«Арк Ройял»

Методика наведения истребителей на «Арк Ройале» в то время еще находилась в зачаточном состоянии. «Шеффилд» имел радар, зато «Арк Ройал» — нет. Поэтому крейсер всегда шел за кормой авианосца и передавал морзянкой направление на приближающиеся вражеские самолеты. Их позиция наносилась на планшет на «Арк Ройале», а потом туда направлялись истребители. Радиосвязь тоже работала плохо, практически постоянно информация о противнике передавалась с задержками, которые могли иметь роковые последствия. Капитан-лейтенант Коук, офицер наведения истребителей на «Арке», во время многочисленных стычек пытался свести эти задержки к минимуму, лично направляя истребители. Он сидел с оперативным планшетом на коленях, слушал «Шеффилд» и одновременно передавал приказы истребителям. Это был исключительно сложный метод, но Коук стал подлинным виртуозом.

«Фулмары» были тихоходными самолетами, и несколько истребителей были сбиты в стычках с быстрыми и верткими CR-42. Но время шло, и теперь их противниками стали «Мессершмитты», поэтому каждый бой становился для авианосных самолетов еще более трудным и опасным. Хуже всего приходилось наблюдателям на заднем сиденье. Они не имели пулеметов, чтобы отстреливаться. Однажды, когда О'Нион отправился в увольнение в Гибралтаре, ему пришла в голову идея захватить с собой кинокамеру и постараться заснять воздушный бой. Он был страстным любителем фотографии, кроме того, он полагал, что если найдет, чем занять руки во время боя, это придаст ему уверенности.

В тот день в воздухе патрулировали 3 «Фулмара», когда было получено сообщение, что появился вражеский разведчик. Густые облака шли довольно низко, поэтому истребители разделились, чтобы обыскать возможно больший сектор. Когда пилот О'Ниона унтер-офицер Бак Тэйлор обогнул тучу, то столкнулся нос к носу с обходившим ее с другой стороны гидросамолетом «Кант». Расстояние было таким маленьким, что О'Нион увидел вражеского пилота в кабине и стрелка за турелью.

Итальянец немедленно отвернул, а Тэйлор постарался пристроиться ему в хвост в тот самый момент, когда оба самолета нырнули в плотное облако. Когда они выскочили на солнце, «Фулмар» открыл огонь из 8 пулеметов, и от гидросамолета полетели обломки. «Кант» вошел в крутое пике и совершил вынужденную посадку на воду.

Внезапно О'Нион вспомнил о своем фотоаппарате и попросил Тэйлора спуститься к воде и облететь вокруг гидросамолета. Весь экипаж итальянского самолета надувал резиновую лодку, только хвостовой стрелок лежал, наполовину высунувшись из своей башни. О'Нион сделал несколько снимков, после чего отправил радиограмму Соединению Н по системе оповещения. Она использовалась для передачи как раз таких информационных сообщений, не требующих ответа, что позволяло не раскрывать противнику позицию эскадры. Позднее итальянцев подобрали, а О'Нион вернулся на корабль, где снимки проявили. Они получились великолепно, и несколько отпечатков было отправлено адмиралу.

Стрелки-радисты не имели пулеметов (какие же они тогда стрелки?), и единственное, что им оставалось, — кидать в противника все, что попадалось под руку. Обычно они использовали для этого рулоны туалетной бумаги, связывая их в пачки эластичными бинтами. Когда вражеский истребитель заходил в хвост «Фулмару», стрелок-радист открывал кабину и пускал такую связку в воздушную струю. Вражеский пилот часто принимал этот белый серпантин за новое секретное оружие и отворачивал в сторону. Позднее стрелкам начали выдавать автоматы, но из-за малой начальной скорости пуль они были практически бесполезны в воздушном бою.

Командир 808-й эскадрильи капитан-лейтенант Тиллард являлся примером для остальных летчиков. Он вышел победителем из множества воздушных схваток. Однажды он в одиночку атаковал 2 «Савойи», чтобы остальные пилоты эскадрильи могли без помех заняться основной группой итальянских самолетов. Он зашел в хвост замыкающему самолету и открыл огонь с 200 ярдов. «Савойя» загорелась и взорвалась. Тогда Тиллард атаковал головного, которого тоже сбил, на этот раз с дистанции 170 ярдов.

У «Суордфишей» тоже было дел по горло. 2 февраля они взлетели, чтобы атаковать дамбу Тирсо на острове Сардиния. Погода на рассвете была отвратительной, полетная палуба «Арка» дергалась и раскачивалась. Самолетам пришлось лететь, преодолевая сильный встречный ветер и проливной дождь. Когда они подошли к берегам Сардинии, было еще темно, крылья «Суордфишей» начали покрываться льдом. Когда они вышли к цели, их встретил сильный зенитный огонь, и только 4 из 8 машин сумели сбросить торпеды, целясь в дамбу.

