Страница 41 из 95
Помолчав немного, Кару согласилась с ним.
— Нет, не должен был.
Она взглянула на открывающуюся перед ней пустыню под другим углом, представив каково это — идти по ней пешком.
— О чем, вы вообще думали?
— Что? — Мик уставился на нее, поглядел на Сусанну, а потом снова на Кару.
— Разве не ты сама хотела, чтобы мы тебя нашли?
Кару опешила.
— Конечно же, нет. Я бы никогда... Господи. Как вы нашли-то меня?
— Как? — Мик не смог скрыть своего разочарования. — Сьюзи разгадала твою загадку, вот как.
— Загадку? Какую загадку?
— Загадка, — повторила Сусанна. — Жрица песчаного замка, в землях праха и звездного света.
Кару удивленно уставилась на нее. Она вспомнила о том электронном письме, в котором написала, как только что провела химер через портал в крепость, и что побывала в Уарзазате, чтобы выкрасть все необходимое для Эйджира.
— Так вот как вы меня нашли? О, Сьюзи. Мне так жаль. Я не хотела, чтобы вы появлялись здесь. Я бы никогда не подумала...
— О, да ты, верно, издеваешься надо мной. — Мик поднял свои руки и, схватившись за голову, повернулся спиной. — Мы забрели в Богом забытое место, которое находится неизвестно где, а ты даже не хочешь нас видеть.
Сусанна тоже пала духом. Кару почувствовала себя просто ужасно.
— Я вовсе не это имела в виду! — она сгребла свою подругу в очередные медвежьи объятия. — Хочу. Очень. Просто... я бы никогда не привела вас... сюда.
Она жестом показала на крепость.
— Что это? — спросила Сусанна. — Кару, чем ты там занимаешься?
Кару открыла рот, чтобы ответить, а потом закрыла его, и так дважды, как рыба. Наконец, она сказала:
— Это длинная история.
— Тогда это может подождать, — твердо сказал Мик. Кару прежде никогда не доводилось видеть гнев на его лице, но сейчас его лицо так и пылало яростью, а в сощуренных глазах читалось обвинение. — Бога ради, можем мы, наконец-то, куда-нибудь убраться из-под солнца?
— Конечно, — Кару сделала глубокий вдох. — Пойдемте.
Она повесила на плечо один рюкзак и взялась за другой. Мик помог Сусанне подняться вверх по склону. Кару не повела их длинной окружной дорогой через амбар, а выбрала прямой путь к главным воротам, где ее друзья застыли как вкопанные, с широко распахнутыми глазами от увиденного.
И вновь Кару взглянула на химер по-новому, представляя, как эти создания должны видеться людям.
Тьяго стоял и ошеломленно взирал на людей возле ворот, Тен ютилась позади него. Самого Тьяго можно было ошибочно принять за человека, но вот с Тен была совершенно иная история — с ее волчьей головой и сутулыми плечами. Что касается остальных, собравшихся к этому моменту во дворе, то это зрелище представляло собой «цирк уродцев». Повсюду были солдаты: в галерее и на земле, даже на крыше, и, как это ни странно, но то здесь, то там раздавались щелчки от ударов хвостами и свист ветра от взмахов крыльями. Эти их чудовищные размеры, многочисленные и разнообразные неморгающие пары глаз. Разор, находящийся слишком близко к воротам, чтобы чувствовать себя спокойно, сверкнул своим змеиным языком, и Кару осознала, что готова кинуться на него, в случае, если он решит прыгнуть на них.
— А давайте просто свалим туда, где я смогу расслабиться, — заговорил хриплым шепотом Мик. — Кару, твои друзья ведь не собираются слопать нас, да?
«Нет, — подумала Кару. — Не собираются». Но прошептала в ответ:
— Думаю, что нет. Но постарайся не выглядеть таким аппетитным. Лады?
За это Кару была вознаграждена язвительным фырканьем от Сусанны:
— Что проблематично, поскольку мы обескураживающе хороши.
А спустя полсекунды взволнованно спросила:
— Постой, они же не понимают чешский, ведь так?
— Не понимают, — ответила Кару.
