Страница 48 из 70
Охнув, она резко отскочила и со шлепком бросила в воду кусок мыла.
– Гви-инет… – простонал Арик.
Его жена на мгновение отвернулась от него, а затем снова повернулась к ванне. Не успел Арик понять, что она делает, Гвинет вылила ему на голову целое ведро холодной воды.
Арик, отплевываясь, протер глаза и увидел, что Гвинет с усмешкой смотрит на него.
А потом она рванулась к двери.
Арик вскочил и, расплескивая воду, выбрался из ванны. Не обращая внимания на собственную наготу, он бросился вслед за ней, схватил ее за руку и повернул лицом к себе.
– Мы еще не закончили, – проговорил он, едва сдерживая гнев.
– Тебе просто нужно неизвестно что, а вовсе не помыться, я поищу тебе Ровену, – парировала Гвинет.
Арик нахмурился. Бесконечные упоминания о Ровене начинали раздражать его.
– Ты что, ослепла? Неужели не видишь, что я хочу вовсе не Ровену?!
Гвинет скептически подняла брови.
– Так, может, вы уже устали от нее, милорд? – язвительным тоном спросила она. – Не поэтому ли вы захотели, чтобы я была рядом – хотя бы до тех пор, пока вы снова не возжелаете ее? Или со мной проще? Я ведь жена, а потому всегда доступна.
– Что-о?! – рявкнул Арик. Его мысли понеслись галопом. Неужели Гвинет до сих пор считает, что он может лечь в одну постель с женщиной, которая изменила ему с его собственным отцом и переспала с его братом? Неужели Гвинет верит и то, что он предпочитает ей бледную и ко всему равнодушную Ровену?
Неожиданно нос Гвинет покраснел, ее глаза заволокло слезами.
– Не смей притворяться, что ты не понимаешь, о чем я! Проведя ладонью по щеке, она сжала руку в кулак и подбоченилась. – Тебе нужна была Ровена, так почему ты прикасался ко мне? Если ты просто хочешь женщину, то при чем тут я? Как ты допустил, чтобы я поверила, что ты… – Слезы не дали ей договорить.
Арик привлек Гвинет к своей груди. Вода на его коже тут же промочила ее сорочку, и он ощутил тепло ее тела. От нее исходил аромат весеннего сада, женской плоти, самой жизни, и Арику безумно хотелось обладать ею, а также успокоить ее, унять ее слезы.
– Я уже два года не прикасался к Ровене – с тех пор как она вышла замуж за моего отца, – сказал он. – И сейчас мне вовсе не хочется близости с этой женщиной.
В голубых глазах Гвинет, потемневших от гнева, как ночь, появилось подозрительное выражение.
– Но я же видела вас вместе в кладовке – ты склонил к ней голову, а ее рука…
– Мы говорили с ней о счетах, о пропаже зерна и потерянных цыплятах, – объяснил Арик.
– Но твое лицо… Оно было так сильно напряжено. – От смущения голос Гвинет сильно изменился и стал походить на ее обычный высокий крик.
Вздохнув, Арик взял ее лицо в ладони.
– Да, оно было напряжено, потому что Ровена обвинила тебя в воровстве, – вымолвил он терпеливо. – Она разозлила меня. Не стану отрицать: с тех пор как мы приехали в Нортуэлл, она пыталась затащить меня в свою постель, но я отказывал ей.
Гвинет нахмурилась еще больше. Слезы опять навернулись ей на глаза и стали капать на его руки большими тяжелыми каплями. Арик переживал, видя, как тяжело его жене. Ему было неприятно, что он, пусть даже и невольно, стал причиной ее горя.
– Я… – Покачав головой, Гвинет прикусила губу, силясь сдержать слезы. – Но почему тогда ты позволил ей остаться? Если она не нужна тебе как любовница, почему ты терпишь ее в замке?
Арик лаково погладил блестящие кудри Гвинет, восхищаясь этим черным шелком, струившимся сквозь его пальцы.
– У Ровены нет другого дома, – сказал он. – Она дальняя родственница королевы Елизаветы Вудвилл, жены Эдуарда IV. Когда старший сын королевы – мальчик, который должен был стать королем, – пропал, Елизавета заподозрила худшее.
И она была совершенно права, мрачно подумал Арик. А сам он приложил руку к тому, чтобы обеспечить смерть другого ее сына, юного Ричарда. Вспомнив об этом, Арик закрыл глаза, позволяя леденящему чувству вины охватить его.
