Яблоня греха

— Да, господин, — дружно ответили оба лакея, отвесив поклон новой хозяйке.

— Запомни, дорогая. Это — Ганс и Хьюго. Они — твои личные слуги, — сказал барон.

— Я рада с вами познакомиться, — с достоинством произнесла юная баронесса. — Уверена, что вы оба окажетесь мне полезными.

Один из них, с более приветливым выражением лица, отчего-то покраснел и отвесил еще один поклон.

— Мы мечтаем служить вам, — натянуто произнес второй.

Марциана бросила на этого парня внимательный взгляд и, приподняв узкую бровь, заметила мужу:

— Мне потребуется некоторое время, чтобы запомнить имена всех слуг.

Барон согласно кивнул, а затем взял жену под локоть и повел ее по широкой мраморной лестнице наверх. У входа в дом их ожидал мужчина весьма импозантного вида. Баронесса решила, что один из новых родственников вышел приветствовать молодоженов, но…

— Это Леопольд Недлиц, моя дорогая. Он дворецкий, и в его обязанности входит следить за порядком в доме.

На строгом лице дворецкого не шевельнулся ни один мускул. Недлиц даже не соизволил произнести слова приветствия и лишь слегка склонил перед новой госпожой голову, сохранив прежнюю величественную позу.

За всю свою короткую жизнь Марциане еще никогда не приходилось встречать таких мужчин. Высокий, широкоплечий, с правильными чертами лица, дворецкий держался как король. Вместо ливреи на нем были великолепный черный костюм и белоснежная рубашка с высоким воротничком. Темные волосы безо всякого намека на седину были модно подстрижены. Таким слугой оставалось только гордиться, но юной баронессе очень не понравился его взгляд — презрительно-вежливый и, пожалуй, даже высокомерный.

— Здравствуйте, господин Недлиц, — строго произнесла она. — Вы, несомненно, отлично справляетесь со своими обязанностями. Я уверена, что вы будете мне полезны.

— Конечно, моя госпожа, — холодно проговорил дворецкий. — Все мы рады приветствовать баронессу Грифенталь в Мансфельдвельде. Все ваши пожелания будут немедленно исполнены.

— Леопольд, пожалуйста, сообщите Марте, чтобы она перед ужином собрала всех слуг и представила госпоже, — сухо приказал барон. — Ужин должен быть готов ровно через час. Где Людвиг?

— Его светлость ушел на охоту в ближний лес, господин барон. Кроме этого, мне нужно сообщить вам, что герр Николас покинул дом.

Барон поморщился.

— Прекрасно. Если «его светлость» вернется домой до ужина, сообщите ему, что я желаю поговорить с ним в моем кабинете. В противном случае — пусть ужинает в одиночестве. Мы не станем его ожидать. И обязательно передайте барону Теодору, что ужин будет через час.

— Слушаюсь. Господин барон находится сейчас в библиотеке.

— Баронесса познакомится с ним позже.

ГЛАВА 6

Они прошли в дом и оказались в огромном холле, где поочередно сменяли друг друга многочисленные двери и высокие зеркала. Прямо напротив входа раскинулась массивная лестница, украшенная мраморными перилами и витыми бронзовыми подсвечниками.

— Это настоящий дворец? Он поражает своими размерами, — заметила Марциана, когда они с мужем поднялись на второй этаж.

— Прежде здесь находился старый особняк, не отличавшийся особой красотой. Мой дед перестроил его, добавив пару этажей и еще одно крыло. Вы сами убедитесь, что комнаты там довольно удобные, — пояснил Генрих. — Раньше здесь бывало довольно людно, но в настоящее время я распорядился не устраивать увеселений и сократил число слуг.

— Я убеждена, что вы правильно поступили. Ведь в доме траур.

— Это не единственная причина, — сухо бросил барон и повел Марциану в открытые двери гостиной.

Стены огромного зала были затянуты кремовым шелком с коричневатым рисунком, с ними гармонировали шторы из золотистого бархата. В воздухе витал легкий аромат дамасской розы, и, оглядевшись, девушка заметила букет ярко-желтых роз в роскошной вазе.

Указав на портрет, занимавший большую часть пространства между двумя высокими окнами, Генрих глухо произнес:

— Это моя мать.

