Страница 22 из 122
«Что касается генерала Орлова, то это строевой, хороший, лихой и бравый офицер (женившийся на богатой, скоро умершей) и затем весьма пристрастившийся к воспалительным средствам. Как выдающийся офицер, он получил Уланский полк Императрицы, и тут началась обыкновенная (для Императрицы Александры Федоровны) мистерия спиритического характера. Началось с того, что Она пожелала его женить на своей фрейлине Анне Танеевой, самой обыкновенной, глупой петербургской барышне, влюбившейся в Императрицу и вечно смотрящей на нее влюбленными медовыми глазами со вздохами: „ах, ах!“. Сама Аня Танеева некрасива, похожа на пузырь от сдобного теста».
Рассмотрим главные «мазки» вопиюще тенденциозной картины. Начнем сначала. Не ясно, что граф имел в виду под «воспалительными средствами», то ли алкогольные возлияния, то ли какие-то наркотические препараты. Для мемуариста это неважно. Главное, чтобы читатель поверил, что Орлов имеет явно дурные привычки. Однако верить Витте нельзя. Генерал Орлов пристрастием к каким-то «воспалительным средствам» до самой смерти не отличался.
Пойдем дальше. Портрет Вырубовой тоже предстает в самом негативном виде. Уверенное описание нюансов должно заставить читателя принять подлинность образа. Но все «нюансы» и «детали» не имели ничего общего с действительностью, они — продукт графских видений. Сам Витте Вырубову близко не видел, лично никогда не общался. Когда та стала смотреть на Царицу «медовыми глазами», то самого графа уже во дворец не приглашали. Следовательно, и никаких собственных впечатлений от взглядов и поз у него не могло быть. То ли он это слышал с чужого голоса, то ли сам насочинял.
Лживо и утверждение о «намерении Царицы» женить Орлова на Танеевой. Здесь богатство воображения Витте раскрылось во всей своей «безобразной красе»; иные столичные сплетники лишь могли позавидовать такому «дару». Тенденциозное описание людей необходимо графу для того, чтобы логичней выглядело изложение «мерзости» их поступков.
В описании Витте все упомянутые герои изображены неприглядно, но особенно Царица. Витте прекрасно знал, что Александра Фёдоровна его никогда не жаловала Своими симпатиями, а этого его сиятельство никогда не забывал и никому не прощал. Упомянув о замужестве Танеевой с лейтенантом Вырубовым, которых якобы вскоре «развели» (ясно, кто имеется в виду!), граф продолжил свою грязную сагу.
«Факт тот, что теперь Вырубов состоит офицером на каком-то военном судне, всё в плаваниях, а госпожа Вырубова, находясь без всякого положения, числясь разведенною женою лейтенанта Вырубова, по интимности, скажу даже, исключительной интимности, самая близкая особа к Императрице, а потому в известном общении и к Императору. За Аней Вырубовой все близкие царедворцы ухаживают, и не только они, но их жены, дочери, а она, Аня, устраивает различные милости и влияет на приближение к государю тех или других политических деятелей».
Кто конкретно «ухаживал», кого именно подруга Царицы «приблизила» к Монарху, о том граф не рассказал. Сии замечательные наблюдения «очевидца» так и остались неразгаданной шарадой. Устремившись по направлению «указующего перста» Витте, многочисленные разоблачители-историки, десятилетиями в деталях исследовавшие все «нити темных сил», так никаких доказательств какой-либо политической роли Вырубовой обнаружить и не сумели, потому что такого в природе не существовало.
Но этих пассажей графу показалось недостаточно. Он продолжал нагнетать ужас. «После развода Вырубовых сохранилась какая-то мистериозная связь между Императрицей, Аней и генералом Орловым до его смерти, которая случилась с год тому назад. Еще недавно перед выездом Императрицы в путешествие (август, сентябрь сего (1909) года) Она ездила с Аней на могилу генерала Орлова в Петергофе, возила живые цветы, и обе плакали, что я знаю чуть ли не от свидетеля этой сцены».
