Единственная ночь

Рейф критически осмотрел стакан и решительно покачал головой:

– Зонтик – это уже чересчур.

– Точно так же, как та сцена на заправке. – Ханна отпила чаю через соломинку. Чай оказался бесподобно вкусным – холодным, крепким и бодрящим. – Зачем ты это сделал?

– Что?

– Предложил мне выйти замуж так глупо, по-дурацки.

– Ты точно хочешь вернуться к этому разговору?

– Я жду ответа.

Рейф устремил взгляд на серебристую поверхность залива.

– Хорошо. Я хотел жениться на тебе с тех пор, как ты вышла из машины здесь, у крыльца Дримскейпа. Но я знал, что у меня нет никаких шансов. По крайней мере, пока.

Чай плеснулся через край стакана.

– Что?! – потрясенно выговорила Ханна.

Рейф не ответил на этот вопрос – он ринулся в бой в порыве слепой решимости. У Ханны создалось впечатление, что он уже знал, чем кончится этот разговор, и не ждал от него ничего хорошего.

– В последние дни мне стало казаться, что мы сблизились. Наметился явный прогресс.

– Ты имеешь в виду секс?

Он согласно кивнул:

– И его тоже. Но торопить события я не хотел.

– Ты опять про секс?

– Про взаимоотношения.

– А, вот оно что! – Она презрительно поморщилась. – Почему?

– В основном потому, что ты слишком нервничала.

– Я? Это ты заявил, что боишься брака и считаешь, что унаследовал от деда и отца склонность ошибаться в выборе.

– Я имел право скрывать свои карты! Я еще не знал, как обстоит дело. Ты же призналась, что составила новый список требований к будущему мужу. Правда, в подробности нового, исправленного издания ты меня так и не посвятила.

Она в изнеможении откинула голову на спинку кресла.

– Опять этот идиотский список!

– Да, идиотский. Для меня он стал источником настоящего стресса, Ханна.

Ее рука замерла на голове Уинстона.

– Вот как?

– Этот треклятый список свел меня с ума. И вот сегодня на заправке, когда ты начала уверять всех подряд, что о браке мы даже не заговаривали, я решил, что с меня хватит. Да, я не выдержал. – Он помедлил. – И лишился остатков здравого смысла.

– Ты серьезно? – Ханна медленно опустила стакан.

Он повернулся к ней:

– Абсолютно серьезно.

– Ты думал о браке с тех пор, как я вернулась сюда?

– На самом деле даже раньше. – Он уставился на свои сцепленные пальцы, а когда опять поднял голову, его глаза были тоскливыми. – Наверное, с тех пор, как я получил письмо от адвоката Изабель и услышал, что ты еще не замужем.

– Ничего не понимаю… – прошептала она. – С какой стати ты вдруг задумался о браке? Или ты решил, что это простейший способ решить вопрос о наследстве?

– Нет, черт возьми! Брак – это вообще не способ решения проблем, и мне это известно лучше, чем кому-либо другому.

– Так в чем же дело? – Она опять повысила голос и упрекнула себя за это: Хартам не полагается терять самообладание.

Рейф сжал зубы.

– Трудно объяснить. Просто это решение казалось правильным. Когда я получил письмо от адвоката, все вдруг встало на свои места. Впервые в жизни я точно знал, чего хочу. Долгие годы я брел как в тумане, и вдруг туман рассеялся.

– Чего же ты хочешь?

Он развел руками:

– Ничего сверхъестественного. Мне нужна ты. Отель и ресторан. И будущее.

Ханна ждала, что он добавит к списку вечную любовь и взаимную преданность, но он промолчал.

– Ясно. А кое-кто в городе назвал бы сверхъестественным явлением брак Харт и Мэдисона.

Рейф уставился на нее в упор.

– Послушай, не знаю, что там, в твоем новом списке, но за последние восемь лет я изменился. Да, я не удовлетворяю всем требованиям, которые ты перечислила мне в девятнадцать лет…

– В ту ночь мне было двадцать.

– Какая разница! Важно другое: некоторым требованиям я все-таки отвечаю, а с остальными хочу разобраться постепенно.

– Зачем? – напрямик спросила Ханна. Он подался вперед, торопясь ответить.

