Страница 1 из 10
Андрей Негривода
Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец»
От автора
Ну, вот мы и встретились опять, мой дорогой читатель, и ты знаешь, почему...
Да, ты, безусловно, прав! Познакомившись однажды с Филином, у тебя закономерно должен был бы возникнуть вопрос: «А что же остальные? Неужели этот, в то время желторотый лейтенантик, пацан, смог пройти все и совершить все то, что было совершено, сам?! Ведь не супермен же он, в конце концов!!!» Нет, конечно же! Ты абсолютно прав! И именно потому, что ты прав, я хочу наконец-то отдать должное всем тем, кто был ему и учителями, и друзьями! Всем тем, кто стал нашему капитану братьями по оружию и братьями по крови!.. Я хочу рассказать тебе о тех парнях, которых много лет спустя стали называть «юношами стального поколенья»! И это, наверное, самое правильное определение! Самое правильное еще и потому, что придумал его человек, который и сам сложил голову в далеком Афганистане, – поэт и настоящий русский офицер, лейтенант Александр Иванович Стовба, или просто «Аист»...
Каждый, повторяю, каждый из этих парней достоин много большего, чем получил за свой ратный труд, и уж, конечно же, достоин отдельной книги!..
Прошло уже двадцать лет с момента их первой встречи с Филином... Бог ты мой, как быстро летит время! Прошла ровно половина жизни!.. А эти мужики уже тогда были ВОИНАМИ!.. Для Андрея они являлись и строгими, а иногда и жестокими учителями, но!.. И братьями! И уж, конечно же, без них, умудренных житейским, но больше военным опытом, готовых всегда подставить свое плечо, а если нужно, то и свою голову, не задумываясь, без этих отчаянных парней никогда, я в этом уверен, Андрей не стал бы тем легендарным Филином, о котором уже тогда ходили легенды. Да и не о нем, в общем-то, были те солдатские легенды, а о его группе!..
Разведдиверсионной группе специального назначения, РДГСН (или просто РДГ) капитана Андрея Проценко, «Филина»...
Я расскажу тебе, дорогой мой читатель, о каждом из них! И о тех нелегких военных дорогах, которые привели их в конце концов в эту РДГ...
Я расскажу тебе об их честности, бескомпромиссности, верности и преданности своей Отчизне, долгу и солдатскому братству! И об их ежесекундной готовности пожертвовать собой ради других!
Потому, что они были и остались навсегда настоящими русскими солдатами! Они – ВОИНЫ!!! И их девиз был: «ЕСЛИ НЕ МЫ, ТО КТО?»
Низкий вам поклон, БРАТЬЯ мои!
Книга – это то самое малое, что я должен и могу сделать для каждого из вас...
Пролог
...Артур Сабиров... «Индеец»...
Когда самый первый замкомвзвода Филина, сержант Ошека, знакомил молодого офицера с бойцами взвода, который уже тогда фактически был отдельной разведдиверсионной группой, об Артуре он сказал совсем немного:
«...У него глаза узкие и смуглость, как и фамилия, от деда киргиза... А так... Индеец – по матери потомственный донской казак из Воронежа... Специализация – разведка... Холодное оружие, рукопашка... К нам он попал из ВДВ... Полтора года Афгана... Представлен к МЗО[1], ждем...»
Вот и все... Коротко и очень лаконично.
Только вот... Сколько всего стояло за этой лаконичностью!..
Артур действительно типичный донской казачина! Русый, коротко стриженный, но была в его облике одна особенность – челка! С одной прядью седых волос!.. Узкие монголоидные глаза, небольшая смуглость кожи. А в остальном типичный русак!..
И характер!..
Этот характер достался ему от деда и прадеда – есаулов знаменитого Войска Донского...
Артур... Он был настоящим наследником казачьих традиций... Он так же, как и его предки, до самозабвения любил свою Родину и не представлял себе иной жизни, кроме как на воинской службе...
И он до конца выполнил завет своих, таких заслуженных предков...
Часть первая
«Дончаки»...
