Фидель Кастро

Проблемой для Кастро было не только отступление Москвы от ее военных обязательств перед странами «третьего мира», но также перераспределение торговых связей и программы иностранной помощи, чтобы привести их в соответствие с практикой капиталистических стран. Несмотря ка ответные успокаивающие слова, реформы Горбачева содержали скрытую опасность, что и безопасность и экономическая жизнеспособность Кубы, возможно, будут окончательно подорваны отходом Советского Союза. Способность Кастро настроить Москву и Вашингтон друг против друга была значительно уменьшена теперь, так как Советский Союз больше не видел в Кубе рычаг против Соединенных Штатов. Новая международная политика Горбачева, понизив значение страны «третьего мира», также угрожала снизить способность Кастро играть активную роль в мировых делах. Кубинские военные миссии за границей, хотя они не всегда организовывались по приказу Москвы, следовали советской стратегии и опирались на ее военную и дипломатическую поддержку. Самой эффективной была кубинская операция в Анголе. На протяжении тринадцати лег кубинские войска, снабжаемые советским оружием, одновременно провели защиту непрочной независимости Анголы от вторжения Южной Африки и изнуряющие операции против партизанской организации «Юнита». Военная победа кубинских и ангольских войск над южноафриканской армией в Кито-Куангвале в мае 1988 года помогла принудить Преторию к переговорам о завершении конфликта в Южной Африке и признать независимость Намибии, хотя Браззавильское согласие сильно препятствовало согласию в этой сфере политик Рейгана и Горбачева. Куба принимала решительное участие в убеждении Претории в том, что цена дальнейших военных действий будет слишком высокой. Положение Кубы среди многих стран «третьего мира», особенно среди государств прифронтовой линии, было выше, чем когда-либо. Такие престижные операции, однако, были гораздо менее вероятны теперь, чем отход Советского Союза от любого открытого политического участия в странах «третьего мира».

Действительно, в конце 80-х гг. право выбора Кастро и внутри страны и за рубежом сузилось. Он столкнулся с растущим экономическим напряжением и увеличивающимся недовольством среди многих слоев населения, раздраженных возвращением тысяч ветеранов из Анголы. Обрушивание на спекулятивные выгоды, извлекаемые из нехватки товаров, было не просто нравственным жестом, а намерением уверить неугомонное население, что правительство будет справедливым в обхождении со всеми гражданами. Когда в июне 1989 года открылось, что высшие чиновники министерства внутренних дел занимались контрабандой в США колумбийского кокаина, оцененного в миллионах долларов, последовала яростная реакция руководства. На общем судебном разбирательстве один из ведущих генералов Кубы и герой ангольской кампании Арнальдо Очоа Санчес был также обвинен в спекуляции и торговле наркотиками, но обвинения против него носили неясный характер. В действительности, будучи виновным в некоторых преступлениях, он, возможно, пал жертвой руководства, так как был слишком независим в своих военных операциях и даже в выражениях критики по отношению к братьям Кастро. То, что все дело представляло собой нечто большее, чем только случай индивидуальной продажности со стороны кучки чиновников, молено предположить по обширной чистке рядов министерства внутренних дел, последовавшей за судебным разбирательством, и казни четырех главных обвиняемых. Именно Кастро пришлось первому отдать приказ о расследовании, воз-можно, из-за того, что обвиняемые занимали слишком высокое положение в правительственном эшелоне, еще раз подчеркивая, насколько сильно здоровье режима продолжает зависеть от его авторитета[208].

