Заветное Желание

—  И не мечтай. Поторапливайся. Не то дам по шее!

—  Хорошо! – обиженно выкрикнула Зерийка и принялась выдирать пучки травы. – Туртику катанат! Тьфу, угораздило вляпаться.

Когда Знак Огня был готов, в него перенесли так и не очнувшуюся Анжи. Едва она коснулась очерченной земли, ее тело выгнуло дугой. Сквозь одежду начал просачиваться карминный свет. По запястью поползла тонкая светящаяся линия, описала несколько уголков и свернулась костерком.

—  Напрасно все, говорю вам. Нужен ей еще эликсир жизни. Ее за гранью Знака бабуся с косой дожидается. Мнится мне, на эту девчонку глядя, недолго старухе ждать осталось. Можем спокойно ехать дальше.

Драк и Йеалайя переглянулись.

—  Эликсир жизни. Ты готова пожертвовать его Анжи?

—  Так же, как и ты, – отозвалась Йеалайя и сняла с шеи Драка кулон, едва не потерянный в Ардоре. – Сомнений тут не нужно.

Такой кулон давался каждому Драку, когда тот покидал обиталище или достигал определенного возраста. Под маленькой пробкой, таившейся в пасти дракончика, хранилось ценнейшее зелье. Обладатель этого сокровища имел право использовать его в двух случаях: отдать жене или испить самому. Отдать эликсир человеку – значило нарушить древнейший закон. Но небожители уже нарушили ни один запрет.

Йеалайя, нахмурившись, повернулась в сторону костра, потрескивавшего неподалеку. От него отрывались кусочки пламени и летели к Знаку. Кувыркавшиеся искры устремлялись к Анжи и будто собирали мозаику ее силуэта. Колыхнувшийся на ветру абрис плавно опустился и проник в тело. Удивительно! Дух Огня подстраивался под облюбованную плоть!

Драк остался с Анжи, Йеалайя ушла к Аллате, а Синэка села у костра. В ее мире это вполне естественно, что Духи Огня передаются как дар или проклятье, а здесь все ахают и охают. Но и ей показалось странным, что это переселение произошло именно с Анжи. Обычно духами правили только зрелые люди, у кого в роду были Ридоронты.

* * *

Утро нежно осветило новорожденные ленты облаков. Там, где солнце будет прощаться с днем, темнело израненное небо, покрытое шрамами туч. В той стороне находился замок Тир-ре, и висевшие над ним потемки – дурное предзнаменование.

Драк отвлекся от созерцания природы и взглянул в лицо Анжи.

—  Как вы себя чувствуете? – спросил он, пощелкав перед ней пальцами, словно она его не видела.

—  Я ощущаю исходящий от вас холод. Что случилось? Где это мы?

—  Ох, и надоели вы мне! – чистосердечно признался Драк, помогая ей встать. – Ужасно надоели своими бесконечными болячками! Сил больше нет прислуживать вам. Все, увольте! Идти-то хоть сможете?

—  Не беспокойтесь. Со мной все в порядке.

Как же не хотелось возвращаться в замок, еще недавно захваченный Посланникам. Скорее бы передать все полномочия Турнену и освободиться от этой ноши. Но сможет ли наследница отречься от родства с Тирлэй? Как признать себя коварной авантюристкой? Цена, которую ей придется заплатить за долгожданное освобождение, слишком высока. Почему утихла эта недавнишняя эйфория, заправлявшая всеми ее деяниями? Где тот буйный жар от мысли, что уже скоро она обретет свободу и отправится к Ледяному Пламени?

Ответ нашелся сам. Несмотря ни на что, она надеялась вернуться в прежнее царство, каким оно ей запомнилось. С запозданием осознала, что уже ничего не будет как раньше. Ничего и никогда!

Потому что в царстве больше нет Платы.

Анжи опасливо взглянула ему в спину. Теперь он ее враг.

—  А ты живучая! Туртику катанат!

Анжи дрогнула от хлопнувшей ее по плечу руки. Синэка топнула и резко поцеловала ноготь большого пальца.

—  А в тебя вселился Дух Огня! Небывалый случай.

—  Какой еще дух? В кого вселился? Что за ерунда?

Не к месту Анжи вспомнила сновидение. Ей привиделись людские тени возле обители Гардэй. По водной глади озера, медленно кружась, плыли сверкавшие глазницами черепа. А Гардэи в это время водили хороводы, едва касаясь голыми ступнями прозрачной воды.

