Страница 39 из 70
— Молодец. Чего мне дрыхнуть, в самом деле. А сегодня чем порадуешь?
Артем вытащил телефон и выразительно посмотрел на экранчик с часами.
Новикова, утонув в дисплее, пробурчала:
— Терлеев, тебе-то «Оскар» точно не светит, сильно так не старайся. Я ж вижу, копаешь. Чего копаешь?
Артем еще раз посмотрел на часы и спросил:
— Ты до скольки сегодня?
Новикова задрала брови, тут же поперхнулась дымом и уточнила сквозь кашель:
— Ресторан, найт клаб?
Артем хотел остроумно пошутить про то, что пепельницу себе он в любом магазине за куда меньшие деньги купит, но опять некстати вспомнил Юльку, а потом вспомнил, что летом Новикова всерьез уходила с работы, а в итоге ушла от мужа. Он постарался улыбнуться и сказал:
— Природа подскажет. Через час здесь еще будешь?
— И через два, и через три, — грустно сказала Новикова. — Выходные же не кончились еще.
— Попробую успеть, — сказал Артем и пошел.
Вернулся он через четыре часа. Новикова сидела, подперев щеку кулаком, и даже не курила. Кабинетик был проветрен до студеного хруста в углах.
— Можно? — уточнил Артем с сомнением.
Новикова выпрямилась, заморгала и сказала:
— Давай. Рассказывай.
И Артем рассказал, стараясь не обращать внимания на то, как Новикова нашаривает сигареты, скривившись, бросает их в нижний ящик, а потом, забывшись, хлопает по стопкам бумаг и по очереди открывает все ящики, начиная с верхнего, — пока не находит свое вонючее счастье и не возвращает кабинету привычные вид, вкус и цвет.
— Короче, штука такая. Филатов вез железо не себе или, допустим, не только себе — это понятно. Местным — может быть, но тоже вряд ли, тут свои каналы. Наши стволы подгоняют из Казани и Ижевска, Кавказ почти не в счет, импорт до сих пор таскают менты, ЧОПы и дальнобойщики, да там и объемы с гулькин копчик, понты в основном. То есть, скорее всего, Филатов сумочку таким же, как он, гастролерам вез. Почему один все тащил — потому что они не могли. Раз не могли, значит, их досматривали. Следовательно, самолет. Пока все логично, так? Резонно предположить, что самолет из Москвы — раз Филатов оттуда прибыл. Но я на всякий случай затребовал пассажиров по всем рейсам — их, слава богу, в Байтаково шиш да маленько. Две компании ежедневно, одна — три раза в неделю, еще одна еженедельно.
— «Чулман»?
— Ну да. С ней как раз больше всего мороки было — сперва кричали, что у нас нет никакого юридического права в их документацию лезть, потом никак собрать не могли. Я так понял, у них в отчетности полный бардак, вот они и всполошились. Надо шепнуть Косареву, чтоб их пожмакал, кстати.
— Шепну, шепну. Не отвлекайся. Ну собрал ты данные, и что это тебе дало? Проверял всех, кто вчера прибыл? А если не вчера, а сегодня или позавчера?
— Обижаете, Елена Николаевна. Я же… А, ты Косареву не прямо сейчас шепни, чуть попозже, а то поймут, что от меня наводка. Неудобно будет. Ну вот, что дало. А вот что дало. Я же данные за полгода собрал. И сравнил списки пассажиров, которые прибыли в последние три дня, со списком прибывших в октябре.
— То есть ты все-таки свою идею не бросил.
— Да как ее теперь бросишь.
— Так. И сколько совпадений? Полторы сотни?
— Кстати, да, в районе. Сто сорок, что ли. Если тупо убрать местных — по номерам паспортов, — остается двадцать семь.
— Много.
— Много. Если сравнить со списком пассажиров Москва — Ростов в июне-июле, остаются три совпадения.
— Прекрасно. То есть…
— Если сравнивать со списком пассажиров Москва — Сызрань в апреле — мае, остаются три совпадения. Если сравнивать со списком пассажиров Москва — Челябинск в феврале, остаются три совпадения. Если сравнивать со списком пассажиров Москва — Пермь в прошлом году, остаются три совпадения.
— Мамочка.
— Это один и тот же список, Лена. Глухов Валерий Николаевич, Забыхин Вячеслав Евгеньевич, Шелехов Михаил Юрьевич. Паспорта московские, мужчины чистые — не светились и в базах нет.
