Ветер перемен

С другой же стороны любо–дорого посмотреть, если люди дерутся красиво. Мне всегда нравились такие стили борьбы как капоэйра, тайский бокс, карате. Это было очень красиво и эффектно. И смотреть, как дерутся бойцы, владеющими какими–то из этих стилей, приятно и интересно.

К рингу я подошел именно с целью понаблюдать красивые бои. Протиснувшись сквозь толпу, оказался прямо перед канатами. Все, что происходило на арене, мне было прекрасно видно.

На ринге  по–прежнему находился тот самый лысый качок, которого Велимир Андреевич назвал чемпионом. Он и в самом деле выглядел очень грозно и представлял собой яркий образец незыблемости, хладнокровия и неимоверной силы. А вот противник у него уже был другой. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что со своим предыдущим оппонентом чемпион уже разобрался и, возможно, с ринга тот ушел не самостоятельно. Та же участь ждала и теперешнего соперника непобедимого гиганта. После серии мощных ударов в солнечное сплетение и в лицо, бедняга упал на пол и затих. Мне сначала показалось, что он умер, но, к счастью, до убийства не дошло. Парень был жив, только слабо дышал.

Моментально к нему подбежали несколько человек и оперативненько унесли с поля брани. Виктор под восторженные вопли зрителей вскинул одну руку вверх и застыл так, в позе победителя. Еще где–то с минуту он купался в аплодисментах, после чего сделал знак толпе замолчать. Когда стало тихо, чемпион обратился к зрителям:

– Ну, может быть найдется еще смельчак, который не побоится бросить мне вызов?

Добровольцев не было, что объяснялось совсем просто – никто не хотел оказаться избитым до полусмерти, если не хуже. Тех, кто еще мог дать этому человеку отпор, уже унесли откачивать. Таким образом, претендентов на звание чемпиона больше не намечалось.

– Что, неужели никого? – продолжал вопрошать качок. – Боитесь?

Да, люди откровенно боялись. Смотреть на бой и участвовать в нем – это две совсем разные вещи. Тем более что зрители в основном состояли из подростков, которые родились и выросли в метро. Они привыкли к скудной пище, жили не в очень–то комфортабельных условиях. Комплекция их тела вкупе с минимальными показателями выносливости и физической силы просто не позволяла им выполнять какую–либо тяжелую работу. Кости, не получавшие достаточно кальция, были очень хрупки, и сломать их не представляло никакого труда. Какие уж там бои.

– Ну же, я жду! – густой бас чемпиона чуть ли не эхом разносился по всей станции. Он хотел драться еще, но никто до сих пор не отважился бросить ему вызов.

Мой взгляд зацепился за одного мужчину. На вид ему было лет тридцать, хотя седина уже слегка окрасила его виски. Я видел – он был в замешательстве, не знал, что ему делать. Налицо было явное желание выйти на ринг и сразиться с чемпионом, но здравый смысл подсказывал ему, что делать этого не стоит. Зачем ему было сражаться, ведал лишь только он один. Возможно он хотел что–то кому–то доказать или же причина кроется в чем–то другом. Внутренняя борьба, сложность выбора терзала его изнутри.

Вдруг я почувствовал резкий толчок в спину. Я налетел на канаты, по инерции перекувырнулся через них и упал на пол, чуть не сломав себе шею. Поднялся на ноги и обернулся, желая увидеть того, кто толкнул меня, и высказать ему все, что о нем думаю, но понял, что это бессмысленно. Позади меня стояло много народу, и найти среди всех этих людей виновника было все равно, что искать боб в мешке с фасолью.

– Так, так, так, – протянул голос за моей спиной, и не было никаких сомнений, что он принадлежал Виктору. Я встал лицом к нему и мне стоило немалых усилий сохранить на своем лице спокойное выражение, потому как, честно скажу, я боялся этого громилу. Виктор мог запросто отправить меня в глубокий нокаут с одного удара. На то он и чемпион. А что я? По–настоящему ни разу в жизни не дрался, никогда никого не обижал. Убийство «красных» не в счет, это из другой оперы. – Значит, ты решил бросить мне вызов?

Это прозвучало скорее как утверждение, нежели вопрос. Виктор осматривал меня с головы до ног, как–то двусмысленно качая головой и ухмыляясь. Что бы это значило? Увидел во мне достойного противника? Или наоборот? Скорее всего, второе. Я никак уж не тяну на ровню ему.

