Страница 8 из 41
Мастерс, уперев руки в бока и широко расставив длинные ноги, смотрел на новичков. Речь его была решительна и бескомпромиссна.
— Следует запомнить и следующее, — продолжал он. — Большинство из этих вышек арендованы буровыми компаниями и косвенно находятся под их управлением. Вам же, хотя вы и наняты нефтяными компаниями, придется иметь дело с геологическими компаниями, ремонтными фирмами и снабженческими. Никаких споров или конфликтов с людьми из этих компаний. Если у вас появляются к ним какие-либо претензии, обращайтесь прямо к вашему бригадиру, пусть он разбирается. Любой нарушивший это правило из добрых побуждений или дурных первой же «вертушкой» отправляется в Абердин.
Он повернулся к стене за спиной и взял трубку телефона.
— Алло, Сигал? Это Мастерс. Двигай в столовую. У меня тут новички. — Он повесил трубку на консоль и вновь обратился к собравшимся: — На своих кроватях вы найдете путеводитель по вышке. Внимательно его изучите, хорошенько осмотритесь, а затем обратитесь к бригадиру, имя которого обозначено на обложке путеводителя. Там же указано и его местоположение. Он сообщит вам, когда и где вы приступаете к работе. А как только приступите, убедитесь, что делаете именно то, что вам сказали, и не ротозейничайте. Если из-за вас возникнут какие-либо проблемы, вы будете уволены, а извинения я не принимаю.
В столовую вошел какой-то мужчина. В комбинезоне и башмаках, с растрепанными каштановыми волосами и с головы до ног покрытый нефтью и грязью. Он ухмыльнулся и кивнул Мастерсу, помахал рукой и оглядел новичков.
— Я как раз завершаю брифинг, — сказал Мастерс, — так что покажи им жилые, помещения, а потом сообщи Делани, что разместил их.
— Есть, шеф, — сказал мужчина.
Людей повели из столовой, а Мастерс и Шульман подошли к бару. Мастерс спросил два пива, с треском вскрыл обе банки, одну подвинул американцу.
— На, — сказал он, — подкрепись витаминами.
Шульман закатил глаза и отпил пиво. Вытерев губы тыльной стороной левой ладони, крякнул от удовольствия.
— Ну, Тон, речь была чертовски хороша, — сказал он. — Я сам ощутил на себе мурашки.
Мастерс усмехнулся.
— Рад, что хоть до кого-то дошло. Жаль, что ты на практике не воспользуешься плодами моей проповеди. А то, может, останешься на пару недель?
— Нет, приятель, спасибо. В вертолете я себя чувствую как-то безопаснее. Да и потом, что ты можешь предложить взамен? Банку пива? Мало.
— Почему, работы у тебя будет вдоволь, — пообещал Мастерс.
— Кто бы сомневался, — отозвался Шульман. — Сначала у меня от задницы ничего не останется, а потом ты отправишь меня домой в сосновом ящике. Спасибо, но не надо.
Мастерс отхлебнул пива, затем оглядел почти пустую столовую. Она не слишком отличалась от многих других столовых СПП, через которые ему довелось пройти. Вот почему он чувствовал себя здесь как дома.
— А что насчет тех парней, которых мне предстоит отвезти? — спросил Шульман. — Отправляемся прямо сейчас?
— Нет, подожди. Для начала я должен кое-что проверить. Как только приходит время людям отправляться на берег, они становятся беззаботными и оставляют после себя недоделки, которые могут привести к аварии. Так что я хочу немного осмотреться. Хочу убедиться, что никто из этих ублюдков в спешке не напортачил.
— А если кто-нибудь из них все же напортачил?
— Тогда ты заберешь его в Абердин, и он сюда уже не вернется. Такие мне здесь не нужны.
— А ты крепкий орешек, Тон.
— За что меня и ценят твои американские друзья. Ну а теперь допивай и пошли.
Они допили и покинули столовую. Мастерс двинулся впереди, спускаясь по лестницам и проходя по длинным коридорам, мимо кладовых, административных модулей, жилых помещений и радиорубки. Все коридоры с их низкими потолками были ярко освещены, и во всех иллюминаторах виднелось только волнующееся море и горизонт в дымке. Чем ниже они спускались, тем громче становился грохочущий рев. Внезапно он перерос в такой гром, что стало больно ушам.