— Погоди. Погоди. Ростов — это Аккермановка, я поняла, а Сызрань?
— Сызрань в семидесяти километрах от Кашпирска, а от Самары почти триста получается. Поэтому в Кашпирск все через Сызрань летают. Челябинск — Катавский, ну ты понимаешь.
— А Даровской твой любимый?
— А в Даровской мой любимый фиг долетишь — туда если из Москвы, проще от Нижнего на паровозе. Можно на тачке. Я вот с другого направления попробовал.
— Да уж. Что говорят-то?
— Говорят, починили, приезжай, забирай. Тут вот закончу, поеду — и прощай, зарплата. Ну, сам виноват.
— Погоди рыдать, может, Газизов компенсирует.
— Газизов-то? Он да, он компенсирует. И еще свою служебную подарит, базару нет.
— Погоди рыдать, говорю. А Нижний не пробился?
— Так до Нижнего им из Москвы проще — «Сапсан» там, да хоть любой паровоз. Или на машине, например. Загрузились в джип или пару джипов, приехали, поплясали, уехали.
— Приехали, поплясали, уехали. И так они втроем и плясали — это, выходит, каждые два месяца?
— Ну, почему втроем и каждые два? Филатов еще был. И еще Яковлев такой Константин Алексеевич и Осипов такой Павел Ананьевич. Их, правда, обоих в октябре здесь не было, а Осипов вообще умер в конце июня от сердечного приступа, в Ростове как раз.
— Перепил, поди. А второй, как его, Яковлев?
— Он, я не исключаю, тоже перепил, но не до смерти. В октябре его здесь не было, зато на сей раз… А, забыл сказать, они не всегда одним рейсом, иногда россыпью прибывали. Но всегда в течение дня, максимум двух-трех. А Яковлев на сей раз раньше всех прибыл, во вторник еще.
— Сюда прибыл? В Чулманск?
— Ну да. А остальные двадцать девятого, одним рейсом. Прикольно, да?
— Мамочка. Прикольно, что ужас. Терлеев, ты все эти данные за сегодня собрал?
— Кое-что вчера заказал, но в основном да, за сегодня. Но на самом деле я дурью маялся. Надо было с Сочи начинать. Они в Сочи все были, когда я там, блин, путешествовал. И улетели вместе с Юлькой. Вернее, она сюда улетела, а они в Москву — но потом вот и сюда добрались. Яковлева я там не помню, а остальных вполне.
— С Юлькой, которой… То есть… Так же не бывает.
— Ну да. Я и сам так думал. Они сюда приехали, не все сразу, россыпью — и через несколько дней Боровицкое случилось. А теперь они снова приехали. И к чему-то готовятся.
— Терлеев. К чему они готовятся? Кто они такие вообще?
— Лен, ну кто. Упыри. Подробности последуют. Запросы я раскидал уже, завтра ты тоже Газизова попроси, чтобы уровень повыше. Толку не будет — так хоть оценим, с какого уровня нас посылать станут.
— Если станут. Терлеев, а тебе сегодня прокуратура или еще кто звонил?
— Нет, кстати.
— И мне нет. Удивительно. А, воскресенье ведь, все правильно. Черт, и эти кончились. У тебя нет случайно?
— Смешно. Да, удивительно. Хотя нет. Сейчас звонить уже без мазы. Сейчас по-другому решать будут.
— Артем, — сказала Новикова.
Замолчала, с тоской глядя в пустую пачку, поправила гладкую прическу и все-таки спросила:
— Во что мы влезли, а?
— Скоро узнаем, — ответил Артем.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Братья по крови
3 декабря
ГЛАВА 1
Чулманск.
Леонид Соболев
Кафе бывают для смакования глотков под хорошую беседу и немножечко под еду, для понтов и чтобы отсидеться. Для оперативной работы годится все, но работа со вкусом требует разборчивости. Заведения второй категории сгорают довольно быстро, потому что понты относятся к быстропортящейся продукции. Третья разновидность повсеместна и вечна. Первая — редкая драгоценность, которую следует лелеять, пестовать, нежно обкусывать со всех сторон и ни в коем случае не палить, как рыбное место.
Для Соболева рыбным местом был весь Чулманск, правда, не в удилищном, а в неводном смысле. В таких условиях разборчивость и пестование канали слабо. Тем сильнее радовало случайное попадание в цель.