Капитуляция

Лицо Нэн прояснилось, она прониклась рассуждениями своей хозяйки.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, мэм.

Графская карета медленно продвигалась по скверной дороге, люди выходили из маленьких лавчонок и кабачков, чтобы поглазеть на нее. Виктория благосклонно кивала и улыбалась им.

Двое или трое помахали ей в ответ, однако остальные отнеслись к новой хозяйке Стоунвейла без всякого интереса, и это обескураживало. Виктория пыталась понять, то ли она сама так им не нравится, то ли местные жители с подозрением относятся ко всему роду Стоунвейлов. Она не могла винить фермеров и арендаторов за то, что они с такой безнадежностью смотрят в будущее: на протяжении нескольких поколений хозяева имения относились к ним с полным пренебрежением.

«Бедняги, — думала она, привычно покусывая нижнюю губу. — Этим людям несладко живется. Здесь мои деньги действительно могут помочь».

Посреди деревни Виктория заметила маленькую лавочку галантерейных товаров.

— Полагаю, с этого магазина мы и начнем наш поход, — объявила она.

Нэн промолчала, но неодобрительное отношение к магазинчику явственно читалось на ее лице.

Виктория вышла из кареты, опираясь на руку грума и посмеиваясь над скептическим выражением лица своей спутницы.

Яркое весеннее солнышко, посылавшее ей теплые лучи, высветило глубокие янтарно-желтые тона ее платья, вспыхнуло в волосах цвета меда. Янтарное перо на маленькой золотистой шляпке Виктории заиграло под дуновением легкого ветерка, янтарный кулон, который она неизменно носила на шее, вобрал в себя солнечный свет и заискрился собственным медовым сиянием. Все прохожие застыли и уставились на нее, онемев от изумления.

Маленькая девочка, до тех пор выглядывавшая из безопасного убежища позади маминых юбок, внезапно вскрикнула от восторга, выбежала на середину улицы и помчалась к Виктории.

— Янтарная леди, Янтарная леди! — весело восклицала малышка, быстро перебирая босыми ножками. — Прекрасная Янтарная леди! Ты вернулась! Мне бабушка говорила, ты вернешься. Она говорила, у тебя волосы как золотой мед, и платье тоже золотое.

— А ну-ка, — добродушно остановила ее Нэн, — ты же не хочешь перемазать нашу леди с ног до головы, а? Тише, маленькая. Беги назад к своей маме.

Девочка, не слушая ее, проскочила мимо и ухватилась грязными пальчиками за желтую юбку графини.

— Привет, — весело сказала ей Виктория, — и как же тебя зовут?

— Люси Хокинс, — торжественно произнесла малышка, глядя на нее круглыми от удивления глазами. — А это моя мама. А там — моя сестричка, она уже большая.

Мама Люси уже спешила к ним, ее изможденное лицо исказилось от страха. Она была едва ли на пять лет старше Виктории, но уже выглядела старухой.

— Прошу прощения, мэм. Она еще совсем глупенькая. Она ничего плохого не хотела. Не знает, как разговаривать со знатными людьми, мэм, не так уж много она их видела в жизни, то есть знатных людей, хотела я сказать.

— Все в порядке. Она ничего плохого не сделала.

— Не сделала? — Искреннее смущение отражалось на лице женщины. — Она вам все платье перепачкала, мэм. — Женщина указала пальцем, полагая, что графиня не успела еще заметить грязные отпечатки на янтарном муслине юбки.

Виктория даже не взглянула на пятна:

— Я рада, что Люси так горячо приветствовала меня. Она — первый человек в деревне, с которым мне довелось познакомиться, если не считать нашу экономку миссис Снит. Кстати говоря, может быть, ваша старшая дочка или кто-нибудь из ее подруг хотели бы получить работу на кухне? Нам очень нужны люди. Я даже представить себе не могу, как Стоунвейлу удавалось до сих пор обходиться почти без прислуги.

— Работа? — Женщина даже побледнела от волнения. — Настоящая работа в большом доме, миледи? Господи, мы были бы вам так благодарны. Мой муж уже сто лет ищет работу, да и почти все мужчины в наших местах.

— Это мы будем вам благодарны, лорд Стоунвейл и я. — Виктория оглядела людское кольцо, уже окружившее карету:

— Нам нужно будет много людей. Если кто-нибудь хочет получить работу в саду, в конюшне или на кухне, зайдите к нам завтра утром. Вы сразу же получите работу. А теперь, с вашего разрешения, я хочу зайти в магазин — мне надо кое-что купить в вашей прелестной деревне.

Виктория шагнула вперед, Нэн за ней, толпа расступилась словно по мановению волшебной палочки. Она уже была в магазине, а за ее спиной все еще слышались восторженные восклицания Люси: «Янтарная леди!».

Два часа спустя Виктория вошла в парадный зал Стоунвейла и окликнула дворецкого:

— Где сейчас граф, Григгс? Я должна немедленно видеть его.

— Полагаю, он в библиотеке с мистером Сазервейтом, мадам. Милорд строго приказал, чтобы никто не беспокоил его, пока он беседует со своим новым управляющим.

— Я уверена, для меня он сделает исключение, тем более что я как раз хотела застать его вместе с мистером Сазервейтом. Очень удачно. — Виктория улыбнулась и быстрыми шагами направилась к двери библиотеки, на ходу снимая изящные кожаные перчатки.

Григгс бросился ей наперерез:

— Простите, мадам, но милорд отдал мне строжайшее распоряжение.

— Не беспокойтесь, Григгс, я сама разберусь.

— Простите, простите, мадам, но я уже несколько месяцев служу милорду графу и горжусь тем, что научился понимать его требования. Уверяю вас, он всегда требует, чтобы его слушались беспрекословно.

Виктория мрачно усмехнулась:

— Поверьте мне, Григгс, я лучше, чем кто-либо, знаю, что у графа Стоунвейла характер не из легких. Будьте так добры, откройте мне дверь, Григгс. Обещаю, я возьму на себя полную ответственность за все последствия.

Продолжая сомневаться, но не осмеливаясь дольше спорить со своей хозяйкой, Григгс распахнул дверь и замер в ожидании самого худшего.

— Благодарю вас, Григгс.

Виктория проследовала в комнату, в последний момент успев снять вторую перчатку. Она увидела, что Лукас поднял взгляд ей навстречу и нахмурился, однако лицо его скорее выражало удивление. Он не ожидал, что она войдет к нему.

— Добрый день, мадам. — Лукас любезно поднялся, приветствуя ее. — Я полагал, вы поехали в деревню.