Страница 116 из 122
Попутно отметим, что уже в наш век Белое движение несло архаические черты воинского культа смерти, известного еще спартанцам. Начертив на своих знаменах лозунги смерти, использовав символизм красно-черного цвета и черепа с костями, белые воины были последними христианскими рыцарями.
Вернемся к основным сюжетам былинного эпоса. Например, история противостояния: Илья Муромец и Калин-царь. Этот сюжет еще можно назвать «ссора Ильи с князем». Князь прогневался на Илью и посадил его в погреб. Былина не сомневается в правомочности княжеского поступка (уже формируется взгляд на божественное происхождение самодержавной власти), но осуждает его неразумность и поспешность, ибо «дело есть немалое. А что посадил Владимир-князь да стольно-киевский старого казака Илью Муромца в тот во погреб холодный» («казаком» Илья стал в период Смутного времени, так что это свидетельствует о поздней редакции былины). Не дело сажать богатыря в погреб, ибо «он мог бы постоять один за веру, за отечество... за церкви за соборные». Да и нужда в защите не заставила себя долго ждать. «Собака Калин-царь» идет на Киев, желая «Божьи церкви все на дым спустить».
Расплакавшись, раскаивается князь, что сгубил Илью:
«Некому стоять теперь за веру, за отечество. Некому стоять за церкви ведь за Божий». Но, оказывается, Илья жив — предусмотрительная дочь князя Апракса-королевична велела его в темнице холить и кормить. Илья обиды не помнит и спасает князя от «поганых».
Этот сюжет интересен тем, что доказывает существование целого сословия богатырей-верозащитников, широкую распространенность державного богатырского послушания. Когда Илья увидел, что силе поганой конца-краю нет, он решил обратиться за помощью к сотоварищам по служению — к святорусским богатырям. Он приезжает к ним на заставу и просит помощи. Дальнейшее развитие повествования дает лишнее свидетельство правдолюбия былины, ее ненадуманности. Сперва богатыри помогать князю отказываются. При этом старший из них — Самсон Самойлович, «крестный батюшка» самого Ильи Муромца, мотивирует это так: «У него ведь есть много князей-бояр, кормит их да поит да и жалует. Ничего нам нет от князя от Владимира». Но обида богатырей держится недолго, и когда Илья, изнемогая в бою, вновь просит помощи, они не раздумывая вступают в битву и плененного «собаку Калина-царя» ведут по совету Ильи в Киев к Владимиру-князю.
Мощи св. Илии Муромца находятся в Киево-Печерской Лавре, в городе Киеве — Матери городов русских. Первые исторические свидетельства о почитании преподобного Илии Муромца относятся к концу XVI века. Известно, что сперва его мощи находились в гробнице при Софийском соборе, а потом были перенесены в лаврские пещеры. Перенесение, вероятно, произошло в том же XVI веке, поэтому житие древнего подвижника не попало в знаменитый Киево-Печерский патерик, составление которого относится к XIII веку. В 1594 году австрийские посол Эрих Лассора, проезжая через Киев, видел остатки разрушенной гробницы богатыря и его мощи в пещерах. Когда в 1661 году в Киеве готовилось первое печатное издание патерика (оно было иллюстрированным), печерским черноризцем Илией была вырезана иконная гравюра — образ его небесного покровителя, преподобного Илии Муромца. У другого печерского монаха — Афанасия Кальнофойского, соратника киевского митрополита Петра Могилы, в книге «Тератургим» — ее он написал в 1638 году — указано, что преподобный Илия Муромец жил за 450 лет до того.
Святой Илья символизирует собой единый подвиг духа и ратного служения, оставшись в памяти народной святым непобедимым богатырем. Идеал христолюбивого воинства вдохновлял нашего славного полководца Александра Васильевича Суворова и его чудо-богатырей.
Былины отразили истинно народный взгляд на вероисповедный характер русской национальности и государственности. Мысль о неразделимости понятий «русский» и «православный» стала достоянием народного сознания и нашла свое выражение в действиях былинных богатырей.
Говоря о былинах как о зеркале самосознания народа, нельзя не заметить, что их отвлеченно-философское содержание весьма скудно. И это понятно, ибо народу не свойственно облекать свои взгляды, основанные на живом опыте, в мертвые формы отвлеченного рассуждения. Ход истории и свое место в ней здоровое самосознание народа воспринимает как нечто очевидное, естественно вплетающееся в общее мироощущение. Учитывая это, можно сказать, что былины являются яркими и достоверными свидетельствами добровольного и безоговорочного воцерковления русской души.