– Ты – Ханна Харт. Ты должна видеть логику в моем решении жениться на тебе. Эту сделку мы заключим сознательно. Мы знаем друг о друге гораздо больше, чем многие будущие супруги. У нас есть общая история. Целых три поколения предков. Дримскейп. Общее дело объединяет.

– Думаешь?

– Уверен. – Он уже не мог остановиться. – Со своей стороны я гарантирую, что наш брак не будет типичным браком Мэдисона.

Невольно заинтересовавшись, Ханна отхлебнула чаю.

– Как так?

– Я же только что объяснил. – Рейф раздраженно развел руками. – В его основе будут лежать вовсе не романтические мечты о вечной страсти.

– Страсти вообще не предполагается? – уточнила она.

Он нахмурился.

– Ты же знаешь, что меня тянет к тебе. В сексуальном отношении у нас полная гармония, а это очень важно в браке.

– Сексуальная совместимость, – усмехнулась Ханна.

– Да, это много значит.

– Но ты же предлагаешь брак по расчету.

– На самом деле, – возразил он, повышая голос, – я предлагаю брак, основанный на том, что особенно притягательно для Хартов, – на общих целях. Помнишь, они значились в твоем списке? Общность интересов, и так далее, и тому подобное.

Его голос сорвался, заставив Ханну вскинуть голову, но лицо осталось непроницаемой маской.

– Верно. – Она принялась гонять соломинкой кубики льда в стакане. – Помню.

– Ну, может, я неудачно выразился… – Он перевел дыхание. – Послушай, я просто пытаюсь объяснить, что у нашего брака немало шансов выжить. Ханна, ты когда-то советовала мне не повторять ошибок моего отца и деда. Не могу сказать, что я в точности последовал этому совету, но сумел избежать катастрофы. И добился цели, поставленной восемь лет назад.

– Не попал в тюрьму.

– Разве это ничего не значит? Мне понадобилось время, чтобы понять, чего я хочу, но теперь мне все ясно. Осталось узнать, сможешь ли ты приспособить свой новый список требований к мужу для меня.

– Посмотрим, – сдержанно отозвалась Ханна. – Видишь ли, новый список совсем короткий – по сравнению с прежним. В нем только один пункт.

Рейф посмотрел на нее так, как Уинстон провожал взглядом чаек. Надежда и решимость светились в его глазах, но вместе с тем он был заранее готов к поражению.

Со стороны аллеи, ведущей к дому, послышался рев мощного двигателя. Уинстон вынырнул из-под руки Ханны и поспешил выяснить, в чем дело. Рейф нахмурился, явно досадуя на помеху, но тут же понял, в чем дело, и вскочил.

– Это Эй-Зед! – объявил он и заторопился за Уинстоном.

Ханна негодующе посмотрела ему в спину.

– Вот тебе и вечная любовь и преданность!

Но она прошептала эти слова еле слышно, уверенная, что Рейф не собирался клясться ни в том, ни в другом.

Кто бы мог подумать, что Мэдисон согласится на брак по взаимным интересам и ради достижения общих целей?

Кто бы мог подумать, что девушка из семьи Харт будет жаждать неистовой страсти и романтической любви?

Рев двигателя вдруг оборвался. Ханна поднялась и направилась вслед за Рейфом и Уинстоном.

– Вот записи, сделанные той ночью. – Аризона открыла дневник в черной кожаной обложке, положив его на кухонный стол и повернув так, чтобы Рейф и Ханна могли прочесть записи. – Этот первый прием в честь Торнли был громким событием. На него пригласили гостей даже из Портленда.

– Нам нужен номер машины, которая покинула стоянку у института примерно в полночь и вернулась обратно около двух. – Рейф придвинул к себе дневник и начал разбирать мелкий, аккуратный почерк. – Ты ведь пробыла на посту до конца вечеринки?

– Да, пока со стоянки не уехала последняя машина, – заверила Аризона. – Если уж вести записи, то подробно и скрупулезно.

Ханна принялась листать страницы.

– Как их здесь много! Искать придется долго…

– А вы не спешите, – посоветовала Аризона и встала. – Я пока посижу в солярии и отдохну. Рейф, можно, я налью себе кофе?

– Конечно, будь как дома. – Рейф придвинул к себе ручку и разлинованный блокнот.

– Спасибо. – Аризона добавила: – Давно я не бывала в солярии Изабель. Мне недостает ее. Она всегда рассказывала что-нибудь интересное.