Страница 80 из 113
Сформированные Японией две крейсерские эскадры для поисков неприятеля в Тихом океане были уже в море, и адмирал Патей предполагал идти к Каролинским островам, чтобы встретиться с японским адмиралом Иамайа, который с 1-й эскадрой Южного моря вышел 14 сентября из Иокосуки и, заняв Jaluit 29 сентября, крейсировал в этом районе.
Уйдя из Рабаула, адмирал Патей, как оказалось впоследствии, оставил у себя в тылу два неприятельских вспомогательных крейсера — «Принц Эйтель Фридрих» и «Корморан» (бьшптай пароход Добровольного флота «Рязань»).
Принимавшиеся радиотелеграфом отрывочные и непонятные сигналы, похожие на вызовы, говорили о том, что на севере Новой Гвинеи кто-то есть, и Sydney дважды ходил осматривать подозрительный район, но безуспешно.
На самом же деле германские суда встретились в Ангауре за неделю до того, как Sydney разрушил там радиотелеграфную станцию, и, разделившись, отправились на поиски угля. Не зная, что Новая Гвинея перешла в наши руки, они назначили себе рандеву в Алексис-Бей на севере гавани Фридриха Вильгельма, и в то время, как адмирал Патей занимал столицу колонии, «Корморан» укрывался там, не будучи обнаруженным.
После ухода нашей эскадры неприятельские крейсеры также снялись с якоря. «Принц Эйтель» отправился к западным берегам Америки, а «Корморан» — на Каролинские острова, удачно ускользнув в Яп от линейного корабля Satsuma, входившего в состав 2-й японской эскадры Южного моря.
Что же касается «Гейера», о котором месяц не было ничего слышно, то он дал о себе знать 4 сентября. В Кусаие на Каролинских островах он захватил английский пароход Sautport, стоявший там в полном неведении о начале военных действий.
Испортив на пароходе машину, «Гейер» ушел в двухнедельное крейсерство. Капитан Sautport решил попытать счастья и попробовать исправить за этот срок машину. Команда согласилась, и на одиннадцатый день после нечеловеческих усилий всего личного состава парохода и всевозможных ухищрений старшего механика удалось соорудить некоторое подобие машины, которая могла давать ход вперед. Назад машина не давала хода, равно как и будучи остановлена и раз попав на мертвую точку, не могла быть снова приведена в действие.
Поход до ближайшего английского владения предстоял около 2000 миль, провизии на острове не было, но капитан все-таки решил идти. Получив от местного чернокожего короля, которому немцы, уходя, приказали кормить экипаж парохода, 350 кокосовых орехов и 400 фунтов корешков, употребляющихся туземцами только в голодное время, он после больших усилий вывел пароход из гавани и 17 сентября отправился в путь за день до истечения срока возвращения немцев. Счастье ему улыбнулось, и 30 сентября Sautport благополучно добрался до Брисбена.
В этот день пришло известие о бомбардировке Таити эскадрой Шпее. Узнав об этом 2 октября, адмирал Патей решил повернуть обратно в гавань Симпсона, чтобы войти в радиотелеграфную связь с Адмиралтейством, так как непосредственной угрозы Индийскому океану эскадра Шпее не представляла. Преобладало мнение, что германская эскадра направляется в Америку, но не исключалась возможность, что она попытается произвести такую же бомбардировку Самоа или даже новозеландских берегов, и адмирал Патей получил приказание идти на Фиджи в Сува, чтобы, базируясь в этом пункте, продолжать поиски неуловимого неприятеля.
Это приказание он мог спокойно выполнить, так как 1 сентября 2-я японская эскадра Южного моря вышла из Сасебо в Рабаул, в котором она и должна была базироваться впредь. Эскадра под флагом контр-адмирала Тсучиама состояла из Satsuma (старого линейного корабля с четырьмя 12-дюймовыми орудиями и двенадцатью 10-дюймовыми) и двух легких крейсеров Jahagi и Hirado. Адмирал Джеррам, заключивший из появления германской эскадры на Таити, что она, несомненно, идет в Америку, предлагал другое расположение сил. По его мнению, Шпее шел в американские воды или с целью посеять панику на побережье Британской Колумбии, или для операции против торговли у берегов Чили и Перу, или, возможно, чтобы пройти в Атлантический океан через Панамский канал или Магелланов пролив.
