Капитуляция

— Господи, эта женщина постоянно досаждает мне. Не могу понять, в чем дело, но она почему-то мне не нравится.

— Кто? Изабелла Рикотт? Я знаю, что ты имеешь в виду. В ней определенно есть что-то отталкивающее, — согласилась Аннабелла.

— Только не для мужчин, — сухо возразила тетя Клео.

Виктория поморщилась и еще раз оглянулась на магазин — карета тронулась с места.

— Любопытно, что у нее с Эджвортом?

— Эджворт не первый ее любовник и, безусловно, не последний, — ответила Клео, — возле Изабеллы всегда увиваются воздыхатели.

Аннабелла задумчиво нахмурилась:

— Надо полагать. Вообще-то Эджворт куда-то пропал в последнее время. Он не появляется ни в обществе Изабеллы, ни в чьем-либо другом.

— Правда? — Виктория подумала, что эти сведения необходимо срочно передать Лукасу.

Однако поговорить с мужем ей удалось только вечером, когда она спустилась в холл его лондонского особняка, тщательно одевшись для своего первого выхода в качестве замужней дамы. Платье цвета янтаря с оттенком густых сливок ниспадало мягкими изящными складками к ее щиколоткам. Виктория решила отказаться от украшений, оставила лишь янтарный кулон и черепаховый гребень в волосах.

Лукас ждал ее в холле. Он облачился в элегантный черно-белый костюм. Темные волосы Лукаса отливали мягким блеском при свете канделябров. Задержавшись на лестнице, Виктория бросила на мужа взгляд, гадая, любит ли он ее так же сильно, как любит его она, или же она вправе надеяться только на его привязанность, дружбу и покровительство, которое Лукас щедро дарил всем, за чью судьбу считал себя ответственным. Даже если она получит от Лукаса только это, ей не на что жаловаться, говорила себе Виктория. Большинство жен довольствуются гораздо меньшим, особенно когда речь идет о человеке, женившемся ради приданого. Виктория спустилась вниз.

Лукас галантно склонился к ее руке:

— Вы просто неотразимы, мадам. Я чувствую себя счастливейшим человеком.

— Я тоже чувствую себя вполне счастливой, — улыбнулась она.

— Тогда вперед, устроим представление для публики, — суховато отозвался Лукас, провожая Викторию к дверям.

— Мне немного не по себе. Я бы предпочла еще одну полуночную прогулку с тобой, Лукас!

— Вот как? А я пока что предвижу череду довольно спокойных вечеров с неизбежной давкой и скукой в переполненных гостиных. И такой отдых представляется намного привлекательнее, чем приключения, которые неизменно обрушивались на нас, как только ты вытаскивала меня на улицу среди ночи.

Виктория бросила на него осуждающий взгляд, устраиваясь в карете:

— Право, Лукас, ты так ворчишь, что можно и в самом деле поверить, будто наши полуночные приключения тебе были вовсе не по душе. Да, кстати, у меня есть новости об Эджворте.

— Что с ним стряслось? — спросил Лукас, усаживаясь напротив нее в карете.

— Сегодня на Бонд-стрит я наткнулась на Изабеллу Рикотт, и она дала совершенно ясно понять, что давно его не видела. Более того, и тетя, и Аннабелла подтверждают, что в последнее время его не видели в свете.

— Должно быть, окончательно проигрался за карточным столом, — спокойно ответил Лукас.

— Лукас, ты не раз говорил, что и напавший на тебя грабитель, и та карета могли быть подосланы им. Тогда и письмо с газетными вырезками организовал тоже он?

— Я думал об этом. — Лукас выглянул из окна кареты, озирая улицу. — Полагаю, Эджворт был бы только рад, если бы со мной случился несчастный случай. Но почему он принялся за тебя? Разве что он подготавливает почву для шантажа.

— Но ведь никто пока не требовал денег, — возразила Виктория.

— Вот именно. Нет, здесь концы с концами не сходятся. Во всяком случае, пока. Тем не менее свое расследование я начну именно с Эджворта. Хоть какая-то ниточка. Как говорится, это лучше, чем ничего.

— Мы наймем сыщика? — возбужденно спросила Виктория. — Агент, которому я поручила добыть сведения насчет лорда Бартона, работал превосходно.

Лукас встретился с ней глазами:

— Я предпочел бы не нанимать сыщика.

— Почему?

— Потому что, наняв его, я рискую пробудить совершенно излишнее любопытство к обстоятельствам смерти твоего отчима, что в конечном счете приведет к ненужным для тебя вопросам.

— Ой! — воскликнула Виктория, вновь откидываясь на подушки сиденья. — Да, понимаю. Ты очень умный, Лукас. Вее-гда все предусматриваешь.

— Стараюсь.

— Как же ты собираешься уличить Эджворта?

— Начну с того, что расспрошу завсегдатаев в своем клубе. Эджворт играл по-крупному и был у всех на виду.

— Прекрасная мысль.

— Рад, что ты одобряешь мой план. Да, но в целях безопасности тебе придется после нашего появления на балах отправляться сразу домой.

— Как?! — Глаза ее потемнели от возмущения. — Ты не можешь…

— Боюсь, что придется, мадам. Я не могу — и мы оба пони-маем это — провести тебя в свой клуб, как и не могу допустить, чтобы ты болталась где-то по ночам без моего сопровождения, таким образом, остается только один выход — отослать тебя домой.

— А сам отправишься добывать сведения?! — возмутилась Виктория. — Лукас, так нечестно.

— При чем здесь честность? Меня волнует прежде всего твоя безопасность. Я не хочу в очередной раз столкнуться с каретой, грабителем или призраком, который разбрасывает повсюду вещи, помеченные вензелем "У".

— Но, Лукас, я останусь в компании с Аннабеллой или тетей Клео, я буду не одна, — не сдавалась Виктория.

— Нет, Викки. Тетя и Аннабелла не смогут уберечь тебя от колес кареты или грабителя, тем более что они даже не догадываются, что им следует быть настороже. Я хочу быть уверен, что, пока я нахожусь в клубе, с тобой ничего не случится.

Виктория понимала, он не отступит, но она тоже не привыкла сдаваться.

— Ты не можешь вести расследование без меня. Я этого не допущу. Мы оба решили вернуться в Лондон, чтобы во всем разобраться. Это и мое дело.

— Я не собираюсь обходиться без тебя. Мне нужно только знать, где ты находишься, когда меня нет рядом. Опасность подстерегает нас где-то здесь, в Лондоне. Все неприятности произошли с нами именно здесь. Итак, пока мы в Лондоне, ты будешь либо со мной, либо под замком. — Голос Лукаса, как и его слова, был непререкаем.