Все это время она смотрела на Тьяго, а он смотрел на нее. В воздухе стояла вонь из ямы — ночной кошмар ее сюрреалистичной жизни, которой она жила. Жизнь, засосавшая ее, словно воронка, просто исчезла, и все стало настоящим. Это была ее жизнь, не мрачный сон, от которого она могла проснуться, и не чистилище, а ее теперешняя жизнь в ее нынешнем мире — мирах — а теперь и ее друзья были частью этих миров, и это стало и их жизнью.
Это имело значение.
— Эти люди — мои гости, — сказала она, и почувствовала, что по мере того, как она произносила эти слова, внутри нее появлялась стальная уверенность, которой и в помине не было еще час назад. Она говорила это негромко, но в ее голосе слышалась очевидная перемена. Слова, благодаря этой новообретенной воле, были тверды и правильны. Она не пыталась убедить, или отчаянно взывать, или бросать вызов. Она просто поставила перед фактом. Кару подошла к Волку ближе, чем бы ей хотелось находиться рядом с ним. Она заставила себя вторгнуться в его личное пространство, как он вторгался в ее, и, запрокинув голову, сказала:
— Их жизни — не роскошь. Это мои друзья, и я доверяю им.
— Ну, разумеется, — сказал он, улыбаясь, как истинный джентльмен. — Это все меняет.
Он кивнул Мику и Сусанне и даже поздоровался с ними, но его улыбка... была просто неправильной. Как будто он узнал о ней из книги.
Прим. переводчика: *Баст — египт., миф. Баст (богиня радости и веселья)
45
ПОКОЙНИК
— Кто это был? — прошептала Сусанна, когда Кару выводила их с Миком из большого двора, где собрались монстры. — Еще одна порция белого мяса?
Смех Кару звучал приглушенно.
— О, Боже, — сказала она, когда снова смогла дышать. — Теперь я об этом буду думать каждый раз, когда увижу его. Смотри под ноги.
Они шли по усыпанной щебнем дорожке, Мик поддерживал Сусанну под локоть, и им предстояло взобраться по разрушенной стене. Сусанна огляделась. Издали крепость казалась царственным причудливым замком из песка, но внутри все было в запустении. Не говоря уже об опасностях: ей пришлось перешагивать через доски с торчащими из них огромными ржавыми гвоздями и огибать то тут, то там ямы, чтобы не провалиться. И здесь воняло, мочой, а то и чем похуже. Что это за запах такой? Почему Кару живет в этом месте? А эти существа там... не сильно-то они отличались от ее рисунков в альбомах, но в то же время они и не выглядели как те. Эти здоровее и причудливее, чем Сусанна могла бы себе вообразить.
Что касается белого парня, он выглядел почти человеком, он был нереально сексуальным — эти божественные глаза, плечи, со всем этим ему прямая дорога на обложку любовного романа — но в нем также было что-то ледяное, от чего у нее мурашки бежали по спине, несмотря на то, что в этой адской пустыне можно было сгореть заживо.
— Это был Тьяго, — сказала Кару. — Он... всем заправляет.
Сусанне было достаточно того, что в воздухе так и витало, будто это он здесь всем владеет.
— Собственно говоря, чем же он заправляет? — спросила она.
Неожиданно ей кое-что вспомнилось, и она остановилась.
— Подожди. А где Бримстоун?
Кару тоже остановилась, и ее несчастное выражение лица было ответом на все вопросы Сусанны.
— Ох, нет, — сказала она. — Нет... Покойник?
Кару кивнула.
Покойник. Не предполагалось, что это слово может стать частью данного приключения. В ужасе Сусанна спросила:
— А... Исса? Язри?
И вновь выражение лица Кару было ей ответом.
— О, Кару, мне так жаль, — сказала Сусанна, и когда она теперь взглянула на Кару, по-настоящему взглянула, уже отбросив чувство облегчения, которое ее охватило при их встрече в пустыне, она увидела ее. Ее Кару совсем исхудала, черты лица заострились, губы высохли, волосы заплетены в неряшливую косу, ее рубаха (нечто в марокканском стиле свободного покроя из хлопка) была измята, будто она дневала и ночевала в ней же, а под глазами пролегли синяки от недосыпа. И не только от недосыпа, она выглядела... истощенной.