Сумерки морских богов

Фрэзер быстро приготовился к бою. RA-55A был повернут вправо, чтобы пройти по забитому льдами, но относительно безопасному фарватеру к северу от острова Медвежий. 4 эсминца сопровождения — «Мушкетер», «Матчлесо», «Оппортюн» и «Вираго» — были отделены с приказом усилить прикрытие капитана 1 ранга Маккоя. Барнетту приказали расположить свои крейсера между JW-55B и «Шарнхорстом», а Маккою Фрэзер приказал повернуть назад на 3 часа. Этим маневром он собирался спутать расчеты Бея. Барнетт подходил с одной стороны, Фрэзер с другой. И утром в день св. Стефана челюсти английского капкана начали смыкаться. Бею нужна была помощь всех морских богов, чтобы переломить складывающиеся против него обстоятельства. «Дьюк оф Йорк» с его 10 орудиями калибра 356 мм один мог своими залпами, весящими более 7 тонн, уничтожить «Шарнхорст».

Бей шел курсом 12 со скоростью 25 узлов. Огромные горы воды заливали корму эсминцев, сбивая их с курса. К 7.30 50-узловой ветер начал немного заходить, вспенивая море.

В этот момент «Шарнхорст» находился в 40 милях юго-восточнее острова Медвежий, но признаков конвоя не было. Считая, что он зашел слишком далеко на север, Бей повернул назад, снизил скорость и развернул эсминцы в завесу в 10 милях к югу от себя. Изменение курса подставило отряд Бея прямо под яростные удары шторма. Отчаянно болтающиеся эсминцы вздымали тучи брызг, адмирал видел, как они постепенно пропадали в северном мраке. «Шарнхорст» остался один в 240 милях от Альтенфиорда.

Экипаж линкора был вызван на боевые посты, 300-килограммовые снаряды были вложены в замки орудий главного калибра, были подготовлены бинты для людей и пластыри для корабля. Наблюдатели, распухшие от свитеров, шарфов и тяжелых плащей, напряженно щурились — ураган беспощадно резал глаза. Бей и Хинтце, стоя бок о бок, на массивном мостике «Шарнхорста», вглядывались в темное, клокочущее море.

В 8.40 Фрэзер находился в 150 милях юго-западнее, стараясь отрезать Бею путь отхода. RA-55A был вне опасности, но JB-55B был еще под угрозой. Флагманский корабль Барнетта «Белфаст» только что установил радиолокационный, контакт с неопознанной целью на расстоянии 17 миль. Он был слабым и неверным, но Барнетт увеличил скорость и пошел прямо на цель. В 9.20 три слабых мерцающих отметки появились на экране радиолокатора «Шарнхорста». Через минуту наблюдатели на промерзшем мостике «Шеффилда», прикрывавшие глаза от жалящего ветра, заметили серые мачты «Шарнхорста» в 6 милях на юго-востоке.

Эрих Бей стоял на левом крыле мостика, надвинув на глаза капюшон плаща. Радиолокационный контакт был нечетким, бурное море заполняло экран радара отблесками и ложным эхом. Сквозь траурную кайму арктического полусвета он ничего не мог различить. Но в 9.24 над головой раздался хрусткий удар. Адмирал вскинул голову и увидел ослепительную вспышку осветительного снаряда. «Шарнхорст» внезапно залил голубой свет.

— Вражеский корабль! — крикнул Бей.

Наблюдатели, мигая от снежных хлопьев и резкого света, ничего не могли различить. Через несколько минут на севере мелькнула цепочка вспышек, когда «Норфолк» открыл огонь из 203-мм орудий. Снаряды пролетели высоко над «Шарнхорстом». Осветительный снаряд снесло ветром, он медленно догорал.

— Лево руля! — напряженно скомандовал Хинтце. — Приготовиться открыть огонь!

«Шарнхорст» развернулся и принял волну правым бортом. Башни развернулись налево. Соединение Барнетта все еще оставалось невидимым. Последовали новые вспышки залпов, сопровождаемые всплесками, когда снаряды начали рваться в черной воде с булькающими глухими ударами. Через несколько секунд оператор радара «Шарнхорста» сообщил о контакте. Бей нетерпеливо запросил дистанцию до цели, но снаряд врезался в грот-мачту, снеся антенну и изрешетив надстройку осколками.

Мачта завибрировала, как пальма в тайфун, и экран радара погас.

