Страница 8 из 64
Но он не бежал - просто отказывался участвовать в этом инфернальном фарсе, где был то влюбленным, то убийцей, то сумасшедшим.
Королевство кривых
Тем не менее «куда?» оказалось серьезным вопросом: Эд не знал своих прав.
С одной стороны, уезжать (даже из страны) ему никто не запрещал. И это искушало - таких возможностей у успешного программиста было немало. С другой - не будет ли настолько дальний переезд выглядеть слишком поспешным в глазах соответствующих органов, не покажется ли он бегством? Не возникнет ли цепная реакция: «Ату его, ату!»?
После некоторых колебаний в качестве компромисса Эд выбрал областной центр на далеком западе страны, растущий город с амбициями.
И сразу же им овладело непреодолимое желание как можно скорее покинуть это крысиное гнездо, еще два года назад так привлекавшее его своей тишиной и провинциальностью.
Все знакомые (даже те, с кем он раньше с удовольствием мог скоротать вечер) вдруг смертельно ему надоели - при встрече он не мог выдавить и пары вежливых слов… А они были так навязчивы! Так любопытны! У них находились сотни вопросов по поводу его отъезда и столько же версий: от любовной драмы до внезапной кончины дяди-миллионера…
Эд не улыбался в ответ на их дурацкие шутки. И не снимал очков.
Он был уже почти не здесь.
Затянувшись на недели, приготовления крали время и нервы. Но иногда проблемы решались сами. Так, без особых усилий, выпала из его жизни старая знакомая, с которой Эд встречался последнее время. Он был рад: взваливать на себя еще одно тошнотворное объяснение, терпеть ее растерянные глаза, а может, даже хуже - слезы и романтические порывы - он не хотел. Тем более что ее муж был довольно влиятельным человеком и мог здорово осложнить Эду отъезд. Если не жизнь вообще.
Покупатель на машину нашелся быстро: выглядела она достойно, ездила резво, да и сервис получался ненакладным. Эд даже раздумывал: а продавать ли? Но воспоминание о том, как он чудом избежал аварии на ночном шоссе, подвергало сомнению верность любимицы. Да, и главное - именно в ней он сидел у бара той ночью. Могли и заметить. А Эд не любил оставлять за собой открытых дверей…
Ладно. Он найдет другую машину. И другую работу. И женщин. И новая квартира будет больше предыдущей. И он, наконец, справится с ночными кошмарами, станет нормальным человеком… Ну ладно, почти нормальным. Ну хорошо - притворится!…
Зачастую он всю ночь метался по городу, избегая постели, а вернувшись, забывался хрупким сном под утро. Но иногда спал крепко и глубоко. Таких ночей он боялся больше всего.
Ведь все это время Эду снилась только она - в рыжеватом золоте волос, с испуганными и пустыми глазами - неподвижная кукла на краю пруда. Заканчивались сны всегда одинаково, в лучших традициях голливудских фильмов ужаса: кукла оживала, рваными движениями поднималась и начинала идти к нему, в немом призыве протягивая молочно-белые руки. А Эд замедленными крохотными шагами безвольно двигался ей навстречу, и мутные глаза постепенно заслоняли мир… Она касалась его, вначале нежно, а потом все более властно заключая в свои холодные объятия…
Самое удивительное - страшно не было. Совершенно!
Им владело ощущение несбыточной сказочности происходящего, как будто он снова маленький мальчик в ожидании большого красивого подарка. Но тут она обнимала его, и сквозь ткань сна просачивался горький аромат разочарования - Эд вдруг понимал, что холод обнимающих его рук несет только смерть… Больше ничего. И все же в глубине этого подводного мира ее прикосновение было таким нежным, несмелым, вопросительным, что каждый раз он думал: «Давай, малыш, убей меня - я позволю!» Но сказать этого так и не решался.
От чудовищного усилия он просыпался в ледяной постели, дрожа и думая: лучше бы все-таки сказал…
Он дошел до точки. Предыдущая ночь была уж слишком красочной - при одном воспоминании о ней Эда передергивало.
И он решил не спать. По крайней мере сегодня, пока у него есть выбор и предательская усталость не свалит с ног.