Сам Витте ничего не видел, лично ничему свидетелем не был, но уверенно бросает комья грязи по направлению Царской Семьи. Такова была вообще технология формирования салонного «общественного мнения», и в случае с Распутиным придется с подобным столкнуться многократно. История с генералом А. А. Орловым для петербургского света стала своего рода генеральной репетицией той премьеры грандиозной вакханалии, которая начала разворачиваться в России примерно в то же время, когда С. Ю. Витте завершал свой «эпохальный труд».
Сам факт появления в Царском окружении таких людей, как Танеева-Вырубова и генерал Орлов, которые не имели никаких особых служебных заслуг, но вдруг оказались в числе наиболее приближенных, вызывал пересуды.
В реальном же содержании всей этой истории не было никакой «мистерии», всё было просто, буднично и по-человечески бесхитростно. Царь и Царица испытывали большую душевную симпатию к бескорыстным преданным людям; Они их неизменно ценили. В придворном мире таких всегда было мало, и тем значимее были те немногие, кого Царская Чета и зачисляла в разряд друзей. Сохранилось множество документальных свидетельств человеческой привязанности Царя и Его Супруги к людям, не обремененным престижными чинами и громкими званиями, но имевшими доступ в Царский семейный круг.
Генерал А. А. Орлов несколько лет был другом Царской Семьи, и когда он заболел, а потом скончался (4 октября 1908 года), то Царь и Царица искренне переживали. За три недели до того Николай II, отдыхавший с семьей на яхте «Штандарт» в финляндских шхерах, писал матери:
«Я не успел написать вчера об одной грустной подробности, о которой мы узнали на днях, что у бедного Орлова (улана) чахотка. Мы пригласили его, как в прежние годы, сюда, и он прибыл в начале сентября. Все были поражены его скверным, исхудалым видом, а тем более Аликс и Я, так как он у Нас обедал в Петергофе накануне нашего ухода. Он до того переменился за эти две недели, что его трудно было узнать. Ты поймешь нашу грусть и удрученное чувство при виде человека, который тает каждый день. Мы пригласили Боткина его исследовать, на что Орлов согласился. Евгений Сергеевич нашел, что он должно быть болен два года; после некоторого препирательства он сознался, что два года кашляет, со времени похода в Лифляндию. Побыл неделю с Нами, Мы его убедили уехать на Юг на зиму; вероятно, он поедет в Алжир (Орлов умер по дороге в Египет. — А. Б.). Ужасно грустно было прощание, когда он уходил на миноносце. Боткин надеется, что в его лета (45 лет) и при правильном режиме болезнь может остановиться. Нужно же, чтобы одного из Моих немногих и лучших друзей постигла такая болезнь! Такой честный, строгий к себе человек, говорящий одну только правду. — Я с ним разговаривал обо всем, и он был Мне особенно полезен в военных вопросах. Все, кто его знает, любят его; офицеры гвардейского экипажа всегда называли его „наш генерал“! День его отъезда был горестным событием для всех. Надо уповать на милость Божию!».
В отличие от Царя и Царицы дружеское бескорыстие было неведомо придворному и светскому миру. Не знаком был с ним и граф Витте. Для Витте и ему подобных значимость людей определялась не человеческими качествами самими по себе, а их социальным весом, возможностью использовать в личных карьерных целях.
Точно неизвестно, плакала ли в действительности Царица на могиле генерала А. А. Орлова, но если даже это и так, то это были слезы по потерянному другу Семьи и не более того.
Глава IV
Венценосная Чета
Распутин превратился в исторический феномен лишь потому, что близко общался с властелином огромной империи, только потому, что он стал другом Царского дома. Не случись этого, никакие личные дарования и способности сами по себе крестьянина из Сибири на авансцену истории не вывели бы. Поэтому любой рассказ о Распутине неизбежно затрагивает стержневой сюжет: о Царе Николае II и Царице Александре Фёдоровне, об Их культурном и нравственном облике, духовных запросах, семейном укладе жизни.
Император Николай II является одной из ключевых политических фигур мировой истории XX века. Для России же Он символ и знак русского подвига христолюбия в столетие бездуховного варварства. В 2000 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви прославил Императора Николая II и Его Августейшую Семью в Лике Страстотерпцев.