Знаки в небесах

– Женька пошла удалять родинку. Мешала она ей. Вот врач и присоветовал: иди, говорит, пока не поздно, удаляй заразу. Она сходила в клинику, там ей мозги и запудрили. И решила она сделать грудь. Вот теперь и ходит, трясет красотой. Деньги выложила немалые, а толку – никакого!

– Но Женя симпатичная женщина, неужели у нее никого нет? – поинтересовалась Мариша, немного придя в себя.

– Сейчас нет, а раньше… Впрочем, это долгая история, потом расскажу как-нибудь.

Не успела Ника закрыть рот, как на пороге возник Добродей, нагруженный пятилитровыми канистрами.

– Я взял две, – отдышавшись, сказал он, – если не хватит – сбегаю еще.

– А то – хватит… – послышался из-за его спины голос. – Водки сколько ни бери – все мало!

– У нас не водка, – отрезал Добродей. – И потом, я же сказал, нужно будет – сбегаю!

И он недовольно обернулся. Мариша, затаив дыхание, посмотрела на собеседника Добродея. Все происходящее ей было жутко интересно! Создавалось впечатление, что она неожиданно вернулась в детство. На мгновение Ника стала похожа на ее тетку, а показавшийся из-за спины Добродея мужичок напомнил Марише их местного дурачка Алешу. Мужичок открыл рот, и видение тут же развеялось.

– Почему не предупредили по поводу застолья? – обиженно прогундосил тот. – А вдруг бы я ушел на рыбалку?

– От тебя ничего не скроешь! Ты, Пантелей, мигом чуешь, где попойка намечается. Похлеще охотничьей собаки. Только она на дичь натаскана, а ты – на самогон!

– Это и есть Изюмович? – прошептала Мариша.

– Он самый! Легок на помине! Всегда на халяву ходит.

– Эй, посторонись! – раздался зычный голос, и Пантелей, словно котенок, отлетел к центру помещения.

– Потише, пожалуйста! – обиженно пробубнил он. – Все-таки не собаку пинаете.

– Ты хуже собаки, – отозвался голос, и на пороге показалась дородная тетка лет семидесяти. – От собаки хоть толк есть, а ты… хорек. Вот ты кто!

– Почему хорек? – обиженно поинтересовался Пантелей.

– Потому что харей не вышел, – захохотала тетка и шлепнулась рядом с Маришей.

Пантелей обиженно присел на край дивана и с надеждой уставился на канистру с самогонкой. В клуб повалили люди. Сначала появилась женщина, нагруженная сумками. Затем несколько девушек, молодая мамаша с ребенком трех лет… И снова – женщина с авоськами. Увидев ее на пороге, Мариша захлопала глазами и даже ущипнула себя за ногу. Несколько минут назад она уже видела эту женщину, нагруженную сумками. И вот – опять она! Когда же она успела выйти?! Мариша помотала головой. Нет, женщина точно не выходила. Здесь только одна дверь. Но уже через минуту она поняла, что дама – другая. На первой была длинная белая юбка, а на этой – серые брюки.

Мариша повертела головой и убедилась, что их действительно две.

– Это сестры-близнецы, – шепнула ей на ухо Ника. – Матрена и Надежда. В юбке – Надежда. Она младшая.

Между тем народ занял места и принялся раскладывать закуски. Мариша с интересом всех разглядывала. Мужчин было только трое: Эрик, Пантелей и Добродей. Из женщин старшего возраста она насчитала четверых, кроме Ники: сестры – Матрена и Надежда, дородная тетка оказалась Изольдой Сергеевной, милая хрупкая старушка – Лидией Семеновной. Рядом с ней крутился мальчишка лет десяти, которого она ласково называла Ванечкой.

– Обрати внимание на Семеновну, – зашептала ей в ухо Ника. – Сколько лет ты ей дашь?

– Не знаю… – пожала плечами Мариша.

– Тогда скажи, кто лучше выглядит, я или она?

– На первый взгляд – вы, Ника, поактивнее, да и морщин у вас меньше.

– Я так и знала, – торжествующе захихикала Ника. – Я всегда Лидке говорила, что мы выглядим почти ровесницами, а ведь ей всего восемьдесят три! А она еще со мной спорила!

Мариша еще раз взглянула на Лидию Семеновну. Она не любила кривить душой, но в данном случае Ника была права. Лидия действительно выглядела замученной и старой. Хотя восемьдесят три года – большой срок. Многие и не доживают до такого возраста.