Суд, со всеми подробностями транслировавшийся по кубинскому телевидению в редактированной версии, придал вес растущим жалобам среди многих слоев кубинского населения о злоупотреблении властью некоторыми официальными лицами. Общественная критика была направлена не только на нехватку и низкое качество потребительских товаров и недостаток определенных общественных услуг, по также на коррупцию среди чиновников, характеризующуюся ростом кумовства, называемого социолизмо (от испанского значения слово «партнер» — социо). Кубинское руководство критиковали не только внутри партийной структуры за его нежелание делиться властью. Самый резкий выпад на этот счет исходил от нового поколения коммунистов. «Мы живем в период здорового бунта, — провозглашала их ежедневная газета в августе 1988 года. — Скудное внимание, уделяемое этому, дает рост числу явных диссидентов. Справедливое желание более удобного существования увеличивает потребность в большем участии каждого в поисках решений проблем нашей страны»[209]. Нетерпеливое ожидание воинственной молодежью большей демократии было явно выражено на съезде Молодых коммунистов в 1987 году. Это способствовало возникновению напряжения между двумя поколениями[210]. Действительно, новое поколение отчасти предало священные принципы Революции. Только Кастро продолжал внушать огромное восхищение, но было также много обывателей, утверждавших, что пришло время уйти ему в отставку. Как обычно, он проявил свою способность обезоружить потенциальную критику, принимая образ защитника бедняков. На встрече с официальной молодежной культурной организацией Кастро, например, был потрясен недовольством, выраженным молодыми писателями и художниками по поводу политики и поведения членов правительства, занимающихся вопросами культуры. Одного из юных критиков прервал могущественный глава департамента революционной ориентации и пропаганды Карлос Алдана, который жаловался на злобную атмосферу в зале, но Кастро, в свою очередь, перебил его и сказал ему, чтобы он слушал критику[211]. В то же время оказалось, что важность Кубы в глазах Советского Союза снижается, оставаясь мишенью для американской враждебности со стороны новой администрации Джорджа Буша. Кампания «Пересмотра» могла в лучшем случае искоренить коррупцию и неэффективность в управлении экономикой и обществом. Это, возможно, поддержало дальнейшие патриотические усилия со стороны многих кубинцев. Но она не смогла осуществить чудо развития. Не будет преувеличением сказать, что дилеммы, стоящие перед Кастро и кубинским руководством в конце десятилетия, хотя и разные по виду, были больше, чем любые, с которыми им приходилось сталкиваться в предыдущие тридцать лет.

Глава 9

СОЦИАЛИЗМ ИЛИ СМЕРТЬ!

Начавшийся с 1989 году развал коммунистических режимов в Восточной Европе, а в конце 1991 года и самого Советского Союза стал смертельным ударом по режиму Кастро. Кубинская экономика существовала главным образом благодаря их поддержке. Почти вся торговля Кубы происходила со странами СЭВ, которые обеспечивали как ее кредиты, чтобы покрыть растущий на Кубе дефицит, так и займы на развитие и огромные ценовые скидки. К 1991 году можно сказать, что поддержка Кубы советским блоком равнялась около 37 % от общего долга развивающихся наций странам-донорам[212]. Последний кубинско-советский торговый договор был подписан в 1991 году и рассматривал изменения в течение одного года, ведущие к новой системе торговли, проводимой в твердой валюте и по мировым рыночным ценам. Однако пока режимы оставались друзьями в глазах мирового сообщества, продолжение некоторой поддержки могло ожидаться. После провала переворота в декабре 1991 года и распада Советского Союза все прикрытия режима из России были сметены с их властных позиций.

Известие о перевороте было передано Кастро к концу американских Игр доброй воли, когда кубинские лидеры отмечали триумф кубинских атлетов над американскими. После новостей их эйфория быстро сменилась беспокойством, как только переворот потерпел поражение, а затем и тревогой, когда распались Коммунистическая партия и сам Советский Союз[213]. Было известно, что Борис Ельцин враждебно относится к кубинскому режиму. Военный руководитель, близкий к российскому лидеру, заявил: «Возможно, лучшее, что мы могли бы сделать для кубинского народа — это разорвать всякое сотрудничество с режимом Кастро, чтобы остров мог вернуться на дорогу мировой цивилизации»[214].

208

GWR, 22 June and 10 July 1989; Juventud Rebelde, 26 June 1989; for a speculative analysis of the trials see Julia Preston, ‘The Trial that Shook Cuba’, New York Review of Books 7 December 1989

209

Cruz S ‘Sí, hay arreglo’, Juventud Rebelde, 30 Aug. to 5 Sept. 1988, p. 2

210

Интервью автора с Хосе Рамоном Видалом

211

Интервью с Рамоном Фернандес-Ларрса, сентябрь 1988.

212

Mesa-Lago С (ed.) 1993 Cuba after the Cold War. University of Pittsburgh, p. 151

213

Quirk R E 1994 Fidel Castro. Norton, New York, p. 832

214

Latin American Weekly Report, 12 Sept. 1991