Страница 19 из 122
В неолите в Надпорожье и Приазовье жили группы генетически родственных племен, относящихся к днепровско-донецкой культуре. Многие ученые именно этой этнокультурной группе приписывают изначальное приручение лошади. Прирученная лошадь для верховой езды и для колесниц в дальнейшем «визитная карточка» всех индоевропейских народов и культур, сложившихся под их прямым влиянием.
В этой связи интересен и еще один неолитический могильник. В 1956 году на левом берегу Днепра, над затопленным сейчас Вольным порогом был найден могильник, относящийся к памятникам уже упомянутой выше днепровско-донецкой культуры, которая была распространена на территории Надпорожья в V—III тысячелетии до Р.Х. Могильник представлял собой родовой некрополь, в котором проводились захоронения на протяжении нескольких поколений. Черепа из могильника исключительно большие, массивные, с сильно выраженным мышечным рельефом, имеют длинную и довольно широкую мозговую коробку. По черепному указателю — на границе мезо- и долихокрании, что в этом плане сближает их с «недифференцированными» черепами из латышского могильника, о котором было сказано выше. Лоб у черепов Вольненского захоронения в среднем широкий, покатый. Лицо очень широкое и высокое, ортогнатное, сильно профилированное в горизонтальной плоскости, альвеолярный прогнатизм выражен умеренно, клыковые ямки глубокие. Орбиты низкие. Нос высокий, средней ширины, сильно выступающий. Нижняя челюсть сильно выступающая и массивная. Весь комплекс признаков позволяет определить антропологический тип населения, оставившего Вольненекий некрополь, как протоевропейский, не имеющий аналогий в неолите Западной Европы и Передней Азии, то есть автохтонный и исходный для исторических индоевропейцев.
Эти данные позволяют исключить не только Малую Азию, но и Западную Европу из числа гипотетических прародин арийских народов. Черепа Вольненского могильника обнаруживают генетическую преемственность с черепами из Вовнигского могильника, а также с долихокранными вариантами из могильника Васильевна II и относятся к «надпорожно-приазовскому» варианту исходного протоевропейского расового типа. Как уже отмечалось, это единство типа населения Надпорожья связано с широкой распространенностью днепровско-донецкой культуры.
Итак, мы установили несомненную синхронность и взаимосвязанность между двумя процессами: распространением протоевропейского расового типа на Запад из Причерноморья и миграциями индоевропейских племен в том же направлении, реконструируемых по материалам археологии, лингвистики, исторических источников, на основе мифологических сказаний племен, говорящих на различных языках индоевропейской семьи. Под эти многочисленные свидетельства мы подвели этногенетическую базу, основу, позволяющую впервые связать многочисленную и разрозненную информацию воедино, в непротиворечивой концепции расселения арийцев с прародины. Основываясь на богатейшем антропологическом материале, мы выяснили, что исторической базой, эпицентром процесса миграций индоевропейцев была территория, известная впоследствии как Великая Скифия, очерченный Геродотом Скифский квадрат, уже тогда приуготовленный Провидением стать со временем подножием престола Всевышнего на земле в историческом воплощении Святой Руси.
Известно, что индоевропейцы расселялись не только на Запад, но и в восточном направлении. Есть ли подтверждения нашей гипотезе на Востоке, подтверждения не только этнокультурного, лингвистического характера, которых немало, но и антропологического? Дают ли антропологические данные, полученные на Востоке, право отстаивать гипотезу о Скифии как о прародине всех индоевропейцев? Такие данные есть, и они не только не противоречат нашей концепции, но и ясно свидетельствуют о том, что Азия не могла являться тем «ульем», из которого происходили все индоевропейцы.