– Между прочим, – услышала она Никин голос, – здесь до сих пор не верят, что мне сто одиннадцать лет. Я даже паспорт приносила, и все без толку!

Мариша переключила внимание на бабушку Эрика. А ведь и в самом деле! Разве скажешь, что ей далеко за сто? Никогда. И она действительно выглядит моложе Лидии.

Мариша поймала себя на мысли, что тоже не верит в возраст Ники. Документы говорили об одном, а разум твердил другое: не может человек в таком возрасте так здорово выглядеть! Или может? Но ведь – выглядит! В чем же секрет? Мариша решила обязательно вызнать у Ники секрет ее долголетия.

Ее внимание снова переключилось на окружающих. Справа от нее кучкой сидели девушки. Правильнее было бы назвать их женщинами, но в наши дни сложно именовать даму женщиной, если выглядит она на двадцать с небольшим. Девушка, и точка.

Мариша чувствовала, что они ее ровесницы, но возраст определить затруднилась. В целом она была приятно удивлена, увидев вдали от цивилизации вполне симпатичных девушек. Во времена ее детства деревенские девчонки за собой почти не следили, рано расплывались, выглядели старше своих лет и имели кучу ребятишек и массу забот.

– Я Галина, – представилась черненькая девица, и Мариша поймала себя на том, что смотрит на нее вытаращив глаза. – А ты Мариша?

– Ага, – кивнула она.

– А это Людочка, – Галя указала на свою светловолосую соседку.

– Вон тот – мой сынок, – сказала Люда и показала пальцем на долговязого подростка. – Никита.

– А эти – мои, – весело произнесла Галина.

На лавку плюхнулись две девочки, похожие друг на друга как две капли воды.

– Эти? – с глупым видом поинтересовалась Мариша, разглядывая девочек.

– Да.

– У вас не может быть таких взрослых детей! – вырвалось у нее.

– Почему? – рассмеялась Галя.

– Они выглядят ненамного младше вас.

– Спасибо за комплимент, – озорно отозвалась девушка. – Мне очень приятно.

– Сколько им лет?

– Четырнадцать.

– А выглядят гораздо старше!

– К сожалению, девочки в наши дни рано взрослеют.

– И как вы с двумя детьми умудряетесь так выглядеть?

– Почему с двумя? С тремя! Рядом с Никиткой мой старшенький сидит – Алешка. Мне тридцать четыре, – добавила она и вновь засмеялась. – У вас такой обалдевший вид! Вы, наверное, думали, что увидите перед собой замызганных куриц? А мы вовсе не курицы, а лебеди!

– Я ничего такого не думала… – пробормотала Мариша, а Эрик громко хмыкнул.

– Кстати, Гале тридцать семь.

– Ленка, а ты чего сидишь в сторонке? – спросила Галя у совсем молоденькой девчонки.

– За Данькой присматриваю, – пояснила та и показала глазами на веселого карапуза.

Он был единственным в клубе такого возраста. Но, видимо, скучать малышу не приходилось. Девчушки самых разных возрастов возились с ним, как кошки с котенком. Мариша давно заметила: если где-то были вместе маленькие дети и девочки постарше, то мамашам был обеспечен спокойный отдых. Девчонки предпочитали малышей куклам. Видимо, материнский инстинкт настолько глубоко заложен природой, что даже в таком возрасте они со всей серьезностью относились к своим обязанностям.

– Да оставь ты его в покое, – махнула рукой Галя, – вон сколько у него нянек.

В это время малыш изо всех сил стукнул одну такую «няньку» кулаком в глаз.

– Данька! – закричала девочка. – Ты чего дерешься?

– Надо, – серьезно ответил малыш.

– А если я тебя стукну?

– Не надо, – энергично замотал он головой.

– Тогда не дерись!

– Буду! – и он снова стукнул девочку.

– Ах ты! – девчушка задохнулась от возмущения. – Ну, держись!

Она вскочила на ноги, и Даня бросился от нее наутек.

– Как его без внимания оставить? – пожаловалась Лена. – Сейчас подерутся.

– Подерутся и перестанут. Мои девчонки постоянно в синяках ходили, зато сейчас души друг в друге не чают! Ведь так, Аня, Яна?

– Ага! – кивнули девочки.

– Правда, сейчас они дерутся с Алешкой, но это уже легче. Когда они вдвоем на него нападают, Леша предпочитает убежать… Платон на дежурстве сегодня? – обратилась она к Лене.