Подводные лодки типа «К»

Эти соображения серьезно повлияли на мнение лордов Адмиралтейства. На стадии проектирования считалось важным не отстать от противника, а сейчас это уже казалось не столь обязательным. Работы на К-18, или М-1, были остановлены. Корпус закрыли брезентом, а чертежи убрали подальше. Кто-то решил, что существует определенная вероятность того, что немцы даже не думают о подобных лодках. Поэтому лучше не дать такую лодку собственному флоту, только чтобы не позволить противнику ее увидеть.

Прошел год, прежде чем работы возобновились, но лишь весной 1918 года она вошла в состав флота. И на верфи, и на флоте проект подвергали жестокой критике. Установку линкорного орудия, весящего 60 тонн, на подводной лодке многие люди считали безумием. Они предсказывали, что лодка перевернется, выйдя в открытое море. Они предсказывали, что выстрел отбросит лодку назад и даже может потопить. Но ни одно из мрачных пророчеств не сбылось. На испытаниях лодка развила 15 узлов в надводном положении и 10 узлов — в подводном. Она послушно погружалась за 30 секунд. Орудие оказалось вполне надежным, стреляло довольно метко даже после того, как было заряжено неделю назад, и лодка проводила на глубине до 100 футов по несколько часов. Подводники прозвали новые лодки типа М дурацкими. Хотя, может быть, орудие в башне напоминало баранью ногу?[4] Маневр, в ходе которого орудие выпускало свой снаряд, подводники окрестили «прыжок дельфина».[5]

Когда в июне 1918 года лодка М-1 все-таки была готова к бою, все решили, что слишком много времени, сил и энергии потрачено на создание военного корабля, вся огневая мощь которого заключалась в единственном 850-фунтовом снаряде. Что бы Адмиралтейство ни думало о возможностях лодки типа М, оно не собиралось эти возможности использовать. Вместо участия в боях в Северном море лодка М-1 была отправлена на Средиземном море, где она вообще не встретилась с противником.

Путаный и догматический ум создал лодки типа К. Путаный и догматический ум поддерживал существование лодок типа К. Адмиралтейство заказало еще 6 лодок типа К, несмотря на плачевный опыт 2 лет их эксплуатации. Моряки, служившие на этих лодках, проклинали и их мореходность, и их боевые качества. Если бы Адмиралтейство спросило этих офицеров, Лэйра, Лейтона, Гравенера, де Бурга, Харботтла и Вогана Джоунса, у них нашлось бы что сказать и о лодках типа К, и об идее эскадренной подводной лодки.

К середине 1918 года лодки этого типа приобрели ужасную репутацию. Командование пыталось сохранить секретность, в результате вокруг распространялись искаженные и преувеличенные слухи. Битва у острова Мэй, сама по себе плохая, во время рассказов в кубриках превратилась в нечто чудовищное. Это было следствием попыток командования как можно меньше рассказывать общественности о неудачах и потерях. Службе безопасности можно поставить в заслугу то, что даже много лет спустя и официальные отчеты были полны неточностей и прямого вранья. Официальный документ Адмиралтейства, озаглавленный «Организация британского подводного флота в 1914–18 годах» говорит: «Единственный случай, когда была предпринята попытка использовать подводные лодки вместе с флотом, имел место в ноябре 1917 года, когда К-21 была протаранена К-40». Подводных лодок с такими номерами в составе Королевского Флота не было.

До 1924 года на британских лодках служили только добровольцы, но уже в 1918 году лишь единицы хотели служить на лодках типа К. Прославленный подводник Макс Хортон сказал коммодору Хэллу, что не желает служить на таких лодках. В начале 20-х годов ему пришлось командовать флотилией лодок типа К, находясь на легком крейсере, однако на самих лодках он так и не послужил. Многие матросы любой ценой пытались уклониться от подобного назначения, хотя это редко удавалось.

Вскоре после окончания войны антипатия к лодкам типа К стала настолько открытой, что Морское общество обратилось к офицерам, пытаясь как-то повлиять на настроение людей.

«Обычно службы на лодках типа К избегают по той надуманной причине, что эти лодки нехороши. Это совершенно неправильное представление, что автор и попытается доказать в своей статье.

