Страница 9 из 35
Отец Джо опередил компанию на полминуты. Малдер и вслед за ним Уитни и Драмми подошли несколько осторожнее. Священник нырнул под трепещущую на ветру желтую ленту и уставился на машину Моники Бэннэн, все еще стоящую под навесом. Малдер тоже поднырнул под барьер, а двое агентов пока остались снаружи, не сводя глаз со своего экстрасенса.
А тот смотрел как раз куда надо было — водительская дверца машины, задняя стена, где висели инструменты — и откуда наверняка схватила свое импровизированное оружие агент Бэннэн, — дорожка к дому, на которой началась борьба. Агент Драмми обошел навес, следуя за отцом Джо, идущим на задний двор.
Малдер ощутил присутствие Уитни и повернулся к ней:
— Так что, здесь?
Она пожала плечами:
— Тут репортеры крутились и операторы с камерами, все шло в эфир. Он мог узнать место из телевизора.
— Да, но зачем?
Она моргнула, какие у нее странные глаза холодно-синие и при этом все же теплые.
— Зачем? — повторила она как эхо.
Малдер вышел из-под навеса, глядя вслед агенту Драмми, который шагал за отцом Джо по заснеженной местности за двором, мимо притихшего леса, столь же приветливого, как тот, который попался Белоснежке.
— Зачем ему это? — повторил и Малдер. — Зачем пускаться в такие крайности и стряпать такую продуманную легенду?
Уитни улыбнулась, будто умиленная его наивностью. Что-то было общее с той парой тысяч улыбок, которые он получил от Скалли.
— Искупление, — ответила она. — Отпущение грехов.
Отец Джо думает, что может одурачить Бога?
— Не Бога. Он десятками пишет письма в Ватикан, моля вернуть его в лоно церкви.
Малдер приподнял брови и полуулыбнулся:
— Изображать экстрасенса для ФБР — довольно странный способ произвести впечатление на Святой Престол.
Она покачала головой:
— На самом деле не слишком странный. Голос Божий, говорящий устами человека. Такой подход не раз приносил удачу.
— Жанне д’Арк он принес сожжение на костре. Но вы, значит, думаете, что священник — жулик?
Она промолчала.
— Вы думаете, он замешан? Что в чем-то он виновен?
Уитни, как и Малдер, не сводила глаз с двух далеких фигур в снежном пейзаже.
— В общем, мы должны считать его подозреваемым.
— И при этом никакой связи с преступлением не нашли.
Она засмеялась:
— Вы не думайте, мои ребята продолжают копать. Заглядывают под каждый камешек на извилистой жизненной дороге отца Джо Криссмена. И думают, что обязательно что-нибудь найдут.
Малдер посмотрел на нее, поймал взгляд синих глаз и понял, что все время ошибался.
— Но вы так не думаете. Вы не считаете его мошенником.
— В самом деле?
— В самом деле. Или меня бы здесь не было.
Она глянула на него, и он понял, что на нее произвело впечатление, как он ее припер к стенке. Сообразительный, собака.
Когда она заговорила, слова ее прозвучали менее официально и более по-человечески:
— Могу вам сказать, что сейчас меня не назовешь любимицей публики в ФБР — и именно из-за того, что я обратилась к вам. Можете мне поверить.
— Я тоже работал в ФБР. И тоже был Мистер Популярность. Видели бы вы кладовку, куда меня запихнули. «Призрак» Малдер — словосочетание знакомое?
Она улыбнулась, покачала головой, и в голосе ее звучало несомненное уважение:
— Вы уже работали с экстрасенсами: Лютер Ли Боггс, Клайд Бракмэн, Джеральд Шнауц… я все эти дела подняла, Малдер. Работа производит потрясающее впечатление.
— Ну, в общем… — Он наклонил голову набок. — Я ведь был только половиной команды.
Она чуть прищурилась:
— Вы ведь всерьез? Это у вас не ложная скромность?
— Нет. Скалли заставляет меня быть честным. А вот когда ее поблизости нет, на всякий случай со мной повнимательнее.
— О’кей, — снова улыбнулась она. Красивая женщина. — Поняла. У Даны Скалли тоже, кстати, послужной список впечатляет. Но мне именно ваши озарения нужны. Считать вас в игре?
И они пошли по снегу к Драмми, который стоял и смотрел, как отец Джо бродит, будто пьяный, потерявший ключи от машины.