Принимая во внимание два первых своих предположения, он высказал пожелание, чтобы 1-я японская эскадра оставила Маршалловы острова и пересекла океан, как только в точности выяснится, что это же самое проделала германская эскадра, и чтобы адмирал Патей с Australia и Montcalm оставался на востоке от Австралии. На время же отсутствия Ibuki и Minotaur он предлагал, чтобы эскадра адмирала Тсучиама оперировала совместно с ним к западу от меридиана, проходящего через Токио, Яп и центр Новой Гвинеи. 1-й японской эскадре надлежало действовать совместно с эскадрой адмирала Патея к востоку от этого меридиана.
При таких условиях в обоих районах имелись эскадры не слабее германской, и, кроме того, такое расположение сил препятствовало выходу с Филиппинских островов неприятельских угольщиков.
Однако еще до принятия определенного решения по этому вопросу намерения немцев выяснились окончательно. Вечером 4 октября радиостанция в Сува перехватила отрывок шифрованной телеграммы, отправленной с «Шарнгорста» по секретному коммерческому коду, экземпляр которого попался нам в руки.
Отрывок гласил: «Шарнгорст» на пути с Маркизовых островов на Восточный остров». Последний пункт расположен на полпути между Таити и Американским побережьем. Вопрос прояснился, когда наша станция на острове Thursday в Торресовом проливе одновременно с этой телеграммой приняла другую, не менее интересную. Последняя была нешифрованная следующего содержания: «Внимание! Australia и все большие английские суда вышли из Рабаула, направляясь на восток. Суда японской эскадры по всему району. Сегодня англичане установили радиотелеграфную связь с Рабаулом. Внимание!»
Исходя из этих телеграммам, можно заключить, что неприятель оставил восточные воды; события в американских водах как бы подтверждали достоверность сообщений. Адмиралтейство тревожила обстановка по другую сторону Тихого океана.
В районе Северной Америки командир Newcastle все еще продолжал поиски «Лейпцига», совместно с Rainbow и Idzumo неся охрану канадских портов, английской и японской торговли, и этот район не вызывал особого беспокойства, так как японцы решили подкрепить его линейным кораблем Hizen (бывший русский «Ретвизан», 12 700 тонн). «Лейпциг» оставался не обнаруженным; сведения о его присутствии были получены лишь 1 сентября, когда в Callao пришел пароход, который он держал при себе, и доставил экипаж потопленного 25 августа английского парохода Bankfields. В этот же день в Гуаякиль прибыли капитан и часть команды парохода Elsinore, захваченного «Лейпцигом» 11 сентября у мыса Корриентес в Колумбии. Капитан сообщил, что он с командой выбрался с островов Галапагос, куда был высажен неделю спустя после потопления его судна. Оба случая только усиливали впечатление, что «Лейпциг» оперирует на юге в ожидании прибытия своего флагмана.
Все указывало на опасность, грозящую району операций адмирала Краддока, а положение его было далеко не прочно.
Из предыдущих глав известно, что Краддок, принимая в свое ведение южноамериканскую станцию, пошел в самом начале сентября в Монтевидео с намерением сосредоточить суда своей эскадры на юге.
Его поиск вдоль побережья не принес успеха регулярным крейсерам эскадры, но вспомогательному крейсеру Carmania (капитан 1-го ранга Грант) повезло. В инструкции, полученной Грантом, предписывалось осмотреть Тринидат, подозревавшийся в качестве неприятельской угольной базы, где действительно месяц назад «Дрезден» принимал уголь на пути в Тихий океан.
Прибыв туда 14 сентября, Carmania усмотрела у западной оконечности острова большой почтово-пассажирский пароход, стоящий между двух угольщиков. Это был «Капитан Трафальгар», новый пароход компании Гамбург-Зюйд-Американской линии, проскользнувший из Ла-Платы 22 августа, воспользовавшись отсутствием Glasgow, вынужденного снять блокаду в поисках «Дрездена».