—  Это обряд, который проводится ими на праздник Освобождения, – пояснила Зерийка, когда Анжи поведала ей о своем сне. – Думаю, они таким образом надеются испортить людям настроение. Представь, сидите вы на берегу какой-нибудь речки, плетете венцы и напеваете песни. Попиваете вина, прыгаете через костры и вовсю веселитесь. А тут по воде плывут жуткие черепушки и скалят здоровенные зубы. Здорово, да?

—  Я раньше не встречала подобных тебе.

—  А я не здешних мест. Я из города Вархронта. Кстати, ты когда-нибудь бывала на Окраинных Землях? О, там кого только не встретишь! Однажды я своими глазами видела семейство древних людей – давным-давно вымершую расу! Представляешь? Бедняги, нелегко им жилось.

—  Почему?

—  Так они же были устроены совершенно иначе! – Зерийка воровато огляделась, понизила голос до шепота и склонилась к плечу Анжи. – Говорят, они справляли нужду, болели рвотой и могли умереть от голода! У мужчин уже с юности начинала расти борода. Женщины же регулярно теряли кровь, вынашивали младенцев всего за девять месяцев, а потом кормили их молоком! Представляешь? Неудивительно, что они все вымерли, так и не привыкнув к зачарованной снеди и суровым условиям нынешней жизни. Впрочем, шут с ними! Не особо жалко. Такие были смерды, что и вспоминать о них противно.

Зерийка помолчала, а потом снова приблизилась к Анжи.

—  А еще был случай! Однажды в Вархронте объявился чудной мужик в необычной одежде и с маленькой лиловой шапочкой на лысине. В руках все теребил украшение из бусинок с деревянным крестиком. Метался несколько дней по улице и что-то испуганно бормотал. Казалось, не мог понять, где очутился и все искал выход. Я ему – чего ноешь? А он мне – non est verum! Non est possible! Я снова – ты на каком языке тут толкуешь, откуда взялся? А он мне опять – non te intelego! А потом упал на колени и взревел: apud infernus! В общем, так никто и не понял, чего ему было нужно. В итоге, несчастный, тронулся умом.

—  Но отчего?

—  От страха! После, Ридоронты поговаривали, что он шагнул к нам из другой вселенной. Дескать, существует неизведанный мир, в котором живут расы, в точности похожие на древних людей. Потом пришли к выводу, что древние люди, вымершие за пару десятков лет, и были забредшими в наш мир чужаками! Такими же, как этот свихнувшийся. Мой знакомец, любовник одной Ридоронты, изучавшей небо, так-то распотешил! Уверял, что эти смерды живут на голубой звезде, какую можно увидеть раз в году с Окраинных Земель!

Когда не выспавшиеся львы немного размялись и начали поддевать Эйлиит носами, можно было смело отправляться в полет. Вдаль вилась тропа, застланная листьями. Ею и решили руководствоваться, пока не отступятся стоявшие на пути лесные чащи.

К концу дня завиднелось маленькое озеро. По его берегу Анжи впервые совершила верховую прогулку с Леей. Начинали очерчиваться контуры замка и окружавших его домов. Надо же, они так долго добирались до Чародейского Поля, а дорога обратно, благодаря львам, оказалась такой короткой. Даже не верилось, что столько земель осталось позади.

—  Смотрите! Зимняя Энигманэя! – восторженно прокричал Дым.

Несколько львов с громким хлопаньем крыльев взмыли под облака. Анжи вцепилась в ошейник и пригнулась, поскольку ее львица последовала за вожаком. Неподалеку безмятежно парила огромная белоснежная птица. На ее спине стояла Зимняя Энигманэя – высокая девушка в белом плаще, собранном из резных снежинок. Высокий ворот был усеян каплями и блестел в предзакатных лучах солнца. В длинных волосах полоскались ленты метели.

Анжи подлетела ближе и Энигманэя повернула голову, посмотрев на нее. Какое же равнодушие царило в исписанных морозным узором серых глазах, обрамленных редкими, подернутыми инеем ресницами! Отняв пальцы от повода, которым управляла птицей, она сорвала несколько градин с широкого пояса и бросила их вниз. Птица взмахнула роскошными крыльями, и с них посыпались морозные перья, превратившиеся в снежную завесу. Погружавшуюся в сон природу ласково укрывала белая пелерина.