В Северной Туркмении, в юго-западной части древней Присарыкамышской дельты Амударьи, на возвышенности Тумек-Кичиджик, в 1972 году был обнаружен древний могильник. Раскопки этого памятника дали уникальный палеоантропологический материал, относящийся к кельтеминарской культуре неолита. Всего было вскрыто 37 погребений. Могильные ямы были неправильной овальной или капельной формы, узкие, в редких случаях прямоугольные. Умерших клали на подсыпку из охры на спину, руки вытянуты вдоль туловища, головой на северо-восток.
Серия черепов из могильника в основном мезокранная, с большим продольным и поперечным диаметрами. Лица средней высоты, широкие, мезогнатные, хорошо профилированные в горизонтальной плоскости. Нос выступающий, орбиты широкие при малой и средней высоте. Но самое главное, по мнению антрополога Т. А. Тимофеевой, черепа из неолитического могильника Тумек-Кичиджик сходны с северными протоевропейскими черепами!
Перед нами группа тех арийцев, которые начали свое миграционное движение из Восточной Европы на Восток, тех, которые вскоре после Среднеазиатской «остановки» достигли в своем движении Иранского плато, Инда и Ганга и встретили там аборигенов дравидов. Рассмотрим здесь и более поздний антропологический материал, полученный из погребений саков, или шаков, как их называли в Индии; был знаменитый мудрец из рода указанных шаков — шакьямуни, он же принц Сидхартха-Будда.
Небольшой могильник саков был найден в долине реки Или в Казахстане. Черепа саков из этого могильника характеризуются средними размерами продольного и поперечного диаметров, брахикранны, имеют относительно низкий свод, хотя есть и долихокранные черепа. Лица в основном средневысокие, но широкие, хорошо профилированные в горизонталыюй плоскости, нос резко выступает, орбиты низкие и широкие, переносье и надбровье средневыраженные.
Сакские племена занимали огромную территорию Средней и Центральной Азии от Приаралья до Восточного Туркестана, от Балхаша до Алтая и Памира. Они входили в одну культурно-историческую общность скотоводов, распространившуюся в VII—IV веках до Р.Х. от степей Причерноморья до Южной Сибири и Китая (динлины). Эти племена попадали на страницы древних трактатов под именами скифов, сарматов и саков. Прямая преемственность по отношению к этой историко-культурной общности имеется и у более поздней культуры белокурых усуней на территории Семиречья, на Тянь-Шане и в Прииртышье, у сарматов Сибири и Восточной Европы.
Сакам были присущи европеоидные признаки андроновского антропологического типа и близких ему форм все того же протоевропейского антропологического типа, наблюдаемого у древнего населения тазабагьябской, скифской-срубной и андроновской культур эпохи бронзы. Напомним, что именно андроновцы были строителями городов на Южном Урале, известных по находкам в Аркаиме и Синташте. И именно андроновский, в основном брахикранный тип светлоокрашенных арьев Урала лег в основу расового типа савроматов и саков, генетически связанных с древними носителями кельтеминарской культуры по всем основным антропологическим признакам.
По поводу этнонима шаков мы можем привести еще одно поразительное свидетельство. Оказывается, албанские соседи называли раньше сербов и македонских болгар Skja, Skjeji, то есть славянами, произнося первый звук как «ш». Ну как тут еще раз вослед Блоку не воскликнуть: «Да, скифы — мы!» «Воистину шаки — мы!»
Но оставим Азию и вернемся в Восточную Европу, в бронзовый век, время, непосредственно предшествовавшее расцвету собственно скифской эпохи на этих землях. И прежде всего нас интересует фатьяновская этнокультурная общность, родственная другим культурам боевых топоров и шнуровой керамики, распространившимся от Скандинавии до Урала. От скифских степей мы удаляемся в лесную зону Русской равнины. В советской историографии этносы леса и степи были искусственно разделены и противопоставлены. Ниже читатель убедится, что исходя из антропологического материала, не представляется никакой возможности разрывать связь между культурами леса и степи в предскифскую и собственно скифскую эпоху, а тем более противопоставлять носителей этих культурных и природно-ландшафтных ареалов единого индоевропейского мира.