Всем бедам вопреки

Втайне он стыдился собственной реакции на невесту брата. Неприлично и недостойно чувствовать такое острое жжение во внутренностях.

Но как бы он ни проклинал себя, ничто не могло изменить того факта, что стоило ей войти в комнату, как его мужская плоть оживала.

А теперь она принадлежит ему.

Он снова посмотрел на лестницу, после чего бросил многозначительный взгляд в сторону Юэна. Пора идти за женой и вести ее в спальню.

Юэн кивнул и встал, не обращая внимания на то, что король по-прежнему веселился. Юэн просто объявил, что пир закончен и всем следует отправляться на ночлег.

Они соберутся завтра утром, и начнутся переговоры. Юэну предстоит потребовать наследие своей дочери, а впереди еще и война против Дункана Камерона.

Кэлен последовал за Юэном по лестнице, где их встретил Гэннон.

— Леди Маккабе час назад ушла в свои покои, чтобы покормить младенца, — сообщил он.

— А моя жена? — процедил Кэлен.

— Все еще в комнате Кили. Аларик в старой комнате госпожи. Но он теряет терпение и жаждет вернуться к жене.

— Передай, что Рионна сейчас уйдет, — бросил на ходу Кэлен.

Он постучал, но только потому, что это была комната Кили и он не хотел потревожить ее, ворвавшись неожиданно. Рионна нанесла ему оскорбление, проведя так много времени здесь и пропустив большую часть свадебных торжеств.

Услышав тихий отклик, он открыл дверь и вошел.

Выражение его лица смягчилось при виде полулежавшей на подушках Кили. Она выглядела так, словно вот-вот соскользнет на пол, и он поспешил устроить ее поудобнее.

Кэлен заметил круги усталости под ее глазами. При каждом движении она стонала все громче.

— Прости, — прошептал он.

— Все в порядке, — улыбнулась она.

— Я пришел за Рионной, — пояснил Кэлен и нахмурился, поняв, что жены рядом нет.

Кили кивком показала на дальний угол.

— Она там.

Кэлен повернулся и, к собственному изумлению, увидел мирно спавшую на стуле новобрачную с открытым ртом и запрокинутой головой. Оглядев комнату, он увидел кувшин с элем, пустые кубки и все понял. Хватило одного взгляда, чтобы убедиться: кувшин пуст. Он оглянулся на Кили, глаза которой так и норовили закатиться, потом — на Рионну, которая за это время даже не шевельнулась. Вспомнил, сколько эля она выпила за столом и при этом почти ничего не ела.

— Да вы пьяны!

— Может быть, — промямлила Кили. — Ладно… вероятнее всего.

Кэлен покачал головой. Глупые бабы.

Он направился к Рионне, но Кили сказала:

— Будь с ней помягче, Кэлен. Она боится.

Он остановился, оглядел бесчувственную жену на стуле и медленно повернулся к Кили.

— Именно поэтому и напилась? Из страха?

Кили наморщила лоб.

— Она боится, но не именно тебя… вернее… Кэлен, она совсем ничего не знает о… — Кили осеклась и покраснела до корней волос.

— Я понял, о чем ты, — мрачно буркнул Кэлен. — Не обижайся, Кили, но это дело касается только меня и моей жены. Я ее сейчас унесу. Тебе следует отдыхать, а не поглощать эль в огромном количестве.

— Тебе говорили, что ты слишком несгибаем? — простонала Кили.

Вместо ответа Кэлен нагнулся и подхватил Рионну на руки. Она почти ничего не весила. Но ему нравилось держать ее на руках. Это было приятно.

Кэлен направился к двери, отрывисто пролаял приказ стоявшему рядом Гэннону, и тот немедленно распахнул дверь. В коридоре им встретился Аларик, вопросительно вскинувший брови.

— Позаботься о своей жене, — грубо бросил Кэлен. — Она, похоже, вот-вот потеряет сознание.

— Что?! — ахнул Аларик.

Но Кэлен проигнорировал его и продолжал путь в спальню. Плечом открыл дверь и, осторожно уложив Рионну на постель, со вздохом отступил, чтобы получше ее разглядеть.

Значит, его маленький воин напуган. И чтобы уклониться от брачной ночи, напился до умопомрачения. Вряд ли это лестно для Кэлена, но, вероятно, не стоит ее винить. Он был… черт, да он был тем, кем был!