Лето 1989 г. Москва.
«На службе Государевой!..»
...Старший лейтенант Андрей Проценко, или попросту Филин, сидел на скамеечке возле казармы, где располагалась его РДГ, и наслаждался пришедшим наконец-то теплым, бархатным летом...
Но наслаждение это было не праздным времяпрепровождением – даже на отдыхе старлей оставался командиром: всегда рядом с ним на этой скамеечке был кто-то из его РДГ и с ними долгие, задушевные разговоры... Они частенько беседовали вот так, в конце дня, когда позволяла их нелегкая служба...
Филин, командир разведдиверсионной группы, только пару-тройку месяцев назад вернулся в Отряд после тяжелейшего ранения...
После той боевой операции, которую провела его группа прошлой осенью в Афганистане, он не только получил свое внеочередное звание и орден Красной Звезды, хотя был представлен командиром к Золотой Звезде Героя, но и стал живой легендой всего Отряда...
Возвращение в строй уже легендарного Филина было тяжелым – сказывались полученные ранения, – и слава богу, что все это лето группа провела не на боевых заданиях, а в учебе и тренировках. Так было хоть немного полегче...
А вот по вечерам Андрей усаживался на деревянную лавочку перед входом в казарму под раскидистой плакучей ивой, закуривал сигаретку, и... наслаждался тишиной... Вокруг пели свои песни сверчки и цикады, теплый легкий ветерок едва-едва теребил длинные тонкие листочки ивы, и в его душе наступало неимоверное, неземное умиротворение...
Но...
Рядом с Андреем, как это было заведено по негласному «штатному расписанию», обязательно находился кто-то из бойцов его группы... И это уже было просто на уровне рефлекса...
Командир – это всегда мозг всей группы! Он знает до самого конца все цели и задачи боевых операций, и только он всегда принимает окончательное решение... Поэтому командира всегда берегут и охраняют, порой даже ценой собственной жизни.
И хотя Филин и сам был парень не промах, но... Ломать заложенные в головы бойцов годами тренировок рефлексы было бы глупо и неразумно...
Да и не любил Андрей положа руку на сердце абсолютное одиночество. Ему всегда было намного приятнее, интереснее и полезнее как командиру, под все эти трели цикад, легкие ветерочки и большие звезды, побеседовать о жизни со своими такими многоопытными сослуживцами... Именно так, в таких долгих порой разговорах «по душам», Филин и узнавал о своих бойцах то, что невозможно было узнать из сухих строчек «Личного дела»...
Все, буквально все его бойцы сиживали рядом с ним на скамейке под раскидистой ивой, на этом «посту номер Один», и делились с Андреем теми душевными секретами, которыми не делились порой даже с самими собой...
...Ох, сколько же секретов могли рассказать и эта деревянная лавочка, и эта ива, если бы умели говорить!..
Сиживал не единожды на этой лавочке и Индеец...
– Слушай, Артур... Ты же ведь из казаков?
– Донское казачество... – подтвердил Индеец.
– А как же так получилось, что у тебя фамилия киргизская?
– Ну... Так уж... Получилось... Дед у меня, мамкин отец... Сидел долго...
Андрею показалось тогда, что Артур застеснялся как-то, но... Ошибся!..
– Подожди! Как сидел?! Расскажи!
– Двадцать два года сидел... С 20-го года по 42-й... Пока не дали возможность «искупить кровью»... А мамка моя как раз в 43-м и родилась... Деда, как отпустили из лагеря, так он сразу себе жену и нашел, тоже из наших, из казачек... А вот мать моя уже за киргиза замуж вышла, за отца, в 63-м... Это мы уже потом в Воронеж вернулись, когда я родился... А до этого... В Киргизии – там лагерей много было...
– Каких лагерей? – не понял Филин.
– А тех, в которых политических зэков сажали, командир... У меня же дед «политический» был... Вот ему «четвертак» и впаяли в 1920-м «ревтрибуналом»... Деникинский казачий есаул как-никак...
1
МЗО – медаль «За отвагу».