Лодки типа К были созданы, когда впервые возникла необходимость в подводной лодке, способной действовать вместе с линейным флотом. Они были заложены в начале 1916 года. Анализ тактики во время Ютландского боя показал, насколько остра необходимость в эскадренных лодках.

Первым и основным требованием для такой работы является высокая скорость, достаточная для следования вместе с флотом почти в любых погодных условиях. Чтобы добиться этого, можно в определенной степени пожертвовать скоростью погружения, как пожертвовали броней и количеством орудий при создании линейных крейсеров. Если помнить, что главным требованием была высокая скорость, мы увидим, что проект лодок типа был крайне успешным. Была достигнута скорость 24 узла, а при умеренном волнении лодки могли развить до 20 узлов.

Критики, которые утверждают, что в плохую погоду скорость приходится снижать до минимума, вряд ли знакомы с этой проблемой в деталях.

В случае необходимости лодки типа К могли держать скорость от 15 до 20 узлов, при том что эсминцам приходилось снижать скорость до 15 узлов или вообще прекращать поход. Соответственно, можно было ожидать повреждений мостика и надстройки, а кочегарам в котельном отделении придется испытывать серьезные неудобства от воды, льющейся через трубы и воздухозаборники, временами котлы будут гаснуть (хотя их можно быстро зажечь снова). Однако главное заключается в том, что в штормовую погоду полудюймовая обшивка лодки пострадает меньше, чем тонкая обшивка эсминца. Поэтому, даже если главнокомандующий пожелает отпустить эсминцы, делать это с лодками типа К совсем не обязательно.

(Следует сделать одно замечание. Кочегарам, вне зависимости от погоды, приходилось стоять вахту в котельном отделении в плащах, зюйдвестках и бахилах.)

Имея такую скорость, лодки типа К смогут выйти на исходную позицию для атаки до начала дуэли линкоров. Никакая другая подводная лодка на это не способна. Те, что выйдут из портов вместе с флотом, прибудут в район боя, когда сражение уже закончится. Тем, что будут патрулировать в указанном районе, малая скорость не позволит атаковать противника, если только случайно они не окажутся в нужной точке.

Если лодка обладает необходимой скоростью, следующим по важности фактором становится максимально возможное количество торпедных аппаратов. Этого удалось достичь, установив 4 носовых и 4 траверзных аппарата. Также нужен хороший командир флотилии, который будет находиться на легком крейсере. (Во время войны флотилиям, приданным линейному флоту, посчастливилось иметь в качестве командиров очень способных тактиков.)

Во время учений военного времени место лодок типа К в боевых порядках Гранд Флита находилось в 10 милях впереди эскадр линкоров. Дозоры, состоящие из легких кораблей, были развернуты впереди них на расстоянии до 25 миль.

Когда дозорное соединение обнаруживает противника, оно сообщает об этом по радио. Командир флотилии начинает маневрирование так, чтобы развернуть ее поперек предполагаемого курса вражеского линейного флота. Если это окажется возможным, развертывание следует осуществить немного в стороне от наших тяжелых кораблей. Заняв позиции, лодки разделяются на пары, чтобы действовать независимо. Если считать, что имеются по крайней мере 3 пары лодок, то расстояние между ними должно гарантировать, что 2 из них сумеют выйти в атаку, даже если противник изменит курс.

Затем лодки в каждой паре расходятся на расстояние 1 мили, чтобы избежать опасности столкновения под водой, и готовятся к погружению. Когда головные корабли противника приблизятся на дистанцию 4 мили, лодки погружаются. Это займет максимум 5 минут, если лодки уже удифферентованы. Следует помнить, что рубку подводной лодки крайне трудно заметить даже в тихую погоду на расстоянии 2 мили. Бой, который будут вести наши легкие силы, наверняка отвлечет внимание наблюдателей противника, что позволит лодкам типа К остаться незамеченными.

После погружения возможности маневра лодок резко сужаются. Но если командир флотилии развернул их правильно, противник окажется в пределах торпедного выстрела, хотя в подводном положении скорость лодки не превышает 7 узлов.