Кэлен покачал головой и стал раздевать ее, пока она не осталась в одной камизе. Дрожащими руками он разгладил тонкое полотно.

Но ладони не встретили никаких выпуклостей. Она хрупкая, и, видно, грудь у нее не слишком велика. Зато тело стройное и мускулистое. Такого он не видел ни у одной женщины.

У него чесались руки поднять подол, стащить камизу, оставив Рионну обнаженной. Это его право. Она его жена.

Но Кэлен не мог заставить себя сделать это.

Он мог бы разбудить ее и овладеть, сделав своей, но почему-то мечтал увидеть, как ее глаза загорятся тем же пламенем желания, которое чувствовал сейчас он сам. Нельзя, чтобы она его боялась.

Кэлен улыбнулся и покачал головой. Утром она проснется с ужасным похмельем и будет гадать, какого черта произошло с ней накануне.

Как человек, не лишенный совести, он не захочет взять то, что принадлежит ему по праву, пока она не будет готова отдаться ему. По своей воле. Но Рионне необязательно знать об этом прямо сейчас.

Он лег рядом и укрыл ее и себя тяжелой меховой шкурой. Глубоко вдохнул запах ее волос, с наслаждением ощущая тепло женского тела.

Пробормотав проклятие, Кэлен отвернулся. Еще немного, и он потеряет самообладание.

Но к его полному расстройству, она что-то пробормотала во сне и прижалась так тесно, что в эту ночь ему было не до сна. Прошло немало времени, прежде чем его веки сомкнулись.

Глава 2

Кто-то или что-то сидело на голове Рионны. Она тихо застонала и попыталась смахнуть назойливую помеху, но оказалось, что она хватается за воздух.

Рионна с трудом вынудила себя открыть глаза и немедленно об этом пожалела. Хотя было темно, даже легкое движение причиняло ужасную боль.

Постепенно Рионна сообразила, что рядом лежит очень теплое мускулистое тело и что сама она в одной рубашке.

Проведя ладонью по торсу, она поняла, что полотняный бинт по-прежнему на месте: очевидно, муж был не слишком любопытен и не понял, насколько полны ее груди. Впрочем, какая разница? Он ее муж, и она не сможет скрывать их вечно.

Рионна порылась в памяти, пытаясь вспомнить, что случилось накануне. Последнее, что она помнила — как стояла перед окном в комнате Кили.

А теперь лежит в постели рядом с мужем.

Считается ли брак состоявшимся, если она ничего не способна вспомнить? Разве при этом она не должна была оказаться раздетой? Кили и Мэйрин ничего об этом не говорили.

Но если она ничего не помнит, это не так плохо?

От стыда и унижения загорелись щеки, а в груди стало тесно. Что такого она должна сказать ему? Как посмотреть ему в лицо? Что, если она вела себя подобно потаскухе? Что, если разочаровала Кэлена или, что еще хуже, ее неопытность оттолкнула его?

Несмотря на стук в висках и тошноту, она сползла с кровати и вздрогнула от холода. Она была укрыта меховой шкурой, и в постели было тепло.

Слава Богу, она не видит его. Хотя точно знает, что на нем нет туники. Что, если он… если он полностью обнажен?

Она разрывалась между желанием бежать как можно быстрее из комнаты и поддаться абсурдному желанию заглянуть под одеяла.

И тут до нее дошло, что это его спальня, а не та комната, что была отведена ей как гостье!

Нога наткнулась на свадебное платье, и щеки вновь залило краской. Неужели это он раздел ее?

Рионна рывком натянула платье и приоткрыла дверь. Коридор был тускло освещен наполовину сгоревшими свечами и, насколько она смогла заметить, пуст.

Слава Богу!

Она выскользнула из комнаты и побежала в свою спальню. Сорвала с себя платье и надела то, в котором чувствовала себя удобнее. Теплые клетчатые штаны, поношенная туника и кожаные сапоги. Нужно как-то прояснить голову, несмотря на ужасную боль, а единственный способ сделать это — хорошая драка.

Проснувшись, Кэлен нашел кровать пустой. Холодный сквозняк леденил тело. Он с проклятием натянул на себя мех и оглядел комнату.