Невеста-изменница

Неуверенно кивнув, Элизабет попыталась улыбнуться и вытерла слезы.

— Я очень сожалею, что у нас с тобой так вышло. Порой, когда Олдридж меня бил, я думала: терпи, это расплата за то, как поступила с тобой.

Рис ощутил в груди стеснение.

— Что бы ни произошло между нами, Бет, Олдридж не имел права поднимать на тебя руку. Не могу поверить, что он это делал.

Элизабет потупила взгляд. Рису стало до боли жаль ее. Бедняжка так настрадалась в этой жизни.

И все же он не мог позволить себе испытывать к ней сочувствие. Ее предательство едва не погубило его.

Элизабет вернулась в его жизнь, но стоит ли снова впускать ее в свое сердце?..

Глава 15

Карета быстро двигалась в сторону Бонд-стрит. Элизабет не собиралась рассказывать Рису о жестоком отношении Олдриджа к Джереду, но теперь, когда он знал правду, испытала облегчение.

Что бы ни ждало их в будущем, он имел право знать правду. Всю до конца. И скоро у нее не останется от него никаких тайн.

Скоро, но не сегодня.

— Мы почти приехали, — сказал Рис. — Хочу, чтобы ты избавилась от своего черного тряпья и одевалась, как положено моей жене.

Элизабет едва сдержала улыбку.

— Тряпьем это никак не назовешь. Моя траурная одежда очень дорого стоит. — В ее глазах мелькнули озорные искорки, и она вздохнула. — Но, полагаю, у меня нет выбора. Я уже согласилась на все.

Рис едва заметно улыбнулся, как будто догадывался, что она получила то, чего хотела. Улыбка делала его таким красивым, что у Элизабет защемило сердце.

Сегодня они займутся любовью. Она с трудом помнила ту ночь, когда они предавались любви в карете, помнила только, что это ей понравилось.

Страх в ней боролся с желанием. Элизабет хотела, чтобы это случилось, хотела наконец стать нормальной, здоровой женщиной.

Экипаж остановился у места назначения. «Мадам Брюмер. Ателье на Бонд-стрит» — гласила вывеска над дверью. О своем визите они предупредили заранее, и их встретила сама мадам, худощавая женщина с проседью в темных волосах и острым подбородком. Она провела их в дальний конец магазина. Элегантный салон украшали толстые ковры, лампы в виде хрустальных призм и богатая драпировка на окнах. Перед подиумом стоял диван, обитый бордовой парчой, и такое же кресло.

— Не желаете ли присесть, милорд?

Хозяйка магазина проводила его к дивану. Рис сел. В женском царстве он не испытывал ни малейшего смущения. Элизабет не могла не сравнивать этого уверенного в себе мужчину с тем робким юношей, каким он был когда-то. Человек, за которого она вышла замуж, был совсем другим и, несмотря на ее страхи, привлекал ее сейчас гораздо больше.

Несколько часов подряд Рис помогал ей выбирать наряды, в то время как целая стайка женщин предупреждала каждое его желание — еще бы, он был щедрым клиентом, из него можно выудить немало денег.

Но Рис, похоже, не возражал. Откинувшись на удобном диване, он попивал густой турецкий кофе и смотрел, как Элизабет прохаживается перед ним по подиуму, едва прикрывшись ниспадающей волной то одной ткани, то другой.

У нее всегда был хороший вкус, но несколько консервативный, и теперь Рис стремился изменить это. Настояв на ряде вечерних туалетов ярких расцветок из мерцающей голубой тафты, роскошного алого бархата и шикарного изумрудно-зеленого атласа, он сделал детальные распоряжения относительно фасонов.

— Корсаж должен иметь более низкий вырез, — подчеркнул Рис, обращаясь к мадам. — У моей жены красивая грудь. Мне нравится на нее смотреть.

Его горячий взгляд, брошенный на Элизабет, напомнил ей, что сегодня ночью он собирается не только на нее смотреть. Он будет ласками искусно разжигать в ней огонь, чтобы слиться воедино.

Рис беспокойно шевельнулся на диване, окидывая ее с головы до ног жарким, голодным взглядом, пока она стояла перед ним на платформе в нижнем белье, едва прикрытая лоскутом бледно-голубого шелка, которого едва хватало, чтобы спрятать бедра и наготу груди.

