Прекрасен… и недоступен

Дотти подумала, что, видимо, не многие удостаиваются подобной чести.

– Очень любезно с его стороны.

Она поднялась на борт, вертолет оторвался от земли, и у нее стразу же закружилась голова. Чтобы отвлечься, Дотти попросила:

– Расскажите, пожалуйста, что именно не так с принцессой Зоуи?

– Эту тему вы обсудите с самим принцем.

Ого!

– Разумеется.

Дотти предстояло попасть в мир королевских тайн, где принято хранить молчание.

Несколько лет назад она видела в новостях репортажи о братьях Константинидесах. У обоих была репутация плейбоев, как у большинства представителей королевских семей. Оба были темноволосыми и выглядели безумно привлекательно, но больше Дотти ничего припомнить не могла.

Она никогда не была при дворе и не была знакома с дворцовыми обычаями, не считая того, что о королевских особах много пишут в журналах и рассказывают по телевизору, причем не всегда хорошо. Но ведь и Дотти могла родиться принцессой. С каждым подобное может случиться. В конце концов, члены королевской семьи – те же люди. Они рождаются, едят, спят, женятся и умирают, как и все остальные.

Ее воспитала тетушка, ныне покойная, особа весьма практичная, поэтому Дотти не верила в сказки, хотя иногда позволяла себе задумываться над тем, каково это – быть королевой или принцессой. Теперь же ей представилась неожиданная возможность узнать обо всем самой.

Дотти много слышала о скандальных выходках представителей королевских семей, и ей было их искренне жаль.

Необходимость постоянно находиться под пристальными взглядами, бояться камер папарацци – должно быть, ужасная пытка. Ведь их популярность не зависит ни от возраста, ни от карьерных успехов. Им всю жизнь приходится держать марку.

Хотя, например, с королем Англии Георгом VI ее сближает одинаковая проблема с речью. И ей, и ему пришлось с этим бороться. Наверное, в подобном случае принадлежность к королевскому роду способна лишь усложнить ситуацию.

Теперь, в возрасте двадцати девяти лет, оставив в прошлом свой речевой дефект, Дотти наслаждалась тем, что не привлекала к себе внимания публики. И она заранее испытывала сострадание к маленькой принцессе, с которой никогда не встречалась. Несчастная малышка в возрасте четырех лет вынуждена терпеть пристальное внимание, которое всю жизнь будет сопровождать ее. Любая проблема принцессы станет достоянием публики.

Когда принцесса, выросшая без матери, станет достаточно взрослой, она поймет, что в мире ее постоянно обсуждают и не оставят в покое. Если у нее есть заметный физиологический дефект, пресса будет вести себя безжалостно. Дотти поклялась, что поможет малышке, если это в ее силах.

Но пока полет на вертолете выворачивал наизнанку ее желудок, и даже живописный пейзаж за окном не привлекал внимания. Как только Дотти наконец оставили одну в покоях, расположенных в сверкающем белом дворце, она рассталась со всей съеденной едой и сразу отправилась спать.

Конечно, это неловко, но она была бледной, как поганка, и еле стояла на ногах. Ничего, кроме здорового продолжительного сна, помочь ей не могло. Когда она закончит здесь работу и будет возвращаться домой, то полетит в Афины на самолете. С полетами на вертолете покончено навсегда.

Алекс с нежностью смотрел на свою бабушку, у которой в восемьдесят пять лет волосы были на редкость пышные. В последние дни она быстро уставала и почти не выходила из своих апартаментов. Королева Десма с нетерпением ждала Стасио, чтобы официально передать ему обязанности монарха, ставшие для нее непосильным грузом.

Но больше всего его ждал Алекс. Брат обещал вернуться к середине мая, а сейчас был конец месяца, к тому же осталось меньше пяти недель до свадьбы. Алексу необходимо было передать полномочия Стасио, чтобы проводить больше времени с Зоуи. Он надеялся, что прибывший из Нью-Йорка логопед сможет сказать что-то определенное, а пока его дочь становилась несчастнее день ото дня.

– Спасибо за завтрак, – сказал Алекс по-гречески. – Прошу прощения у вас обеих, у меня очень много дел. – Он поцеловал дочку, катающую по тарелке рулет. – Слушайся Йайу.

