Страница 47 из 48
«Да славится Макбет, король грядущий!»
Шекспир, пользуясь современным языком, совершает операцию условного перехода: он делает то же самое, что и в «Гамлете» с призраком отравленного короля. Он вводит в действие ведьм, веря или не веря в возможность их реального существования – это для него неважно, – а дальше, когда условный переход совершен, развертывается глубоко реалистическая трагедия.
«Макбет» – это трагедия того, что происходит с человеком, когда он думает, что знает будущее. Что же бывает с человеком, когда ему предсказана цель? Хорошо ли это? Первый прогноз, данный Макбету («Да славится Кавдорский тан!»), сбывается благодаря его личному мужеству: он победил в битве.
Значит, механизм предсказания работает. Можно ли удержаться, чтобы не поторопить его, не подтолкнуть? Человек начинает приближать достижение предсказанной цели. Иногда это хорошо. Иногда безразлично. Иногда пагубно: человек начинает считать, что все средства хороши…
В этой пьесе поставлена проблема этическая. С точки зрения современной психологии в ней есть и проблема научная: изменится ли поведение человека, если оно прогнозировано? Макбет неправильно прочел прогноз. Один за другим прогнозы сбывались, один за другим гибли вокруг него люди: прогноз этот позволял убивать. Макбет чувствовал себя все более защищенным.
А почему?
Он неправильно декодировал прогноз. Ему было предсказано:
И еще:
Но пошел на него в поход оживший Бирнамский лес. И это был не лес, а полки шотландцев, прикрывшиеся ветвями, срубленными в Бирнамском лесу. И был Макбет убит человеком, произведенным на свет, естественно, женщиной. (Убийца появился на свет с помощью кесарева сечения – значит, не так, как все.) Макбет гибнет, недоумевая, почему же его подвел прогноз.
…Жизнь человеческая строится на ситуациях двоякого рода. Есть класс ситуаций, когда мы твердо знаем, как поступить, и стараемся сделать это хорошо.
Ситуации другого рода – ситуации Макбета. Можно поступить так, можно иначе. Можно не предать. Можно незаметно отступить. Ситуация выбора. Да, но почему же это ситуация Макбета? Ведь ведьмы не оставили Макбету выбора. Они сказали: будет так, так и так. Лей кровь, пожалуйста, сколько хочешь. Макбет поверил и начал действовать. А прогноз его обманул.
Но кто его заставлял верить искусительницам-ведьмам?
Трагедия Макбета не в том, что он поверил, а в том, как он начал действовать. Трагедия Макбета в том, что он начал вкладывать в прогноз свое. Можно брать свое из природы, из того, чем она тебя наделила. (Кто сказал, что прогноз неверен, кто сказал, что Макбет не мог стать королем без крови и убийств, в силу подлинных своих заслуг?) Макбет вкладывает в природу свое, своих выращенных в душе ведьм, и воображает, будто это природа, будто это они ему говорят.
Ну хорошо. А о чем все-таки написан «Макбет»? Об убийстве Джона Фицджеральда Кеннеди? Наверное, нет. О Катерине Измайловой, героине Лескова? О каком-то давно умершем шотландце?
Наверное, «Макбет» написан о любви, о крови, о власти, о сильных и слабых людях. Поэтому леди Макбет могла жить в Мценском уезде. Потому что там были любовь, искушение, грех. Это была уголовная трагедия. Поэтому жил в Америке и был убит Джон Фицджеральд Кеннеди. Потому что там власть, месть, честолюбие, угроза, страх. Это была политическая трагедия.
«Макбет» написан о том, чем в изобилии полна человеческая жизнь. Это так. Но самое главное, пьеса написана о Макбете, о давно погибшем шотландце. Если бы все повествование не было завязано через острый сюжет, через леди, любящую своего мужа и готовую ради него на любое преступление, все бы рассыпалось.
Получились бы игральные карты. Конспект.
Не Шекспир. Средневековая гадалка.
…И все-таки для нас, людей XX века, «Макбет» написан еще об одном (интересно, что увидят в нем люди XXI столетия?). В «Макбете» Шекспир задумался над вопросом, что будет с человеком, с людьми, его окружающими, если дать человеку прогноз поведения.
Пусть все будет. Пусть научатся давать прогноз. Точный научный прогноз. Пусть электронно-вычислительные машины станут сочинять музыку почище Баха, и будущий Генрих Нейгауз в будущей книге «Об искусстве фортепьянной игры» никогда больше не воскликнет: «Когда я играю Баха, я в гармонии с миром, я благословляю его!»
Пусть мы, люди, станем засыпать на электрических матрацах, и они будут укачивать нас в ритме биотоков нашего мозга. Пусть робот железной рукой будет зашнуровывать нам ботинки, а другой тут же массировать лысину. Пусть, освобождая себя от любви, бессонницы, ярости, мы будем глотать психофармакологические таблетки.
Пусть ЭВМ станут предсказывать, кому на ком стоит жениться. Вот уж поистине точный научный прогноз, прошедший длительную эволюцию. Сначала древние крутили на ниточках решето: на ком остановится, тот виноват; потом в России с этой же целью – найти вора – крутили решето на пальце; потом решето преобразовалось в «бутылочку». Бутылочку тоже нужно было крутить, на ком она остановится, тому с той целоваться. И вот игра в «бутылочку» превратилась в игру в электронную сваху: электронное решето просеивает кандидатуры женихов и невест. И сорок румяных холостяков пляшут без памяти от радости: «Я хочу на ней жениться». И сорок докторов всяких наук, очевидно женатых и потому смело теоретизирующих, ликуют: «Ближний результат электронных прогнозов прекрасен».
А что будет дальше, вы не подумали? Вас это не волнует?
«Помилуйте, – обижаются сорок умных докторов наук, – мы ведь только знакомить хотим, могут жениться, могут не жениться».
Откуда такая беспечность в решении чужих судеб? Откуда, наконец, такая вопиющая психологическая безграмотность? Когда людей знакомят с определенной целью, прогноз тем самым превращают в проект. Ведь это же яснее ясного.
Но пусть, пусть тешатся беспечные доктора наук в свободное от работы время! Пусть мечтают фантасты!
В одном из фантастических рассказов действует портсигар, предсказатель будущего. Он провалился к нам из будущего во временную щель. Человек спрашивает его обо всем. Портсигар бесчувственным голосом вещает своему владельцу: «Ты поступишь неплохо, если сделаешь то-то». Он может спросить, и портсигар, к примеру, ответит: как проехать на Пушкинскую площадь и идти ли сегодня вечером в гости, поступать ли в университет и что для этого сделать. Жениться или не жениться, если тебе 22 года. Портсигар выкидывает цифры: процент разводов, вступивших в брак в 22 года, такой-то. Лучше в 25 лет. А что будет в 25? И так далее. Портсигар выкидывает корреляции.
Представьте себе, что будет, если когда-нибудь появится подобный «портсигар» – не внутренности жертвенных животных, не цыганка с замусоленной колодой карт, а нечто информированное, беспристрастное, лукавое в своей беспристрастности.
Что будет? Будет плохо!
Человек освободит себя или ему покажется, что он освободился, от главного – от выбора. Величайшего достижения и тягчайшего бремени, которое и делает нас людьми. Самое смешное, что все равно придется выбирать. Главное всегда надо решать самому. Странно думать, что, подстраховавшись со всех сторон, запасшись электронными аргументами, обессилив себя ими, отучив себя от необходимости ответственности, человек обретет счастье. Проблема Макбета, проблема выбора останется навсегда. Ибо без выбора нет личности.