Черный оазис

Для закрепления навыка Артем заставил собственную руку уподобиться змее и обвиться несколько раз вокруг спинки кровати. Это было совершенно дикое ощущение: он чувствовал, что может вытянуться в тонкого длинного червяка и заползти в какую угодно щель. Взгляд его остановился на вентиляционной решетке…

Если бы Ларисе, крепко пристегнутой ремнями к койке своей камеры, не удалось задремать полчаса назад, она, возможно, заметила бы, как в тусклом свете ночника, висящего высоко над дверью, мелькает едва заметная тень. Из вентиляционной решетки просачивалось нечто змееобразное и кольцами сворачивалось на полу. Через некоторое время Артем поднялся с пола, подошел к спящей девушке и присел на край кровати. Он погладил ее по голове, отчего Лариса вздрогнула и открыла глаза.

— Ты? — шепотом спросила она, видимо, не понимая — сон это или явь. — Почему ты голый? И как тебе удалось сюда проникнуть?

— Не знаю, наверное, я — лунатик, — Артем наклонился к девушке, чтобы поцеловать, но она сразу же забилась в удерживающих ее путах, пытаясь уклониться.

— Пожалуйста! — умоляюще прошептала она.

— Прости, я забыл, — Горин поспешно отпрянул назад.

— А где твой пластырь? — спросила Лариса, несколько успокоившись.

— В моей камере, налеплен на глазок. Не люблю, знаешь ли, когда суют нос в мою личную жизнь, — Артем улыбнулся. — И не бойся говорить громко — здесь непроницаемая звукоизоляция.

— А куда подевался твой шрам? — поинтересовалась девушка.

— А ты внимательная.

— Я же все-таки художница, — польщенная Лариса изобразила, наконец, подобие улыбки.

— У медсестры просто оказались золотые руки, — объяснил Горин. — Зажило все просто на глазах.

— Это та, которая рыженькая? — уточнила девушка. — С нашивкой «Лера» на халатике?

— Ага.

— Хотела бы я оказаться в ее золотых руках, — призналась Лариса.

— Тогда я хотел бы при этом присутствовать, — подмигнул ей Артем.

— Только из-за двери, через глазок, — рассмеялась девушка. — И с пластырем.

— Скажи, ты действительно никогда не пробовала с мужчинами? — спросил ее через некоторое время Горин. — С моей точки зрения, ты довольно привлекательная дама…

— Пробовала, — скривилась Лариса.

— Это было настолько гадко?

— Гадко становится, когда вы, мужики, не можете скрыть свою слабость, — ответила девушка.

— Слабость свойственна всем людям, — возразил Артем.

— Да, но зачем вы тогда так назойливо стремитесь во всем доминировать? — продолжала Лариса. — Когда слабость одолевает женщину, это выглядит естественно, когда же слабым оказывается мужик, становится просто противно. Был у меня очень давно один приятель, считал себя крутым без меры, но когда я собралась его покинуть, распустил сопли, начал корчить из себя жертву, собрался купить нам с подругой шикарную двухместную тачку. Тоже мне, благородный жест! В общем, плюнула я и укатила с новой девчонкой в круиз…

— Постой-ка! — прервал ее Горин. — Этот парень… Его фамилия случайно не Лушников?

— А ты что, знаешь его? Мир тесен…

— Знал, — уточнил Артем. — Он погиб, пытаясь заработать денег на ту машину…

— Ой, перестань! — снова скривилась Лариса. — Эта мифическая мужская солидарность бесит меня не меньше. Если даже это и так, то уверяю — на моей совести есть гораздо более страшные прегрешения. Да что мы все обо мне? Расскажи и ты что-нибудь про свою загадочную судьбу. Что ты натворил такого? Честно говоря, ты меня даже немного заинтересовал, и еще я только что подумала, что хочу нарисовать тебя.

— Только я сначала оденусь, — улыбнулся Горин. — Та девчонка, сопровождавшая тебя в круизе, она ведь не вернулась, верно?

