Страница 23 из 32
Она инстинктивно потянулась к нему. Он бросил на нее мимолетный взгляд и немедленно свернул на обочину.
— Что, Фредди? Что случилось? — взволнованно спросил Фред. — Ты побледнела…
— Я подумала… подумала, что если мы пересечемся со Стефеном в Денвере, то мне лучше там и поговорить с ним, не откладывая до Лос-Анджелеса. Как ты считаешь?
Он с затаенной тревогой посмотрел на девушку.
— Ты не хочешь дальше ехать со мной?
— Ну что ты! — воскликнула она. — Конечно, хочу! Но, знаешь, я очень нервничаю в ожидании этой встречи. Может, я почувствую себя спокойнее, если не откладывать ее на потом?
— Наверное. А ты уже решила, как будешь говорить с ним?
Фредерика тяжело вздохнула.
— Нет. Мне немного страшно, Фред. Что я скажу ему? Здравствуйте, я ваша дочь? Кажется ужасно глупым и даже нахальным. А вдруг это не так? Что, если дядя Эндрюс ошибся? Или спросить, когда он приехал в Штаты? Но с какой стати он будет отвечать постороннему человеку?
Фред пододвинулся и обнял ее обеими руками.
— Не волнуйся, милая. Если хочешь, я могу сопровождать тебя. Думаю, ты могла бы сначала предложить Стефену ту же версию, что и всем остальным. Что его старый знакомый завещал ему деньги и тебе необходимо убедиться, тот ли он человек.
Она склонила голову ему на плечо и закрыла глаза, вдыхая запах горячего молодого тела. Все будет хорошо, сказала себе Фредерика. Пока Фред рядом, у меня в жизни все будет хорошо. Он настоящий мужчина, на которого можно положиться. Он поможет мне. Обязательно.
После этого ей стало легко, словно камень свалился с души. Она словно ожила, стряхнув тягостные мысли о предстоящем неловком разговоре.
Фредерика выпрямилась и заметила заботливый и немного встревоженный взгляд молодого человека. Она улыбнулась ему, и тревога сразу исчезла из карих глаз, сменившись выражением, к которому она еще не привыкла, — нежности и даже… да, верно, желания. Желания, которого он пока еще никак не выразил, кроме той смущенной фразы, но которое, тем не менее, она ощущала каждой клеточкой своего тела. Потому что оно отзывалось на скрытый пыл, на сдерживаемую страсть…
Впервые в жизни Фредерика испытывала сексуальное возбуждение в присутствии мужчины, впервые чувствовала почти неудержимое влечение. И сейчас, когда Фред развеял терзавшие ее сомнения и подозрения, ей больше всего хотелось уступить этому влечению и познать, что же это такое — физическая близость.
О да, конечно, подружки в университете не раз рассказывали о своих похождениях, но ей никогда не доводилось испытывать острого стремления самостоятельно попробовать, каков он — этот секс, который они на разные голоса так восхваляли или осуждали.
И ее приятель Стив, тот самый чемпион в полутяжелом весе, что ухаживал за ней, не делал ничего, что могло бы пробудить такое желание. Он был на удивление почтителен и даже робок и всего только несколько раз поцеловал ее. Она отвечала на его поцелуи механическими движениями губ, не ощущая ничего необычного, ничего волнующего и зажигательного, ничего даже отдаленно напоминающего то, о чем взахлеб рассказывали подружки.
Так же было и с Роджером, который целовал ее словно по обязанности. А может, ей это только казалось, потому что она сама принимала его поцелуи точно по обязанности, потому что согласилась на благоразумные доводы дяди Эндрюса и потому что не видела вокруг лучшей кандидатуры для брака.
Все изменилось в одночасье, стоило ей встретиться с простым американским парнем Фредом Маклелландом. Как она терзалась до сегодняшнего утра, пока он не приехал за ней в аэропорт и не сказал такое приятное: «Ты очень нравишься мне, Фредди, очень». И как хорош был весь день, наполненный откровенными разговорами, горячими объятиями и жаркими, страстными поцелуями!
Ей хотелось, чтобы он не останавливался на них, а поступил так, как обычно поступают мужчины, испытывающие к девушке определенные чувства: недвусмысленно дал ей понять, что желает ее. И тогда…
Что тогда? — мгновенно возникла мысль. Тогда я залезу с ним в постель, позабыв о приличиях и благоразумии? О предстоящей меньше чем через два месяца свадьбе и о женихе, который ждет меня, чтобы выбрать новую мебель для нашего дома?