От его взгляда у Элизабет участилось дыхание. Точеные черты лица, волнистые черные волосы и невероятно голубые глаза… Рис Дьюар был одним из самых привлекательных мужчин из всех, кого она когда-либо видела. При воспоминании о ласках, что дарили ей его тонкие пальцы и чуткий рот, у нее едва не подогнулись ноги.

В этот миг Элизабет впервые осознала, как сильно сама его хочет.

— Думаю, пока на этом закончим, — сказал Рис мадам Брюмер, отвлекая Элизабет от охвативших ее неприличных мыслей, и повернул к ней свой неистовый голубой взгляд, жар которого она ощутила даже на расстоянии шести футов. — Дорогая, тебе еще что-то нужно здесь?

«Мне нужен ты», — подумала Элизабет и, к своему ужасу, осознала, что это правда. Но, Боже, она научилась ни от кого не зависеть и не могла позволить себе попасть в плен его очарования, пока существовала разделявшая их ложь.

Элизабет неуверенно улыбнулась.

— Разве что перчатки и шляпку, — произнесла она, мечтая поскорее спрятаться в надежных стенах дома.

Рис никогда не отличался терпением. К ее удивлению, он улыбнулся:

— Одевайся. Раз уж мы здесь, давай купим еще что-нибудь.

И они купили. В раздевалке она надела простое платье из зеленой шерсти, подогнанное под ее фигуру помощницами мадам. Его заказала, но не забрала другая клиентка.

Заручившись обещанием портнихи, что по крайней мере половина платьев будет готова в ближайшие три дня, Элизабет с Рисом под руку вышла из магазина.

Элизабет не жалела, что бросила в Олдридж-Парке дорогую одежду, — ей не хотелось иметь ничего, что напоминало бы об Эдмунде.

Двигаясь дальше по Бонд-стрит, Элизабет привела Риса в «Дж. Д. Смитуэлл», где купила несколько пар лайковых перчаток и оставила образцы ткани для длинных вечерних перчаток, которые бы гармонировали с бальными туалетами.

Когда они проходили мимо витрины стеклодувной мастерской, Рис внезапно остановился.

— В чем дело?

— Увидел кое-что интересное. Идем, покажу.

Он завел ее внутрь и подошел к полке, где были выставлены красивые хрустальные животные. На стеклянной полке, подняв переднее копыто и выгнув шею, стоял единорог.

— Как ты думаешь, ему понравится? — спросил Рис.

Когда Элизабет поняла, что Рис хочет купить эту вещицу Джереду, у нее подскочило сердце.

— Он очень красивый, Рис. Джереду понравится.

Рис купил лошадку. Хозяин лавки упаковал ее в коробку и перевязал ярко-синей лентой. Рис взял коробку, и они направились дальше, к шляпному салону «Лили Пэд», которым владела Лили Дьюар, невестка Риса.

— Лили редко работает в магазине, — заметил Рис. — Хотя до сих пор делает шляпки. В основном дома. А делами в магазине заправляет ее помощница.

Тили Перкинс, стройная девушка с рыжими волосами, оказалась очень услужливой. С ее помощью Элизабет заказала в качестве вечерних головных уборов несколько обручей с перьями и бисером, а также набор всевозможных шляпок на разные случаи жизни.

— Дайте мне знать, если что-то понадобится, — сказала Тили, когда они направились на выход. — Мы незамедлительно все переделаем.

— Спасибо, — улыбнулась Элизабет.

— Еще одна остановка, — сообщил Рис, когда, увешанные покупками, они подходили к экипажу.

— Полагаю, у меня есть все. Теперь тебе что-то нужно?

— Нет, тебе.

Рис втащил ее в дверь узкого магазинчика и повел вдоль рядов с шелковыми панталонами с оборками, розовыми корсетами на китовом усе и шелковыми чулками всех расцветок, пока они не оказались перед вешалкой с дорогими французскими ночными сорочками и бельем. Элизабет стоило большого труда, чтобы не спросить, откуда он знает о существовании этого магазина.

В конце концов, Рис мужчина, а не мальчик. Думая о предстоящей ночи, она надеялась, что сумеет доставить ему удовольствие. От мысли, что, неудовлетворенный, он может развлекаться с другими женщинами, ей делалось дурно.