– Видите ли… произошла ошибка… я на самом деле… случайно…, – заблеял я, пытаясь подобрать слова.

– Не, парень, так дело не пойдет. Раз уж вышел на ринг, будь добр драться. Отказываться от поединка не по–джентльменски. Я прав? – Виктор обращался к зрителям.

Толпа одобрительно загудела. Конечно, она же хочет посмотреть на очередную драку. И эти люди сделают все, чтобы только насладится зрелищем.

– Ты же джентльмен, парень? – а этот вопрос уже адресовался мне.

И что мне ответить?

– Ну…

– Я так и знал. Ты – джентльмен. Вот и отлично! Дам тебе минуту на то, чтобы собраться с духом и силами, после чего, - Виктор сделал небольшую паузу и у меня по затылку пробежали мурашки, – поединок начнется.

Минуту? Всего лишь какую–то жалкую, ничтожную минуту? Хотя за это время можно много всего сделать. Сбежать? Ну уж нет, меня ж отсюда не выпустят. Если попытаюсь увильнуть от схватки, зрители растерзают меня за то, что сорвал им представление. Или попросту не выпустят за пределы ринга. Вот уж оказал мне кто–то «услугу», ничего не скажешь. Найти бы этого поддонка, да врезать бы ему промеж глаз хорошенько, да только не об этом сейчас надо думать.

Виктор подпрыгивал на месте, разминаясь, поигрывал мускулами, смотрел, ухмыляясь, на мое подавленное лицо. Не было сомнений в том, что он чувствует себя победителем, фаворитом. Интересно, приходилось ли ему испытывать те же ощущения, которые в данный момент чувствовал я?

Тьфу, чем у меня голова забита? Пока еще есть время, надо разработать хоть какую–то тактику. Что, если после первого же удара, какой бы силы он не был, упасть и притворяться, что я в нокауте. Зато чемпион не будет меня истязать. А вдруг будет? Возможно, чемпион распознает мой обман и поспешит добить меня. Нет, нужно было придумать что-то другое. Эту задумку оставлю на самый крайний случай.

Ладно, хотя бы потяну время, так сказать, отсрочу поединок. Хотя легче мне от этого не будет.

– Можно перед тем как начать спросить о предстоящем поединке?

– Давай! – ухмыльнулся Виктор.

– Каковы правила?

– Никаких правил! Нужно всего лишь победить. Любым способом.

Эта информация отложилась в моей памяти. Надо будет иметь это ввиду и при любой возможности пользоваться этим.

– Хорошо. До каких пор длиться поединок? Определенное время или…

– До нокаута. И даже не думай притворяться. Был здесь один такой, прикинуться решил нокаутированным. Да только меня не обманешь. Хе–хе. Я ему за такие выкрутасы все зубы–то повышибал…

Я нервно сглотнул. Ну вот, как я и говорил. Ничего не получиться. Плохая была идея. А жаль.

– А отказаться от поединка нельзя, я правильно понял?

– Сообразительный. Правильно понял, – ухмыльнулся Виктор. – Ладно, хватит нам с тобой разговаривать, пора за дело приниматься. Да ты не боись, я с тобой долго возиться не буду. Быстренько вырублю, даже толком почувствовать ничего не успеешь.

Спасибо, обнадежил так обнадежил. Как–то не так я представлял себе окончание сегодняшнего дня. Совершенно не так. Ведь если чемпион меня вырубит, то я пробуду в бессознательном состоянии день, если не больше. И это при самом удачном исходе. Ведь он же меня еще может попросту убить…

Ну уж нет, не дождется он у меня. Я еще нужен своей линии. Без меня они пропадут. Ведь если я не достану оружие, то все, конец. Конец всему.

Я отбросил эти пессимистические мысли в сторону и приготовился сражаться. Пускай Виктор крупнее, сильнее и опытнее меня. Пускай. Я докажу, что я не так прост как кажусь на первый взгляд. Правда, зачем мне это доказывать, я пока не знал.

Виктор провел резкий хук справа, но я увернулся и ударил ему ногой в живот. Не очень сильно, как мне показалось, но чемпион фыркнул от боли. Он наступал, тесня меня к канатам. Я знал, что если он не будет давать мне свободного пространства, то поединок для меня будет закончен. Понимал это, похоже, и Виктор. Он шел на меня, расставив руки в стороны, не давая мне возможности проскользнуть, и ухмылялся. Мой мозг судорожно работал, пытаясь найти выход из, казалось, безвыходной ситуации.