— Она очень красива, — заметила Марциана.

— Моя мать умерла от воспаления легких, когда я был подростком.

— О, извините меня… — она смущенно взглянула на мужа.

— Это было давно… Между прочим, эта маленькая дверь у камина ведет на служебную лестницу. В нашем доме очень много разных переходов, и в большинстве случаев они предназначены для слуг. Поскольку эти лестницы довольно крутые и плохо освещены, я не советую вам ими пользоваться.

Они пошли по длинной галерее, соединяющей старинную часть дома с более новой пристройкой. В огромные окна было видно, как потемневшее небо все чаще и чаще озарялось вспышками молнии. Даже внутри галереи воздух казался пропитанным предвестием надвигающейся грозы.

— Здесь находятся мои апартаменты, — барон указал на украшенные богатой резьбой высокие двери. — Ваша туалетная комната и спальня находятся рядом. Они смежные с моими покоями.

Баронесса почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Очень скоро этот человек предъявит свои законные супружеские права. Эта мысль безумно взволновала ее, и Марциана начала дрожать не меньше, чем котенок, спрятавшийся в ее шали. С трудом справившись со смущением, девушка поспешно задала вопрос:

— А где находятся комнаты детей, господин барон?

— На втором этаже центрального здания.

— А классные комнаты? Как я понимаю, ваш племянник учится не в колледже?

— В нашем семействе всегда получают домашнее образование, — пояснил барон и тут же добавил: — Герр Николас, о котором упомянул Недлиц, был последним наставником Людвига. А вот и ваши покои.

— Боже мой! — воскликнула Марциана, увидев тяжелые красновато-желтые гобелены, покрывавшие все стены, пурпурно-золотые портьеры на окнах и точно такой же балдахин над кроватью. На полу лежал красный турецкий ковер с желтой бахромой. Обивка мебели была выдержана все в тех же мрачноватых тонах с претензией на королевскую роскошь.

— Как… здесь… — она запнулась, опасаясь обидеть неосторожным словом хозяина особняка. — Здесь так пышно…

— Честно говоря, лично мне все это не очень нравится. Но Гертруда, покойная жена моего брата, видимо, обожала подобную роскошь. Она переделала эти комнаты по своему вкусу, а раньше здесь все было совершенно иным. Мама предпочитала светлые тона и цветочные рисунки… — Грифенталь подошел к окну и сильным рывком распахнул его. В комнату сразу же ворвался свежий запах приближающейся грозы, и барон внезапно вздрогнул: — Этот запах сирени… Аромат духов моей матери… — он даже оглянулся, словно пытаясь найти прошлое, однако тут же взял себя в руки и произнес обычным твердым голосом: — Если вам потребуется какая-то помощь, вы можете воспользоваться этим колокольчиком. Ваши вещи скоро прибудут, но не стоит волноваться по поводу своего туалета. Во время траура мы не придерживаемся строгого этикета, так что просто приведите себя в порядок, — и с этими словами барон вышел из комнаты.

Марциана сразу же подошла к окну, чтобы вдохнуть побольше свежего воздуха. Ей показалось, что она задыхается в этой спальне.

Из окон открывался великолепный вид на изогнутый каменный мост через реку. Он казался мрачным, поскольку с севера уже надвигались черные тучи. Их приближение возвещалось частыми раскатами грома, а на западных холмах слабо тускнели розовые полоски вечерней зари.

Вспомнив, что ей в самое ближайшее время следует появиться в столовой, Марциана положила Лорелею на подушку и звонком вызвала служанку, чтобы умыться после дороги. Явившаяся на звонок горничная оказалась хорошенькой кареглазой девушкой.

— Меня зовут Анита, госпожа, — присев в поклоне, представилась служанка. Было заметно, что она очень волнуется. — Фрау Марта сказала, что я буду прислуживать вам, пока не приедет ваша горничная.

— Спасибо, Анита. Пожалуйста, пошли за горячей водой.

— Да, госпожа. Что-нибудь еще?

Жалобное мяуканье котенка тут же напомнило Марциане, что она не единственная, кто нуждается в помощи. Баронесса дружелюбно улыбнулась служанке и взяла котенка на руки.