Но Фредди решительно отмахнулась от нее и снова нежно улыбнулась Фреду. Ободренный молодой человек нагнул голову и медленно, томительно-медленно приблизил губы к ее рту. Фредерика еле слышно вздохнула и сделала почти неуловимое движение, встретив его на полпути. Их губы слились в долгом страстном поцелуе. Фред проник языком в горячую пещеру ее рта и принялся сначала осторожно, потом все более и более пылко посасывать ее язык, упиваясь сладостным ощущением. Фредерика застонала, выгнувшись дугой, и прижалась грудью к его груди. Этого он уже не мог выдержать и принял в ладонь роскошный спелый плод, предложенный девушкой. Он нащупал изюмину ее соска и слегка сжал, вызвав еще один стон, даже более страстный, чем первый.
Фредерика переживала что-то невероятное. Голова кружилась так, что, не сиди она, наверняка упала бы. Сердце колотилось как бешеное, будто стремилось вырваться из груди. О, какое наслаждение! Упоительное, восхитительное! Лишь бы он не убрал руку, лишь бы не убрал!
Фред словно услышал ее мысленную мольбу, приподнял край свитера и коснулся прохладными пальцами ее нежной и такой горячей кожи. Девушка содрогнулась и снова изогнулась дугой, словно прося не останавливаться. Пальцы двинулись вверх, поглаживая, пока не разыскали край бюстгальтера, и приняли тяжесть роскошной груди, медленно сжали, наслаждаясь ее упругостью и округлостью.
— О, Фред, — простонала Фредерика, не прерывая поцелуя. — Еще, пожалуйста, еще…
Он сжимал ладонью ее грудь, катал пальцами твердый сосок, а Фредерика дышала все чаще и чаще и стонала почти безостановочно. И лишь когда сама приподняла край бюстгальтера и выпустила грудь на свободу, Фред очнулся.
Стиснув зубы и приложив нечеловеческое усилие, он оторвался от ее губ и тихо произнес:
— Не искушай меня, девочка, не искушай…
Она открыла глаза и взглянула на него еще ничего не видящим и не понимающим взглядом.
— Но почему? — в отчаянии прошептала Фредерика, испытывая почти боль от внезапного чувства физической утраты. — Почему?
Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул, убрал руки и с трудом ответил:
— Сейчас не время и не место. Посмотри, где мы.
Девушка обвела глазами уходящее вдаль шоссе, по которому непрерывной чередой мчались грузовики, почти закатившееся солнце и вспомнила, где находится. Возбуждение постепенно проходило, уступая место смущению. Фредерика залилась краской, отодвинулась и уставилась в свое окно, чтобы не глядеть на спутника. Ей было мучительно стыдно, что она вела себя как… как… Она даже слов не могла подобрать для описания сладострастных стонов, бесстыдных откровенных признаний, такого неприкрытого желания.
И все же… все же ей хотелось пережить заново эти сногсшибательные ощущения, снова ощутить губами его губы, снова почувствовать его пальцы на своей обнаженной груди…
Фредерика тряхнула головой и не повернулась, когда Фред запустил мотор и вывел громадный грузовик на хайвэй, влившись в поток своих «коллег», деловито направляющихся на запад.
Прошло около пятнадцати минут напряженного молчания, прежде чем он решился наконец прервать его.
— Как ты считаешь, Фредди, нам стоит сегодня доехать до Денвера или лучше заночуем неподалеку?
— Не знаю. Поступай, как считаешь нужным, — все еще не оборачиваясь, выдавила Фредерика.
— Но мне бы хотелось сделать так, как тебе будет удобнее. Ты все еще хочешь встретиться со Стефеном или передумала?
Девушка медленно повернула голову и стеснительно взглянула на спутника. И встретила его взгляд, такой приветливый и успокаивающий, что сразу поняла: он ее не презирает и не осуждает.
Она испытала мгновенное облегчение и улыбнулась.
— Да нет, не передумала. Если ты не устал, давай остановимся там, откуда сможем рано утром попасть… А, кстати, где мы можем встретиться с ним?