Мария-Антуанетта

Вдруг послышался странный шум: народ проснулся вместе с первыми лучами солнца. В первый раз королева услышала пробуждение парижан. Зарождался новый день, и никто еще не подозревал, какие угрозы таил он в себе. Для обитателей Тюильри реальность отныне представлялась беспощадной. Произойдет ли столкновение? Король и королева решили пройти к своим войскам. В сопровождении своей жены Людовик XVI тяжело спускался по лестнице дворца, и вот он стоял перед национальной гвардией, которая еще не представляла, какая миссия ее ждет. Из окна, которое выходило в сад, мадам Кампан увидела артиллеристов, покидающих свои посты и приближающихся к королю с угрожающим видом. Бледные, словно привидения, король, королева, Елизавета и дети вернулись во дворец. Проходя мимо своей горничной, Мария-Антуанетта сказала ей, что все пропало.

Родерер, воспользовавшись сильным напряжением короля, уговаривает его отправиться в Собрание. Королева протестует, нужно сражаться, нужно сопротивляться. Родерер настаивает. «Сир, — говорит он ему, — […] мы больше не вольны давать вам советы, но в сложившихся обстоятельствах мы просим у вас разрешения сопроводить вас в Собрание». Министр настаивает. Наконец, король уступил. «Идемте», — сказал он. Королева не стала ничего говорить, но ее молчание сказало больше, чем слова. Мадам де Турзель «увидела, как ее лицо на мгновение побагровело от гнева». Она взяла детей за руки и тоже отправилась в Собрание. На выходе из дворца майор швейцарской гвардии Башманн возглавил шествие сквозь огромную толпу. Впереди шел офицер. Королева держалась рядом с мужем, здесь же был дофин. Елизавета и юная принцесса шли следом, за ними следовали принцесса Ламбаль, мадам де Турзель и министры.

У короля была гордо поднята голова и ступал он уверенно, однако страдания оставили отпечаток на его лице; по щекам королевы текли слезы. Время от времени она вытирала их, но через минуту глаза вновь становились влажными. Ларошфуко подал ей руку и почувствовал, как она дрожит. Только маленький дофин ничего не понимал из происходящего вокруг. Он весело подбрасывал ножкой опавшие листья. У дверей Собрания огромная толпа встала на пути королевской семьи. Когда они, наконец, попали внутрь здания, король, войдя в зал манежа, заявил: «Я пришел, господа, чтобы избежать кровопролития. Думаю, что могу на вас в этом положиться». Он сел в кресло рядом с креслом председателя Собрания, а королева с детьми и свитой сели на места министров. Несколько депутатов заявили протест по причине того, что конституция запрещает проведение заседаний Законодательного собрания в присутствии короля. Было решено посадить короля и его семью в специальную ложу, которая находилась за председательским креслом.

Семья с трудом разместилась в узком проходе, где были отчетливо слышны выстрелы и канонада. В Тюильри началось сражение федералов и защитников монархии. Покидая дворец, Людовик XVI поручил командование маршалу де Майли, обещая ему вернуться, как только будет восстановлен порядок, однако король не отдавал приказа применять оружие. Собрание попыталось направить делегацию к дворцу, чтобы предупредить восставших в бесполезности захвата дворца, поскольку король находился в Собрании среди депутатов. Бунтовщики были уже во дворе, некоторые проникли внутрь. Раздался громкий выстрел из окна, положивший сразу несколько десятков человек. Швейцарские гвардейцы прикатили пушку, посеяв панику среди нападающих. Уже распространился слух о победе швейцарцев, когда появилось подкрепление для федералов из Бреста и Марселя. Они прибыли вместе с пушками и блокировали монархистов. Ситуация резко изменилась. Именно тогда король передал приказ швейцарцам прекратить огонь. Гвардейцы короля были вынуждены сложить оружие перед бунтовщиками, которые принялись убивать их. Народ и федералы кричали о предательстве, якобы защитники дворца впустили нападающих внутрь здания специально, чтобы организовать ловушку.