— Это смешно, — сказал Драмми, обращаясь к Уитни.
Они с Малдером стояли чуть поодаль от него. Ответил Малдер, но не ему, а Уитни:
— Совсем не смешно.
Он смотрел на священника, как ученый рассматривает препарат под микроскопом.
— В его видениях есть некоторая специфика, — сказал Малдер. — Прямота, с которой он их демонстрирует, — положительный признак. Мой опыт работы с экстрасенсами показывает, что они любят театрализовать, даже если все получается легко и сразу. Они не хотят, чтобы их работа выглядела слишком легкой. Так что пусть вас не сбивает с толку…
Он резко замолчал. Уитни и Драмми, смотревшие на своего консультанта, проследили за его взглядом. Священник перестал слоняться, застыл на месте.
А потом, будто им овладела необходимость помолиться, отец Джо рухнул на колени.
Малдер бросился к нему, увязая в снегу чуть не по колено. У него за спиной двое агентов ФБР изо всех сил старались не отстать.
Священник, по-прежнему на коленях, посмотрел на них, когда они резко остановились перед ним, взметнув снег ногами.
Лицо его стало длиннее обычного, в глазах печаль, и в каждой складке на лице — страдание.
— Она бежала… она пыталась уйти от них. — Он отвернулся в сторону. — Их было двое… но она не смогла… — Он снова повернулся к ним. — Он ее сбил с ног! Вот здесь. — Он показал кивком на снег. — Прямо здесь… и они ее сунули в кузов… в кузов…
— Куда? — спросила Уитни, подавшись вперед, руки на коленях. — В багажник? В грузовик?
— В багажник… нет, в грузовик. Сзади. — Он глядел прямо перед собой, не моргая, и ничего не видел, видел только что-то внутри себя. — Грузовик… и на нем что-то. — Он прищурился. — Не знаю, что это.
— Отец Джо, мало этого! — отчаянно сказала Уитни. — Мы должны ее найти…
Лицо его свело гримасой страдания.
— Ей больно… ей очень больно…
— Где, скажите? — настаивала Уитни.
Он мотал головой, полузакрыв глаза, и лицо у него было почти испуганное.
— Не знаю… не вижу…
— Мы должны ей помочь! Ну постарайтесь же!
Но косматый священник чуть не плакал и, казалось, сейчас свалится от усталости. Он снова затряс головой:
— Не вижу… не вижу…
Не поднимаясь с колен, он рухнул на руки и зарыдал — глубокими, душу выворачивающими рыданиями из самой глубины своего тела, души, быть может.
Драмми посмотрел на Малдера скептически, и Малдер только подумал, что хорошо бы Скалли была здесь. Он на хорошую актерскую игру покупается, но Скалли просекает ее сразу — если здесь есть что просекать. Она бы четко указала, в чем здесь фальшь — если фальшь есть.
Если бы Скалли была здесь.
— Вы были правы, Малдер, — сказал Драмми.
— Да?
— Этот тип не купился. Он нас всех купил.
Чернокожий агент с отвращением развернулся и зашагал прочь по глубокому снегу.
Но Малдер и Уитни остались, глядя на рыдания отца Джо, который все больше и больше казался бездарным актером, безнадежно переигрывающим в своей последней роли.
И тогда Малдер увидел кровь.
Капли крови, падающие, хлюпающие, разливающиеся на снегу под свесившейся головой отца Джо.
Малдер шагнул вперед, положил руку ему на плечо и спросил:
— Отец Джо? Вы себя…
Высокий священник с растрепанными волосами взглянул на Малдера, и тот никак не ожидал увидеть такое.
Отец Джозеф Криссмен рыдал, это так. Он не симулировал.
Он плакал кровавыми слезами, и красные потеки остались у него на щеках.
Уитни тоже это видела, и она переглянулась с Малдером и кивнула. Малдер понял, что ее доверие к нему выросло.
ГЛАВА ПЯТАЯ
БОЛЬНИЦА БОГОМАТЕРИ СКОРБЯЩЕЙ
РИЧМОНД, ВИРДЖИНИЯ
10 ЯНВАРЯ
Дана Скалли в белом халате поверх коричневой юбки и блузки свернула из людного коридора в тишину палаты, где сидел, чуть приподнявшись на больничной койке, ее юный пациент, Кристиан Фирон — маленькая детская фигурка — и смотрел в окно на белизну зимнего утра.