Они оказались на буровой палубе. Над ними возвышалась массивная вышка. Буровая палуба была огорожена, но открыта сверху, а в самой палубе располагалось квадратное отверстие — бурильный колодец. В двухстах футах внизу находилась поверхность воды. В колодец опускалось трубное соединение длиной в два раза больше, чтобы достигнуть морского дна. С ревом вращался буровой вал. Вокруг, в комбинезонах и касках, перемазанных нефтью, работали люди. Центральный вал, вращаясь, заставлял вибрировать всю палубу. Прямо над морем, привязанные для страховки канатами, находились на выносных фермах и другие люди.
Шульману захотелось заткнуть уши. Но он набрался мужества и заглянул в колодец. Он увидел соединение труб, исчезающих в воде. От этого зрелища у него чуть не закружилась голова. Это никак не походило на полет в вертолете. А вид людей, висящих на фермах высоко над этой бездной, привел его в восхищение.
— Что они делают? — спросил он.
— Снимают предохранительный блок, — ответил Мастерс. — Это такой двадцатитонный куб, но поскольку он находится на глубине в четыреста футов, то при подъеме весит все четыреста тонн. Они его вытаскивают, но по частям, по секциям в сорок пять футов. Одновременно разъединяют трубы, так что работа дьявольская.
Рев внезапно смолк, и вал взвизгнул, останавливаясь. Висящие на фермах люди приладили к трубе огромные зажимы, а к зажимам присоединили толстые цепи. Цепи загрохотали, а зажимы издали ужасный скрежещущий звук. Когда Мастерс двинулся из этого отделения, люди на фермах прилаживали к зажимам рукояти.
Шульман тоже вышел наружу и ощутил порыв ледяного ветра. Теперь они оказались на главной палубе, с ее лабиринтом из нефтяных танков, помостков и труб, выкрашенных в серебряный цвет. Над палубой маячила вышка. А над ней ползли низкие тучи. Внутри самой вышки располагались три палубы, и верхняя была самой маленькой. Там трудилось еще больше людей, выглядящих крохотными и беззащитными. Среди ферм вышки завывал ветер, небрежно играя складками комбинезонов рабочих. Шульман глянул вдоль палубы и увидел дальнейшее нагромождение емкостей и труб. Как и все здесь, эти железяки тоже имели огромные размеры. Он двинулся дальше по палубе вслед за Мастерсом. Над ними с визгом поворачивалась стрела какого-то крана, перенося деревянные огромные клети. На цепях висели люди, руками подавая знаки крановщику.
Подойдя к краю главной палубы, Мастерс подозвал Шульмана взмахом руки. Они оба остановились у поручней, и Шульман посмотрел вниз. У него тут же перехватило дыхание, и он инстинктивно вцепился в ограждение обеими руками. Шквальный ветер с разгона ударил ему в лицо, пытаясь оторвать от края. Море волновалось далеко внизу, и судно снабжения, хоть и огромное, отсюда казалось игрушкой. Шульман ощутил легкое головокружение. Нет, это совсем не как в вертолете. Уходящие под углом вниз массивные опоры вышки еще больше подчеркивали угрожающую свирепость моря.
Кран опускал раскачивающиеся клети. Они раскручивались над палубой туда и обратно, опускаясь все ниже, а на них продолжали сохранять равновесие чернорабочие. Карабкаясь по цепям, как муравьи, они уже опустились на сотню футов ниже, продолжая махать руками и выкрикивать команды.
Шульман не переставал восхищаться. Еще он ощущал какую-то детскую гордость. Его взгляд упал в пустое пространство между людьми и морем, он увидел, как огромные волны подбрасывают корпус судна снабжения, и ощутил какое-то странное чувство. Он отвернулся от этих пугающих глубин. Внезапно возникший из бурильного отсека рев потряс пилота. А тут еще сверху нависала огромная вышка.
Идущий по палубе в завываниях ветра, Мастерс выглядел, как на фотографии на фоне неба и моря. Затем Шульман увидел, как с главной палубы поехала платформа. Она нависла над морем, а Мастерс стоял у дальнего ее конца, у металлического танка в виде бутылки с водолазным колоколом наверху. Водолазный колокол был прикреплен к танку, у которого были круглые иллюминаторы. Это была декомпрессионная камера. Мастерс стоял возле одного из иллюминаторов. Он что-то показывал руками сидящим внутри, затем поднял большой палец. Шульману даже подумать было страшно, чтобы подойти к нему. От одной мысли становилось тошно. Ему не хотелось оказаться на краю, чтобы ветер швырнул его в море с высоты двести футов. Шульман считал, что ему еще рано умирать.