Страница 13 из 20
3. Информационные технологии. Национальной задачей объявлено создание компьютеров на принципах искусственного интеллекта, развитие оптоэлектронных приборов, сложных информсистем и компьютеризованных производственных комплексов.
4. Лазерная техника.
5. Новые материалы. Тут — новые фотоэлектронные и стойкие к коррозии материалы, композитные и керамические материалы, специальные стали.
6. Биотехнологии. В этой области китайцы работают над созданием болезнестойких пород животных с высокой производительностью, высокоурожайных сортов растений, новыми медицинскими препаратами и применением генной инженерии в борьбе с опасными болезнями.
Все это очень напоминает научно-технических раздел «Основных направлений развития СССР на 1981–2000 годы», принятых нашей компартией двадцать лет назад. Только в куда более современном варианте.
Свет «Факела»
Гибкость и рыночность — вот отличительная черта китайских планов научно-технической революции. Для примера достаточно взять программу «Факел».
Никаких разнарядок «по внедрению и освоению». Государство задает только ориентиры для промышленности, дает налоговые льготы для тех, кто следует им и разрабатывает нормативную базу. Чтобы стимулировать частную инициативу и освободить творцов высоких технологий от ненужных хлопот по доставанию денег и созданию элементарных условий, государство КНР укрепляет инновационные центры, создает систему венчурных инвестиций и каналы финансирования, строит информационную сеть. Самое же главное — создаются зоны развития новых и высоких технологий. Именно там создаются наилучшие условия для перетока успешных научно-исследовательских разработок в реальное производство. В сих зонах действует система сниженных налогов (а то и полного от них освобождения) для тех, кто идет в русле государственных планов. Более того, такие счастливцы и услуги покупают по льготным ценам. Управление и контроль в таких «островах будущего» ложится на плечи Миннауки КНР, при котором работает Центр развития высоких технологий программы «Факел».
В каждой зоне работает административный комитет, члены которого хорошо вознаграждаются. Однако и за коррупцию они отвечают своей свободой и даже жизнью. Региональные власти тоже участвуют в деле: они снижают арендную плату за землю и дают льготные кредиты, если проекты в зонах развивают местную экономику и создают новые рабочие места.
Каждая зона развития новых и высоких технологий имеет свой план развития и внедрения разработок в промышленность. То есть, чиновники не страдают безответственностью. (Подумайте: за что можно спросить с бюрократов отечественных ведомств?).
С 1988 года китайские власти открыли 53 (!) таких зоны в прибрежной полосе и в крупных индустриальных районах. В каждой есть экспериментальные районы для углубления реформ, районы-полигоны для обкатки новых технологий, бизнес-инкубатор для предприятий «хай тек», базы для подготовки профессиональных управляющих в сфере науки и технологий. Ежегодные инвестиции в эти зоны доходят до 23 миллиардов долларов.
Обратим внимание на то, что в зонах действуют инновационные центры — новый тип структур технологического сервиса. Каждый создается региональной властью с одной целью: облегчить китайцу или иностранцу начало высокотехнологичного бизнеса. Есть в таких центрах и инновационные парки для китайских студентов, учившихся за рубежом. Тут лаборатории соединены с малым бизнесом. Налоговый режим в инновационных парках — вообще сказка. Главное, как считают китайские коммунисты — всеми способами затянуть из-за границы таланты и технологии. К 2000 году в КНР работало 110 инновационных парков.
У нас в 2003 году только робко намечалось нечто подобное. Тогдашний вице-премьер Борис Алешин пытался начать процесс создания похожих зон на базе «закрытых городов» России. Увы, теперь эти планы с коренной реорганизацией правительства повисли в воздухе. Ну, а попытки заговорить о каких-то налоговых льготах в нашем Минфине обречены на провал изначально.
А вот и плоды китайской политики. В 1999 году в таких зонах работало 2387 фирм с иностранными инвестициями, 2192 фирмы — от вузов и научно-исследовательских институтов КНР. Всего «острова будущего» дали работу 14,7 миллионам человек. Объем их продукции составил 374 миллиарда долларов (2,1 млрд. долларов в 1989-м). Экспорт за 1991–1999 годы вырос с 1,3 до 53,3 миллиардов «у. е.».
То есть, китайцы, начав свою политику «ускорения» одновременно с горбачевской, уже построили в своей стране еще одну экономику — архисовременную, передовую. В отличие от нас, которые развалили даже то, что имелось в середине 80-х.
Где они берут деньги?
Интересен и механизм финансирования китайских «зон будущего». С одной стороны, деньги на амбициозные проекты и бизнес-поддержку идут через государственные фонды и кредиты. С другой стороны, помогают фонды, пополняемые за счет иностранных инвестиций и доходов, идущих от реализации проектов. Существует и учрежденный решением Госсовета КНР государственный Инновационный фонд для малых фирм. Работает он на чисто рыночных началах, выдавая кредиты, которые нужно возвращать. Он привлекает в себя деньги из местных бюджетов, из предприятий и венчурных фирм.
Практичный восточный народ поступает просто: все проекты программы «Факел» делятся на те, что обладают государственным статусом, и на те, что считаются проектами местного значения. Ключевыми делают лишь те, в которых защищены права на интеллектуальную собственность, где есть хороший рыночный потенциал и большие перспективы в промышленности. Для их выполнения китайцы отбирают ключевые предприятия — и на общенациональном, и на региональном уровнях. Если условия эти выполнены — для победителей открывается кошелек.
Система работает на принципе самовозрастания: чем больше государство направляет денег на поддержку «хай тека» — тем больше получает как отдачу. Оно снова пускает доходы в поддержку «зон будущего» — и цикл повторяется.
Красноречивый факт: ежегодно Китай направляет на поддержку приоритетных программ научно-технического развития свыше 24 миллиардов долларов из своей казны. А это — четверть всего государственного бюджета Российской Федерации. И это при том, что Китай не имеет семидесяти миллиардов в год от продажи нефти и газа на мировом рынке. Наоборот, он их там покупает!
К несомненным успехам Китая отнесем то, что программа «Факел» не отгораживается от глобализации, а ставит на нее. Даешь мировую конкурентоспособность китайских производителей! Даешь связи с предпринимателями и фирмами всей планеты!
Деньги при этом играют важную, но все же не единственную роль. Главный капитал — это люди с высоким профессионализмом. «Кадры решают все!» — в КНР свято чтут этот сталинский лозунг. Подготовка персонала считается одной из наиглавнейших задач программы «Факел». Для этого финансируются курсы подготовки специалистов.
Тяжкие впечатления при сравнении
Ну что, братья, сравнили Китай и РФ? Теперь вы понимаете, что все словеса нынешнего режима о возрождении России — это блеф. Все. Мы отстали даже от Китая, еще вчера нищего и неразвитого. Это к нему пойдут многомиллиардные деньги частных инвесторов, обтекая никчемную РФ. Потому что время потеряно.
Видите, как непохожи друг на друга две «корпорация» — путинская и китайская? Первая — это деньги на ветер и миражи, на всякую чушь. Вторая — деньги в дело, в развитие, в рывок! Россияния — это царство охреневшего чиновника, у которого нет ответственности, нет страха перед петлей или пулей палача, перед тюремными нарами. О, как я теперь понимаю Сталина! И эти крысы нас доедают, превращая Россию в страну примитивных варваров. Яркий образ чиновничьего всевластия — это еще советская солнечная электростанция к Крыму. Целое поле зеркал, которые управлялись компьютером, концентрируя лучи дневного светила на паровом котле… Теперь эта станция разграблена и разгромлена…