Если лодки будут развернуты правильно, подводной скорости 7 узлов в течение часа будет более чем достаточно. Высокая скорость просто не потребуется, а битва переместится далеко за горизонт еще до того, как закончится этот час.

Если только противник не повернет на 16 румбов вскоре после того, как лодки погрузятся, он будет вынужден пройти недалеко от них, хотя он может уклониться и при повороте навстречу нашему линейному флоту. И тот, и другой вариант удовлетворят командующего, который строил свою тактику в расчете на это.

Если подводные лодки будут двигаться чуть в стороне от наших линкоров, они окажутся в идеальной позиции для атаки. В это случае опытные капитаны могут добиться, по крайней мере, 60 процентов попаданий, а вероятно — даже и 90.

Представьте, что произойдет, если 29 торпед попадут в цель еще до начала артиллерийской дуэли!

Если противник повернет прямо на наши линкоры или развернется на 16 румбов на расстоянии 4000 ярдов, лодки все равно могут дать торпедный залп, установив скорость торпед 19 узлов. В этом случае можно рассчитывать на 25 процентов попаданий, и несколько кораблей противника все-таки будут повреждены слишком серьезно, чтобы удержаться в строю.

Даже если подводные лодки будут обнаружены во время атаки, единственное, что могут сделать линкоры, — таранить лодки, находящиеся на перископной глубине.

Вероятность того, что эсминцы с глубинными бомбами будут участвовать в генеральном сражении, очень мала. Поэтому вряд ли слишком много подводных лодок погибнет до пуска торпед.

Время, необходимое для перезарядки торпедных аппаратов, не позволяет рассчитывать на повторную атаку до того, как противник выйдет за пределы дальности торпед. Лодки после атаки отставших кораблей противника могут занять определенные заранее позиции возле вражеского берега, чтобы перехватить возвращающегося противника.

Критики отрицают полезность лодок типа К для патрулирования, забывая, что участие в генеральном сражении — главная причина их постройки. Патрулирование рассматривалось как второстепенная задача, которая помогает готовить экипажи. Слишком долгое пребывание в порту ведет к многочисленным мелким поломкам, и с этой точки зрения патрулирование является выгодным способом поддержания боеспособности. Среднее количество исправных лодок удваивается после пары недель патрулирования.

Обязанности лодок типа К во время патрулирования заметно отличаются от обязанностей других лодок. Если лодка типа К обнаружит противника, она должна сразу сообщить об этом. Завершив передачу радиограммы, лодка должна сразу заняться дифферентовкой до того, как будет обнаружена сама. Она может уйти на перископную глубину за 4 минуты, но корпус скроется под водой уже через 2 минуты. Шанс на то, что прочный корпус лодки будет поврежден снарядом, крайне мал. При стрельбе на короткой дистанции снаряды могут рикошетировать от воды или от внешнего корпуса лодки. Надстройку можно разнести на куски, но при этом не будет затоплена боевая рубка или прочный корпус.

Протесты против неудобств жизни на лодке, а также против того, что приходится быть «одним из многих», а не сражаться в одиночку и в одиночку пожинать лавры, совершенно очевидны и справедливы. Но автор надеется, что эта статья хоть немного избавит лодки типа К от незаслуженных обвинений, которые обрушивают на них офицеры-подводники, чаще всего даже не видевшие эти лодки и не представляющие принципов их использования и тактики в бою.

Если кратко оценивать пользу лодок типа К, можно сказать: в качестве надводных кораблей они могут попасть в район боя и занять исходную позицию для атаки. После этого они получают те же шансы на атаку противника, что и любая другая подводная лодка, занимающая эту позицию».

4

Mutton-boat. Mutton-head — болван, осел. В конце концов, назвали же немцы один из вариантов танковой маски Saukopf — свиная голова. Прим. пер.

5

Опять-таки вольный перевод. Ну не было у советских подводников аналогичного тактического приема! Соответственно, не было и термина. Вообще, использованное автором выражение «dip-chick» к дельфинам отношения не имеет. Однако переводить идиомы в лобовую — занятие неблагодарное. Прим. пер.