Через неделю авианосец поднял 18 самолетов с торпедами и минами, чтобы атаковать нефтеперегонный завод Азиенда в Ливорно, пока корабли Соединения Н обстреливали Геную и Специю.

Это была одна из первых стратегических операций авианосных самолетов, и в очередной раз «Арк Ройал» продемонстрировал мобильность и гибкость авианосца как системы оружия. Внезапно подойдя к берегу, авианосец может свободно выбрать время и место атаки и достичь при этом полной внезапности. Итальянцы были застигнуты врасплох. Самолеты разгромили завод, засыпав его фугасными и зажигательными бомбами.

В течение февраля флот нанес итальянцам несколько мощных ударов по всему Средиземному морю, расчистив путь нашим конвоям. Теперь стало ясно, что немецкое вторжение в Грецию просто неизбежно, поэтому было решено перебросить туда половину армии Уэйвелла. Конвои с войсками начали выходить из Египта в начале марта.

Средиземноморский флот прикрывал все эти перевозки, и 27 марта он встретился с итальянским флотом у мыса Матапан. Торпедоносцы ВСФ с Крита и авианосца «Формидебл», который заменил поврежденный «Илластриес», внесли огромный вклад в потрясающую победу, которую одержал адмирал Каннингхэм.

Но через 3 дня после Матапана армия Роммеля атаковала сильно поредевшие войска Уэйвелла в Западной Пустыне и начала наступление к долине Нила. Почти одновременно германские войска при поддержке Люфтваффе нанесли удар в Греции.

В Атлантике опять появилась сладкая парочка — «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Крейсируя между Канарскими островами и островами Зеленого Мыса, они ночью 7/8 марта заметили идущий в Англию конвой. Однако немцы увидели, что конвой сопровождает линкор «Малайя», поэтому не рискнули атаковать его, предоставив это подводным лодкам. Субмарины потопили 5 транспортов из состава конвоя. Через неделю линейные крейсера атаковали слабо охраняемый конвой посреди Атлантики и потопили 16 транспортов, прежде чем появился «Родней» и отогнал их.

Эти 2 мощных быстроходных корабля представляли гораздо более серьезную угрозу для нашего судоходства, чем карманные линкоры. Их активность всегда вызывала тревогу в Адмиралтействе. В результате на охоту за немецкими рейдерами были брошены все корабли, какие только удалось найти, в том числе «Арк Ройал» и «Ринаун» из Гибралтара. 20 марта в 17.30 один из «Фулмаров» «Арка» заметил «Шарнхорст» и «Гнейзенау» примерно в 600 милях к WNW от мыса Финистер. Но в тот момент, когда наблюдатель попытался отправить радиограмму Соединению Н, рация сломалась. Единственное, что оставалось — это спешно вернуться назад, чтобы проинформировать адмирала Сомервилла. Однако для этого самолету предстояло пролететь 150 миль.

Тем временем немцы, несмотря на плохую видимость, тоже заметили самолет. Адмирал Лютьенс сразу приказал повернуть прямо на север, а после того, как самолет улетел, немецкие корабли легли на прежний курс — северо-восток. Таким образом Лютьенс надеялся обмануть преследователей. Когда «Фулмар» увидел корабли Соединения Н, наблюдатель сразу связался с «Ринауном» и сообщил, что видел немецкие корабли, идущие точно на север. Лишь когда самолет сел на «Арк Ройал», он вспомнил, что в момент обнаружения немецкая эскадра двигалась на северо-восток. Поэтому Сомервилл так и не узнал об уловке Лютьенса. Еще больше ухудшило ситуацию то, что авианосец оторвался от флагмана, и когда «Фулмар» садился, его отделяли от «Ринауна» 20 миль. В результате Сомервилл получил дополнительную информацию лишь несколько часов спустя. Все это время Соединение Н полным ходом неслось на север, чтобы сократить дистанцию до противника. Адмирал надеялся, что торпедоносцы все-таки сумеют атаковать немецкие линейные крейсера и попадания торпед вынудят их снизить скорость. Пока Соединение Н гналось за противником, было особенно важно снова обнаружить немцев и удержать контакт с ними до подхода торпедоносцев. И снова погода была против англичан. Отвратительная видимость сделала невозможными даже попытки слежения в течение ночи. На следующее утро погода ухудшилась еще больше, и от преследования пришлось отказаться. Сомервилл писал: «К величайшему сожалению, мы обнаружили их только вечером. Парням пришлось намотать несколько тысяч миль, чтобы увидеть эти 2 корабля».