— Стреляет не эсминец, — сказал Бей. Его совершенно сбило с толку то, что корабль — или корабли, — скрытый непроницаемым мраком, способен так точно стрелять. Бей не был ни трусом, ни глупцом. За ним мог охотиться целый вражеский флот, а у Бея не было эсминцев, чтобы компенсировать тактические невыгоды. Кроме того, потеряв радар, он мог только вслепую палить по невидимому врагу.

— Нам не приходится ждать здесь ничего хорошего, Хинтце, — сказал Бей. — Повернем опять на юг.

«Шарнхорст» медленно покатился вправо, зарываясь носом в бурное море. Сразу после этого снаряд попал в левый борт, и стальные осколки ливнем обрушились на мостик. Один из снарядов «Норфолка» попал в цель, прошел глубоко в носовую часть корпуса, но не взорвался и упокоился в кубрике. «Шарнхорст» дал наугад насколько залпов из кормовой башни. Бей теперь знал, что ему противостоит, по крайней мере, 1 тяжелый крейсер.

— Полный вперед! — скомандовал Хинтце. Имея преимущество в скорости, «Шарнхорст» увеличил дистанцию, и в 9.40 «Норфолк» прекратил огонь. Бей посмотрел на карту, промерил расстояние циркулем и сказал капитану 1 ранга Хинтце.

— Я не думаю, что противник будет преследовать нас. Я намерен еще раз попытаться атаковать конвой. Идите этим курсом до 10 часов, потом мы сделаем большой круг влево и пойдем на север. К полудню мы будем прямо перед целью. К этому времени Иоханнесен сможет сообщить нам, если конвой изменит курс.

В 9.46 Бей послал сообщение Деницу:

«Веду бой с крейсером. Вражеский огонь несомненно управляется радаром».

Тем временем Бей узнал, что антенна главного радара снесена прочь и нет надежды отремонтировать ее в море.

— Отлично! — сказал он. — Мы слепы, как летучая мышь.

Адмирал колебался недолго. Солнце было в надире и даже в полдень не поднималось из-за горизонта. Однако должно было стать немного светлее, и он надеялся, что «Шарнхорст» «прозреет». Бей решил продолжить операцию.

Ближе к 10.00 «Шарнхорст» повернул на северо-восток. Этот маневр не прошел незамеченным для операторов радара «Белфаста», и Барнетт правильно решил, что Бей пытается обойти его крейсера. Он немедленно прекратил погоню и повернул на северо-запад, выводя крейсера в голову конвою, откуда ожидалось приближение «Шарнхорста». Курс Барнетта отличался от северо-востока, куда повернул Бей, и к 10.30 контакт был потерян. К этому времени 4 эсминца охранения RA-55A присоединились к Барнетту, образовав завесу впереди крейсеров. В 11.00 Барнетт получил радиолокационный контакт на западе, который опознал как конвой и занял позицию впереди него. В то же время адмирал Фрэзер, который все еще находился в 100 милях на юго-западе, передал важный сигнал: «До тех пор пока какое-нибудь соединение не восстановит контакт, у меня нет надежды найти неприятеля».

Но враг сам нашел его. Около 10.00 разведывательный самолет «Люфтваффе», презрев погоду, заметил соединение Фрэзера, идущее в 100 милях на запад-северо-запад от Нордкапа курсом 70. Он сообщил, что «возможно в его составе имеются тяжелые корабли». Однако старший авиационный офицер в Норвегии, получивший донесение, жаждал точных разведданных. Считая, что воздушные разведчики должны сообщать ДОСТОВЕРНЫЕ факты, а не свои предположения, он опустил ту часть сообщения, которая относилась к «Дьюк оф Йорку». Около 11.00 сообщение было передано на «Шарнхорст».

— Донесение авиаразведки, герр адмирал, — сообщил Хинтце.

— Не говорите мне, что эти парни летают в такую погоду, — сказал Бей. Он прочитал сообщение и нахмурился. — Говорится о 5 кораблях. Но какого класса?

— Это могут быть наши эсминцы, — предположил Хинтце.

— Нет-нет. Йоханнесен не может зайти так далеко на юг. И это не конвой… Слишком мало кораблей и слишком близко к берегу… Это могут быть английские корабли.

Бей посмотрел на карту, подумал несколько минут. Затем снова прочитал сообщение.

— Ладно, Хинтце. Мы с этим ничего не можем поделать. Наша цель — конвой.

Бей продолжал свой 30-узловой рывок на север, незамеченный Барнеттом. В полдень линкор находился в 18 милях от крейсеров. Он взял влево, приведя «Шарнхорст» на западный курс. В серой пелене туч мелькали тусклые вспышки света. «Шарнхорст» мчался по бушующему морю, ветер срывал желтый дым с краев его трубы.