Бутылка любимого виски сама прыгнула в правый карман куртки, а левый приятно оттягивало новоприобретение - невероятно дорогой дисковый плеер, звучание музыки в котором могло заставить плакать даже Стивена Сигала. Рука на миг зависла над ключом от машины… но в памяти вспыхнули адски-багровые огни, и тишина затопила комнату… Вариант с машиной отпал сам собой.
Эд вышел в прохладный, но по-прежнему терпко благоухающий осенним дымом вечер.
Огни реклам и неоновых ламп чертили на одежде яркие полосы.
«Скорей всего - в последний раз», - думал Эд и отхлебывал из горла бутылки, слушая фантастически чистый звук в наушниках-«пуговках». Он вздохнул и свернул к окраинам.
А город сегодня был удивительный! В красноватом оттенке угасания такой красивый, такой печальный. Тротуары еще отдавали остатки дневного тепла, но ветер решительно отметал эти летние сантименты. Птицы притихли в раздумье накануне сезона перелетов и частых смертей. А вверху стояла луна - невероятно огромная, в полнеба, она заполняла мысли всех, кто вышел на улицу, и каждый второй замедлял свой шаг… Даже Эд, увидев ее безупречный круг в небесах, долго смотрел, по-детски запрокинув голову, в которой было оглушительно тихо и пусто.
Он почти забыл о том, о чем и надеялся забыть…
После диких изматывающих ночей так приятно было бесцельно брести не спеша и просто дышать осенью.
Эд шел. И время шло. И виделась в этом некая симметрия…
От нечего делать он стал вспоминать странного следователя. Даже улыбнулся - ну надо же, как все хорошо кончилось! А ведь мог бы уже сидеть в КПЗ вместо прогулки по городу с бутылкой виски… кстати, наполовину пустой.
Эд оглянулся… И холодный пот потек по спине - он был в районе, близком к небезызвестному пруду возле унылой многоэтажки!
Несколько секунд он яростно боролся с собой. «Ты двинулся?! - изумлялся голос разума. - Да самый последний мент - не то что следователь! - знает: убийца всегда возвращается на место преступления!» Но Эд вместе с опустевшей бутылкой являли достаточно весомую силу и возмущенно возопили: «Ничто не станет преградой прогулке романтика!»
Голос разума заткнулся, и все вместе они отправились в сторону, где должен был находиться ее дом и загаженный прудик.
Покачиваясь, мимо проплывали тихие темные высотки. Ни звука проезжающей машины, ни огонька в окне, ни музыки или хотя бы крика подвыпившей компании. Конечно, уже далеко за полночь… Но Эду казалось - он забыл снять наушники, и поэтому мир вокруг такой ненормально безмолвный.
Внезапно он вновь ощутил недобрый наблюдающий взгляд.
А может… всплыла пьяная мысль, это сам город - свидетель его преступления?
Всевидящее око луны жгло. А город был молчалив и агрессивен. Он ждал, он плел свою сеть, не жалея маленького человечка в окружении черных коробок.
Эд разозлился! Он что же, разрешения на прогулку должен спрашивать?! К дьяволу!
И с еще большей уверенностью зашагал к ее дому. Нужно было во что бы то ни стало найти этот пруд! Чтобы хоть на мгновение почувствовать себя живым. Чтобы понять: все безумие той ночи случилось на самом деле и он - не шизик, придумавший сказку и пересказывающий ее себе снова и снова…
Позади оставался квартал за кварталом. Деревья приветственно (или издевательски?) взмахивали поредевшими кронами под порывами ветра. Уже совсем близко!…
Вдруг Эд с удивлением понял, что не видит поворота, на котором она в ту ночь прощалась с подругами. Дом и кусты - на месте. Он хорошо их помнил, ведь шел тогда по затененной дорожке, стараясь ступать мягко и тихо… Но вот этого дерева - не было!
Беспокоясь все больше, он стал обыскивать противоположную сторону улицы… но нет, там он прятаться никак не мог - негде! А дорогу - совершенно точно! - не переходил.
Может, это - вообще другое место?