания о её обнажённом теле.

Эмми отпихнула отрез полуночного синего шёлка со своего пути, пока отодвигалась подальше от мужчины.

- Какой джентльмен забудет наипростейшие правила этикета?

- Какая леди раздевается посреди дня? - только сотая часть его разума услышала её ответ. Остальное горело в огне.

- Леди, которая устала ждать свой завтрак и хочет принять ванну после пыльного путешествия, вот какая. - Эмми врезалась в комод, стоящий позади неё, и стала продвигаться вдоль него. - Стой, где стоишь, Вэлин Норт.

Вэлин неторопливо остановился перед девушкой и прошептал:

- Знаешь, ты самая прекрасная женщина из всех встреченных мною?

Это остановило её. Она взмахнула ресницами и переспросила:

- Я? Но ты видел множество женщин. Я не такая хорошенькая, как мисс Кингсли. Я знаю это.

- Совершенство мисс Кингсли раздражает. Она как птифур [50] - каждая маленькая завитушка глазури застыла на своём месте. Она ранит мои глаза своей безупречностью. - Вэлин остановился на расстоянии вытянутой руки. - Ты реальная, Эмми. Я люблю твой нос, твои пальчики на руках и ногах, особенно мизинец, немного развёрнутый в сторону. Я люблю, когда твои ушки розовеют от моих поцелуев. Я люблю небольшой шрам на твоём левом запястье.

Эмми крепко вцепилась в свои юбки.

- Я получила его ещё в детстве, когда пыталась украсть шнурок в магазине. Владелец гнался за мной с ножницами в руках.

Вэлин медленно поднял руку и прикоснулся к локону на её плече.

- Я люблю, когда твои волосы пытаются выбиться из тех изысканных причёсок, которые ты придумываешь. - Он наклонился и поцеловал завиток, затем повернулся и увидел, что она пристально на него смотрит, а её лицо всего в нескольких сантиметрах от его лица. - Я люблю всё в твоей внешности, Эмми.

Святый Боже, она всё ещё ему нравится. Он даже любит её - лживую и жестокосердную. Вэлин закрыл глаза, желая справиться с чувствами, которые, как он знал, не мог контролировать, затем снова посмотрел на Эмми и растворился в её взгляде.

- О, Эмми, мне так жаль.

- Мне тоже.

Вэлин целовал её, его губы слились с её губами, словно составляя одно целое. Он пылал в огне, когда обхватил руками её тело, юбки и всё остальное, болезненная волна возбуждения обрушилась на него. Он был в отчаянии. Вэлин поднял девушку на руки и практически побежал к кровати. Лихорадочная борьба с одеждой - и через минуту он погрузился в девушку. Вэлин чувствовал, как Эмми вонзает ногти в его ягодицы, когда он задвигался, слышал её вздохи и позволил пламени охватить его.

Глава 15

Эмми услышала, как Вэлин выкрикнул её имя, но, заблудившись в собственном царстве грешного удовольствия и с трудом дыша, была не в силах ответить. Когда же он упал рядом с ней в клубке из юбок цвета индиго и своих собственных одежд, она, развалившись на громадной кровати, постаралась восстановить дыхание. Её глаза распахнулись от удивления, когда Вэлин перекатившись на бок, уставился на неё со смущённым выражением на лице.

- Я всё ещё не имею понятия, кто ты.

- Кажется, это уже не имеет большого значения.

- Да, кажется, - с усмешкой ответил он.

Эмми улыбнулась в ответ, но прежде чем успела сказать что-либо ещё, кто-то забарабанил в двери. Они вздрогнули.

Вэлин, выбравшись из постели, побежал к двери. - Я её не запер!

Пока он разговаривал с кем-то на площадке и закрывал двери, Эмми успела натянуть сорочку.

Затем повернулась к нему спиной, чтобы Вэлин помог застегнуть ей корсаж. - Кто это был?

- Человек, за которым я посылал. Он служил под моим началом на войне, и я знаю, что могу доверить ему наблюдение за тобой.

Девушка быстро развернулась, прижимая к своему телу широкие юбки, и сердито посмотрела на него.

- Ты хочешь сказать, что приставил ко мне надзирателя?

- Нет, просто кое-кого, кто бы следил, чтобы ты не попала в неприятности.

- Чертова дерьмовая морда, ты запер меня в этой солонке с крышкой!

- В чём?

- В тюремной камере, ты дьявольское отродье. Ты же сказал, что сожалеешь.

Вэлин сморщил лоб. - Я подразумевал, что мне жаль, что ты была воровкой и лгала мне, и что ты…

- Замолчи! - Пока Эмми рассматривала Вэлина, словно он был куском тухлого мяса, с её лица постепенно сходили все краски. Она находилась на краю катастрофы, осознавая, что была введена в заблуждение насчет их примирения. - Ты сказал, что сожалеешь, только для того, чтобы затащить меня в постель.

Вэлин расправил плечи, - Я никогда бы этого не сделал.

- Ей-богу, ты только что это сделал.

- Ты сказала, что тоже сожалеешь.

Эмми застегнула последнюю пуговицу на юбке и, схватив ботинок Вэлина, кинула в него. Вэлин, пытаясь надеть другой ботинок на ногу, запрыгал к двери. Ботинок, запущенный Эмми ударился об дверь и соскользнул на пол.

- Я имела в виду, что сожалею, что ты тоже обманул меня, - сказала Эмми, чей характер был горячее парового котла. - Сожалею, что ты такой трус и бежишь только от мысли быть связанным с такой как я. Я сожалею, да. Жаль, что, занимаясь со мной любовью, ты всё это время планировал держать меня взаперти как закоренелую преступницу. Чума и смерть на тебя, Вэлин Норт.

Схватив с ближайшего столика свечу, девушка швырнула ею в него. Вэлин успел пригнуться, и снаряд ударился о стену рядом с дверью. Разочарованная, Эмми, тяжело дыша, пристальным взглядом окинула комнату в поисках оружия. Подлетев к одному из своих чемоданов, она нашла пару, сделанных из мягкой лайки, ботинок для прогулок и одним из них кинула в него. Он ударил его по плечу.

[50] Птифур (фр. petits fours) - ассорти из разного маленького печенья (или пирожного), которое чаще готовится из одинакового теста, но отличается оформлением и добавками. Чаще птифур готовят из бисквитного и песочного теста, наполняя разными начинками и украшая кремом или глазурью.