Зоуи кивнула.

Поклонившись бабушке, Алекс поспешил в свой кабинет, расположенный в другой части дворца. Ему не терпелось встретиться с мисс Ричардс прошлым вечером, но Гектор сказал, что она впервые летела на вертолете, и ей стало плохо. Поэтому пришлось дожидаться утра, гадая, не является ли ее плохое самочувствие дурным знаком.

Он не стал расспрашивать Гектора о том, как выглядит логопед, так как заранее знал ответ: «Не мне об этом судить, ваше высочество». Нежелание старого советника сплетничать вызывало восхищение Алекса, но порой доводило до безумия Стасио.

Так же как и королева Десма, мечтающая о массе правнуков для продолжения рода, Алекс с нетерпением ждал, когда родятся дети у брата, потому что Зоуи было бы полезно общение с детьми. Она просила у папы сестренку, и он обещал девочке, что вскоре у дяди Стасио появятся малыши.

Добравшись до кабинета, Алекс прочитал факс от брата, который по-прежнему находился в Валледере, и очень расстроился.

«Прости, братишка, но из-за финансовых проблем с банком мне придется пробыть здесь еще неделю. Скажи Йайе, что я скоро приеду. Обними от меня Зоуи. Держись. Ты прекрасно справляешься. Стаси».

– Ваше высочество, могу я пригласить мисс Ричардс?

Гектор зашел в кабинет неслышно, и ему пришлось пару раз кашлянуть, чтобы обнаружить свое присутствие. Рядом с ним стояла типичная американка. Рост – немного выше среднего, темно-русые волосы забраны в тугой узел. Алекс был настолько раздосадован новостями, что забыл о том, как нетерпеливо он ожидал этой встречи. Факс Стасио затмил все остальные проблемы.

– Всего лишь один месяц, братишка, – поклялся тот перед отъездом. – Этого хватит, чтобы провести многообещающие переговоры с банком. Филипп мне поможет.

Но через месяц Стасио не вернулся, и Алексу это не нравилось. Так же как и королеве, премьер-министру и архиепископу. Они беспокоились по поводу предстоящей коронации и королевского бракосочетания.

Пытаясь скрыть расстройство, Алекс поднялся:

– Добро пожаловать, мисс Ричардс.

– Спасибо, ваше высочество.

Дотти сделала неуклюжий реверанс, которому ее, без сомнения, наскоро обучил Гектор. Алекс с неудовольствием вынужден был признаться, что выглядит она свежо и даже соблазнительно в нежно-голубой блузке и юбке, подчеркивающей изящную фигуру. Он не хотел долго смотреть на нее, но глаза – без его ведома – пристально изучали ее длинные ноги идеальной формы.

Алекс поспешил посмотреть на лицо Дотти, но и здесь утратил бдительность, привлеченный чувственным ртом и блестящими темно-голубыми глазами. Они напомнили ему васильки, растущие на полях его резиденции – острова Аурум.

Алексу очень не хватало собственного дворца, в котором он жил и работал. Хелленика, самый большой остров архипелага, была основным туристическим центром, в отличие от тихого, спокойного Аурума. Конечно, не следовало негативно относиться к туристам, поскольку туризм был основным источником дохода, но с тех пор, как его начало волновать состояние здоровья дочери, Алексу причиняло дискомфорт все. Даже женщина, стоящая перед ним.

Алекс не был готов к встрече с таким логопедом. Мисс Ричардс выглядела слишком молодо, а задачу ей предстояло решить сложную. Неудивительно, что Гектор воздержался от комментариев.

– Мне сказали, что вы плохо перенесли перелет на вертолете. Вам уже лучше? – спросил он.

– Гораздо лучше, спасибо. Вид был потрясающий.

Алекс приподнял бровь:

– Вряд ли вы смогли насладиться им в полной мере.

– Мне жаль, что ваше побуждение показать мне окрестности с вертолета не привело к желаемым результатам. – Ее откровенная манера говорить удивляла его все больше. – Я увижу вашу дочь сегодня утром?

– Да. – Алекс бросил взгляд на Гектора. – Попроси, пожалуйста, Софию привести Зоуи к нам.