Клинки

Вскоре появились и Боромир с Йэльмом. Им помогли встать.

– Гляди, Тарус! Они посветлели! – сказал Вишена со значением. Значит, Тарус не ошибался. Хотя, когда он ошибался? По-крупному – ни разу…

– Какие посветлели, а какие наоборот, – проворчал чародей.

Вишена оглянулся. Что за Мир окружал их на этот раз? Рядом высилась громадная серая скала, у нее росли чахлые сосенки, с другой стороны, вроде бы, был обрыв. Боромир подошел к самому краю.

– Ого! В горы нас занесло, чародей. Гляди, высота какая…

Тарус глянул – горы были действительно высокие. Внизу расстилалась плоская, как тарелка, равнина, полускрытая белесой дымкой. Впрочем, разглядывать окрестности особо не было времени. Он убрал меч в ножны и кивнул молодому дату:

– Можешь прятать, Хокан. Он пока не понадобится.

Хокан, убирая клинок, усмехнулся Пожарскому.

– Вишена! А ведь это удобно: если меч сменил цвет, сразу понятно, что тебя занесло в другой мир. А?

Вишена усмехнулся в ответ. Действительно!

– Ладно, поехали дальше, – нетерпеливо пробасил Йэльм. – Выспаться нужно перед завтрашним.

Чародей оглянулся и предложил:

– Вот что други, давайте-ка подвинемся от края. На всякий случай…

Они перешли поближе к сосенкам у скалы, и тут из гущи игластых веток показался среднего роста белокожий парень в ладной кожаной куртке и потертых штанах со множеством карманов. Он был невооружен, но в лесочке мог прятаться кто угодно, и все пятеро кондотьеров невольно потянулись к мечам.

– Эй! – неожиданно весело сказал незнакомец. – Я не собираюсь на вас нападать.

«Елки-палки, – подумал Вишена как обычно совершенно не к месту. – У нас остались кондотьерские плащи!»

Где-то в глубине души Пожарский был уверен, что в иной мир они попадут без плащей. Получалось не так.

– Меня зовут Матвей! Я из Шандалара, – представился парень.

Выждав осторожную паузу, ответил ему Тарус:

– Здоров будь, Матвей из Шандалара. Здесь есть еще кто-нибудь?

– Есть, – так же весело отозвался Матвей и указал рукой за спину. – Мои молодцы вот-вот подоспеют. Человек полтораста. А что?

Была в его голосе некая развязность, присущая разбойникам на дорогах. И встречаться с его молодцами Вишене сразу же расхотелось.

– Уходить надобно, – недовольно пробурчал Боромир. – Дальше. Куда угодно. Чего ждать?

– Точно, – оживился Йэльм. – Нас ждут у Драконьей Башни.

Он вытянул меч с изумрудом на гарде перед собой.

– Ждут, – еле слышно хихикнул Хокан. – Спят все без задних ног…

И тут Вишену будто шибануло: услышав чужие, хотя и понятные из-за чар Таруса слова датов, он сообразил, что Матвей говорит на том же языке, что и жители Лойды, Тялшина, Рыдог – языке родичей Вишены! Выговор, правда, чуть другой, но язык тот же!

Рука его тем временем скрестила меч с йэльмовым. Секунду спустя поверх лег меч Боромира. Изумруды родили слабый отсвет где-то в глубине и рядом возникло еле заметное днем пятно хода. Тарус повернулся к незнакомцу.

– Прощай, Матвей. Не ломай голову – кто мы и откуда мы. Мы – из другого Мира. И уходим дальше, в следующий мир. Для тебя нас нет и никогда не было. Удачи тебе!

Матвей топтался на месте.

– Давай! – позвал Вишена Хокана.

Тот послушно нырнул в отверзнутый ход. Теперь мечи можно было разнимать: ход закроется только после того, как мечи окажутся по ту сторону, да и то не сразу. Из Иллурии Тарус и Хокан ушли раньше Йэльма и Боромира, это Вишена заметил.

Вторым в ход окунулся Тарус. Исчезновение каждого сопровождался порывом ветра.

– Йэльм!

Вожак датов шагнул и пропал; снова порыв ветра.

– Боромир!

Непоседа подмигнул Вишене и исчез.

«Что-то я раскомандовался», – удивился себе Вишена. И повернулся к Матвею.

– Удачи, Матвей! Я – из Тялшина. Прощай…

Пожарский хотел понять знает этот белокожий парень о его родном мире или нет. Вдруг знает? Хотя, где ему…

– А остальные откуда? – спросил Матвей.