— Догадаться было не сложно! — лицо Ларисы снова приняло холодное выражение. — Понятно, что меня сюда упекли не за то, что я лишала их девственности. А ты чистенький, значит? Только ведь сюда рядовых аутов не сажают…

— Мое истинное имя — Кархашим. И я должен бы сейчас обойтись с тобой твоими же методами, — Горин провел пальцем по шее девушки. — Моя миссия — очистить мир от болезни, от всех тех, чей разум изъеден влиянием Изурдага…

— О, Господи! — разочарованно воскликнула Лариса. — Зачем ты все испортил? Из загадочного мужчины ты превратился в обыкновенного болвана, одержимого непомерной манией величия. Как вы все тоскливо одинаковы! Несете одно и то же! Я, хоть и сама ненормальная, но все эти мессии, боги и спасители человечества меня уже так утомили, что блевать хочется. Ну неужели ты и вправду считаешь себя этим, как там его?..

— Кархашим, меня зовут Кархашим, — сказал Артем. — И я неотступно следую своему истинному предназначению. Причем совсем не тому, о каком думают они…

— Ну вот, и здесь «они»! — Лариса развела бы руками, если б те не были привязаны. — Так яви мне какое-нибудь чудо, что же ты? Покажи мне, в чем твоя миссия, начни излечивать мир с меня…

Девушка неожиданно замолчала и тут же дико заорала. Если бы не отличная звукоизоляция камеры, то на дикие вопли Ларисы сбежалась бы вся клиника. Кожаные ремни едва удерживали девушку, пытавшуюся вырваться и убежать от кошмарного монстра, нависшего над ней. Его мутные безжизненные белки словно заглядывали в самую душу, а огромная пасть, усеянная черными зубами, как будто ухмылялась.

Горин не стал затягивать демонстрацию своих возможностей и вернул себе привычный человеческий облик. Все, что надо, он доказал, и теперь предстояло успокоить Ларису, пока с ней не случился нервный припадок. Артем снова присел на край кровати и взял девушку за руку. Лариса зажмурила глаза и резко втянула в легкие воздух, словно захлебываясь.

Горин тоже прикрыл веки, сосредоточился на тянушейся к голове девушки светящейся нити и послал ей настойчивый приказ успокоиться. Когда он снова открыл глаза, Лариса молча и внимательно смотрела на него. Она лишь тяжело дышала и на бледном лбу ее выступила испарина.

— Это какой-то гипноз? — спросила она.

— Нет, а также не сон и не последствия лекарств, — отрицательно покачал головой Артем и для подкрепления своих слов ущипнул девушке ладонь. — Ты видела истинное обличье Кархашима.

— Похож на крокодила, только еще страшнее, — Лариса облизала пересохшие губы. — Подтверди еще раз, что я не до такой степени сошла с ума!

— Сейчас твой рассудок абсолютно честен с тобой, Лариса, — успокоил ее Горин.

— Но что это за чертовщина? Как это возможно? — вопрошала она.

— Я сам уже давно ищу ответы. Кто-то знает об этом все, и я рано или поздно доберусь до него, обещаю,

— Значит, ради справедливости ты расправишься и со мной? — Лариса оторвала голову от подушки, напряженно ожидая ответа.

— Вопреки древним легендам и вопреки тем, кто пытается мною манипулировать, я дам тебе шанс, — Горин наклонился почти к самому лицу девушки. — Есть в мире целая куча людей, гораздо более заслуживающих наказания. Их беда в том, что они разучились чувствовать жалость. Без жалости человечество превратится в деградирующее стадо, эволюция постепенно обращается вспять. Я должен напомнить вам всем об этом чувстве, а тем, кто потерял его окончательно, придется столкнуться с инвентаризацией Кархашима…

— Ты и вправду считаешь, что я еще способна жалеть? — Лариса не могла отвести взгляд от глаз Горина — в отличие от недавних мутных, в эти можно было смотреть без чувства отвращения.

— Да, в память о Лущникове я дам тебе такой шанс и заберу тебя отсюда, когда закончу здесь все дела. — Артем поднялся и подошел к вентиляционной решетке. — Завтра ночью тебя навестит рыжеволосая медсестра. Если она уйдет отсюда невредимой, считай, что первый экзамен выдержан. А теперь, наверное, отвернись. На сегодня с твоей неустойчивой психики спецэффектов уже достаточно.

Лариса зажмурилась и не решилась открыть глаза до тех пор, пока змеевидная масса окончательно не скрылась во мраке вентиляции.

На оформление пропуска в хранилище секретной макулатуры ушел почти целый день и двести долларов. И то расходы оказались минимизированными лишь благодаря содействию Гончаровой.