– Не возьму в толк, почему проблемы вдовствующей королевы должны каким-то образом волновать Ровену, – сказала Гвинет.
Арик кивнул, возвращаясь мыслями к настоящему, к своей расстроенной жене.
– Семья Ровены была бедной, но у нее были связи, – продолжил он рассказ. – Для того чтобы укрепить свое положение, родители Ровены попытались помочь королеве и свергнуть короля Ричарда, но им это не удалось. Елизавета оставалась в безопасности Вестминстера, где Ричард не мог достать ее, не представ в глазах окружающих конченым негодяем. А ведь он уже тогда был весьма непопулярным королем.
– Понятно, – кивнула Гвинет, хотя по ее лицу было видно, что ей до сих пор неясно, что к чему.
– Поэтому король Ричард отобрал у семьи Ровены все земли и казнил ее отца за измену, – добавил Арик. – К тому времени мы уже были помолвлены, и я был в ответе за нее. Поэтому я и привез Ровену в Нортуэлл.
– А потом она вышла замуж за твоего отца? – недоумевала Гвинет.
Арик кивнул, но промолчал.
– И ты не сердился за это на него? И на нее?
– Некоторое время сердился, – вздохнул Арик. – Но мой отец, кроме всего прочего, был очень практичным человеком. Ему было известно, что я медлил с венчанием, а Ровена стремилась поскорее выйти замуж. Мой отец к тому времени вдовствовал уже пять лет, но он любил порядок в доме, ему нравилось вкусно поесть, и он хотел, чтобы за замком хорошо смотрели. К тому же, я уверен, отец хотел, чтобы его постель согрела красивая женщина.
– А почему ты медлил с венчанием? – поинтересовалась Гвинет.
Ее взволнованный вид, полные надежды глаза задели какую-то струнку в груди Арика.
– Она… Ровена ничуть не волновала, не интересовала меня, – попытался объяснить он. – В ней нет страсти. Мне никогда не приходилось гадать, каков будет следующий шаг Ровены.
– Даже когда она вышла замуж за твоего отца?
– Особенно в ту пору, – признался Арик. – Когда она ушла из моей спальни, я уже знал, что пройдет совсем немного времени, и она окажется в спальне моего отца. Она знала, что я сожалел, сделав ей предложение.
Гвинет нахмурилась.
– Тогда почему ты предложил ей руку и сердце? – недоуменно спросила она.
Арик горько рассмеялся.
– По той же причине, по которой это сделал мой отец, – промолвил он в ответ. – Большой зал замка мог за короткое время превратиться в полный свинарник. В доме, населенном мужчинами-воинами, как-то не думали о чистоте. А Стивен в то время был совсем мальчишкой. – Арик снова рассмеялся, уловив иронию в собственных словах. – Мне казалось, что ему нужна женщина, способная стать для него матерью.
Гвинет, поморщившись, отступила назад.
– Так почему же она сейчас остается хозяйкой замка? – спросила она.
Арик скрестил на груди руки, не замечая прохладного сквозняка, студившего его влажную кожу. Гвинет плакала по-настоящему, но его уверенность в том, что она манипулирует им с помощью своего тела, не позволяла ему относиться к ней с должным уважением и чтить, как подобает чтить жену графа. Его охватило сожаление.
– Потому что я был глупцом, Гвинет, – признался он. – Завтра же я прикажу отдать ключи тебе и скажу слугам, чтобы они выполняли твои приказания.
Глаза Гвинет засияли от радости.
– Правда? – подскочила она на месте.
Неприятное чувство, довольно давно поселившееся где-то в животе Арика, внезапно исчезло, когда он увидел, какой чистой радостью осветилось лицо его жены. Взяв Гвинет за руку, он поднес ее пальчики к губам для поцелуя.
Она улыбнулась ему сквозь слезы.
– Восемь лет я ждала того момента, когда снова смогу стать леди, – промолвила она. Шмыгнув носом, Гвинет продолжила: – Дядя Бардрик и тетя Уэлса относились ко мне как к служанке, а ведь я была дочерью барона. Но они то и дело повторяли, что обращаются со мной так, как я того заслуживаю. И я начала верить, что они были правы.
Слезы градом покатились из глаз Гвинет. Их сила, к которой добавилась сила ее слов, поразила Арика в самое сердце. И как только она могла принять на веру такую чушь? А он сам? Почему только он раньше не понял, что именно ей нужно?