В то время как в Тюильри развернулся настоящий бой, Собрание голосовало за временную ликвидацию власти Людовика. Бриссо попросил подписать короля этот документ. Наконец, депутаты решили созвать Конвент, который должен был избираться всеобщим голосованием, для того чтобы дать Франции новый институт управления. Старая монархия была разрушена. А в Париже бунтовщики крушили все символы старого режима. Начались массовые убийства аристократов.

Не представлялось возможным отправить королевскую семью назад во дворец. Собрание приняло решение, согласно которому король и его семья должны были оставаться под охраной до тех пор, пока в городе не восстановится порядок. После тягостно долгих часов, проведенных в душной и тесной ложе, королевскую семью отвели в апартаменты из четырех комнат — кельи бывшего монастыря. У королевы произошел нервный срыв, задыхающимся голосом она перечисляла все ужасы и несчастья, свалившиеся на них. В соседней комнате в глубоком молчании сидел король.

В монастыре королевская семья оставалась до 12 августа. Под натиском Коммуны, Собрание приняло решение поместить короля и его семью в башню Тампля. Судьба короля была теперь в руках Конвента, который должен был избираться в сентябре. Депутаты не упоминали о возможности процесса над монархией, но бумаги короля были все же изъяты еще 10 августа. Вскоре юридические власти начали процесс против Людовика XVI. На тот момент вопрос о суде над королевой не вставал.

13 августа в 5 часов вечера депутат Петион в сопровождении офицера полиции пришел за королевской семьей, чтобы препроводить ее в Тампль. Всех членов семьи вместе с принцессой Ламбаль и мадам де Турзель поместили в одну карету, которая направилась к бывшей резиденции графа д'Артуа, где когда-то королева проводила время так беззаботно. Карета, запряженная двумя лошадьми, сопровождаемая гвардейцами, медленно двигалась через город. Она остановилась на площади Вандом, где недавно была разрушена статуя Людовика XVI. Они хотели показать королю, как отныне будут обращаться с тиранами. В 7 часов узники прибыли к воротам Тампля. Красивое здание было построено в XVII веке и переоборудовано принцем де Конти в XVIII веке для приема гостей во время больших праздников. Людовик XVI и Мария-Антуанетта надеялись, что здесь они смогут жить спокойно. И действительно, в тот вечер им подали великолепный ужин, во время которого дофин, уставший и измученный, уснул на руках гувернантки, которая тщетно просила показать ей комнату юного принца. Уводя, наконец, ребенка спать, мадам де Турзель первая поняла, что королевская семья не останется в этом здании, которое называли дворцом Настоятеля. Пересекая ужасные темные коридоры, служитель проводил ее в башню, где было уготовано место королевской семье.

Странная жизнь монархов была похожа на жалкое существование узников. После нескольких дней пребывания в Тампле, августейших заключенных лишили всей прислуги, за исключением Франциска, который оставался на службе короля. 19 августа в полночь увели в тюрьму Лафорс мадам де Турзель и принцессу Ламбаль. Королева, рыдая, попрощалась с подругами. Тюрьма захлопнула свои двери.

Дни проходили довольно спокойно. Король просыпался рано, около б часов утра он был уже одет. Помолившись, он читал до 9 часов. Королева вставала немного позже, одевала дофина и присоединялась к мужу вместе с детьми и Елизаветой только перед завтраком. Затем король занимался с сыном чтением и писанием, а также давал ему уроки латыни, истории и географии. Королева и ее золовка рисовали или музицировали с юной принцессой. Если новый командующий национальной гвардией Сантер позволял им, то гуляли в саду. Дофин был счастлив, он играл до обеда в мяч. Затем все поднимались к королю, обедали обычно в комнате королевы. Король иногда играл несколько партий с сестрой в триктрак. Затем он дремал в кресле, королева и Елизавета рукодельничали, а дети учили уроки. В 7 часов вечера принцесса читала вслух. В 8 часов ужинали, уложив дофина спать. Затем король поднимался в свою комнату и читал до полуночи. Мария-Антуанетта оставалась с Елизаветой до тех пор, пока им не приказывали идти спать. После этого комната королевы запиралась.