– Боромир и Тарус – из Лойды, Хокан и Йэльм – из Лербю-фиорда…

Матвей явно не знал ни Тялшина, ни Лойды, ни Лербю-фиорда. И Вишена очертя голову нырнул в ход, чтобы в очередной раз на мгновение умереть. А потом с размаху ткнулся носом в горячий песок. Лицо обожгло, словно он попал на раскаленную сковородку. Вишена вскочил, зашипев от боли, и зажмурился, потому что с неба лились потоки ничем не сдерживаемого солнечного света. Было жарко, как в бане.

Когда глаза немного привыкли, он огляделся. Спутники топтались чуть поодаль, прикрывая ладонями глаза. Вокруг расстилалась песчаная равнина, волнистая, словно море; кое-где виднелись песчаные же холмы округлых очертаний. Редкие кустики жесткой колючей травы бессильно замерли под светом и зноем полудня.

Вишена покосился на меч – черный, как и должно быть. На гарде руны… Другие!

Озадаченно хмыкнув, Вишена побрел, увязая в сыпучем песке, к товарищам. Одновременно он вспоминал, как зовется край откуда родом Матвей из предыдущего Мира. Шан… дар…

«Шандалар!» – вспомнил наконец Пожарский. – Надо не забыть, дома спрошу, не слышал ли кто-нибудь о такой земле.

«А с чего ты взял, что это земля? – спросил у себя Вишена. – Вдруг это селение, или река, скажем…»

По щеке скатилась капелька пота. Он медленно, но верно становился мокрым, как мышь, в своей куртке и кондотьерском плаще. Солнце нещадно палило, и даже сквозь подошвы сапог чувствовался горячий песок. Почему-то захотелось пить.

– Ну и мир! – встретил его Хокан. – Свариться недолго!

– Поехали отсюда, – попросил Боромир, – мочи нет, чародей…

Вишена вдруг подумал, что если их снова разбросало бы по времени и пришлось бы ждать кого-нибудь из обладателей мечей годика четыре в этом несусветном пекле?

Тарус и Хокан скрестили мечи, чародей долго шептал заклинание и все пятеро в облегчением окунулись в прохладу аргундорской ночи.

Рядом высились остатки Драконьей Башни. Чуть заметно мерцали в стороне костры у стоянки Ушедших в поиск. Почему-то хотелось перейти на шепот.

– Вишена! – негромко спросил Тарус. – Как твой меч?

Глянув, Пожарский довольно ответил:

– Светел! Изумруд на месте!

У Йэльма и Боромира, как выяснилось мгновение спустя – тоже. А клинки Таруса и Хокана стали черными. Тарус мог быть спокойным – теперь имелся свой ключ к возвращению.

– Я подниму вас на рассвете, – сказал чародей. – Спустимся под Драконью Башню…

Засыпая, Вишена подумал: «Завтра. Завтра, может быть, мы все будем уже в родном мире.»

Импульсный волновод со встроенным лок-резонатором, экспериментальная модель в стадии разработки, экземпляр 1, также оказался в сфере досягаемости корреспондента Тарус/Т. Практически сразу корреспондент Тарус/Т воспользовался обоими волноводами, настроив их по схеме со встречной динамической нагрузкой. Вопреки предсказаниям теории Шлимана-Василевской лок-резонанс был достигнут и излишки энергии корреспондент Тарус/Т использовал для трехкратного прокола стейтор-перепонки (по данным изделий ХА-32С, ХА-65С и ХА-14С, код в архиве PU74). Аборигенные антенны-эффекторы числом 3 (три) также были включены в схему, но смысл их включения остается неясен. Выяснилось, что при стейтор-переходе знак лок-заряда меняется на противоположный. В данный момент лок-заряды волноводов экземпляр 1 и 2 изменены в сравнении с первоначальными.

Протокол V42 не усмотрел в данном варианте применения экспериментального оборудования чего бы то ни было опасного или катастрофичного, но сам факт целенаправленного использования корреспондентом Тарус/Т данного оборудования заставляет подвергнуть повторному анализу результаты лабораторных и полевых испытаний.

Координаты нахождения корреспондента Тарус/Т и объекта совпадают с 20 часов 17 минут, 956-е локальные сутки. Прогноз: в течение суток корреспондент Тарус/Т совершит попытку завладеть объектом и (предположительно), воспользовавшись имеющимся в распоряжении оборудованием, покинуть зону локации. Вероятные зоны проникновения: сектор ментального ретранслятора-усилителя ХА-27С (95% согласно протокола V42). Не исключен вариант вмешательства в прогнозируемые события корреспондента Саят/С. В этом случае протокол V42 прогнозировать события отказался: мало данных.