На Западе параллельно институту витязей у славян, а вернее, как мы уже сказали выше, чуть позднее стали складываться рыцарские ордена, участвовавшие в крестовых походах. Любопытно, что в одном из Крестовых походов XIII века участвовали русские дружины галицкого князя Даниила Романовича. Промыслу Божьему было угодно, чтобы и последними крестоносцами тоже стали русские. Ведь «последними крестоносцами» называли в XIX веке русские войска, дравшиеся на Балканах за освобождение православных братьев-славян. Считается, что это была последняя война в Европе, в которой побудительным мотивом стали идеалы братства во Христе. Остальные войны уже велись за политические и экономические интересы.
Вернемся к нашей русской истории. Итак, богатырские заставы, организованные при Владимире Святославиче, просуществовали вплоть до Владимира Мономаха, который сам был князем-витязем. Именно при Мономахе жил св. Илия Муромец, чьи святые мощи почивают в КиевоПечерской лавре. В то же время жили и многие другие былинные и летописные витязи-богатыри, о которых мы упоминали выше. Летописи донесли до нас и имена нескольких особо славных витязей-рыцарей. Один из них, Ратмир, выезжал один против трехсот половцев и побеждал. Образы двух наших князей Владимиров в былинах слились в один образ князя Владимира Красного Солнышка. Мифическое былинное время объединило в одном героическом цикле и Добрыню, дядю Владимира Святого, и св. Илию Муромца, и славного Алешу — Александра Поповича, ростовского витязя, павшего на Калке в 1223 году.
История наших монастырей также дает немало примеров богатырского подвига иноков. Инок Далмат всегда носил под рясой кольчугу и выезжал на битву с татарами. Трифон Печенгский, инок, подвизавшийся на севере Карелии, носил кольчугу и меч на железном поясе. Броня для него была и защитой от врагов, и веригами в то же время. Средневековые хроники утверждают, что Трифон был страшен для врагов. А врагами нашей Церкви на Севере были шведы и норвежцы. Вспомним и об обороне Свято-Троицкой Сергиевой лавры от польско-литовских войск. Монахи храбро дрались и в небывалой битве отстояли святыню и сердце Святой Руси от поругания. Из летописей мы знаем, что многие иноки, будучи израненными пулями, не оставляли стен и сражались. Не забудем и монахов Соловецкого монастыря, храбро сражавшихся более года против царских войск, не желая принимать церковную реформу патриарха Никона.
Многие ретивые критики христианства за его «непротивление злу», как они считают, не понимают, что церковь наша есть церковь воинствующая, зримый образ которой явлен в иконе «Церковь воинствующая» XVI века, где все небесное воинство движется за витязем-знаменосцем, на красном стяге которого осьмиконечный крест. Многие воины стали святыми нашей церкви, небесными покровителями богатырского подвига за Веру. Это и св. Георгий Победоносец, и св. Федор Стратилат, и св. Иоанн Воин, и наши князья-витязи св. Владимир Святославич, Александр Ярославич Невский и Меркурий Смоленский, победитель самого Батыя, и Дмитрий Иоаннович Донской. Последним по времени святым воином был наш последний св. Император Николай II. Жизнь воина-христианина — это постоянный подвиг и в духовной брани, и в сражениях с врагами Родины и Веры. Только христианство есть последовательное и бескомпромиссное противостояние злу не только на поле духовной брани, но и на бранном, ратном поприще.
Столь богатая традиция витяжества не могла умереть. С начала XX века в России возникают детские и юношеские организации, воссоздается традиция потешных полков, где воспитывались будущие кадры русской армии. А после революции 1917 года в эмиграции сохранялись традиции воспитания христолюбивых воинов в Национальной Организации Русских Разведчиков и в Национальной Организации Витязей. В Национальную Организацию Витязей в разное время входили представители лучших русских фамилий, повторяя традицию трехсот золотых поясов — лучших из лучших земли Святорусской. Перечень родовитых витязей русского зарубежья более чем внушительный: Шаховские, Голицыны, Мусины-Пушкины, Трубецкие, Лермонтовы, Татищевы, Тучковы, Оболенские, Куликовские, Кочубеи, Киселевские, Кугушевы, Трубниковы, Семеновы-Тяньшанские, Толстые-Милославские, Некрасовы, Шереметевы, Чавчавадзе, Монташевы, Федоровы, Гудим-Левковичи, Мамонтовы, Вел. кн. Михаил Михайлович Романов, Колчак, Ковалевские, Карташевы, Гире, Никольские, Палены, Филипповы, Ладыженские, Бильдерлинг, Волковы, Осташковы, Апраксины, Паскалис, Арцимовичи, Ренненкампф, Деларовы. Почетными Витязями были: Вел. кн. Владимир Кириллович Романов, Гончаровы, Комаровы-Куриловы, Беннигсен, Врангель, Энден, Гизеннгаузен, Гурко, Лукаш, Фредерикс, Сазоновы, Буткевичи, Рудневы и др.