Фрэнсис Дрейк

Когда представители местной колониальной администрации узнали об этой подозрительной сделке, они приказали конфисковать упомянутых рабов, а на новогранадских купцов наложили штраф. В официальном отчете о происшедших событиях сообщалось: «Колонисты испытывают великую нужду и ни денежных штрафов, ни наказаний недостаточно для того, чтобы отвратить их от тайных покупок того, в чем они нуждаются. Фактически они совершают свои покупки так, чтобы об этом никто ничего не узнал, ибо они покупают ночью, покрывая друг друга, и нет никакой возможности помешать им в этом…»

Покинув своих английских коллег, французские корсары поспешили к побережью Новой Гранады, в городок Рио-де-ла-Ача (современный Риоача в Колумбии), славившийся своими жемчужными промыслами. Демонстрация силы не произвела на местного губернатора — королевского казначея дона Мигеля де Кастельяноса — никакого впечатления, так что Бонтану не удалось сбыть здесь свой груз «черной кости». Уходя, он «выболтал секрет попугаю» — иными словами, сообщил испанцам о том, что поблизости находится «другая армада, английская».

18 мая 1567 года на рейде Рио-де-ла-Ачи появились корабли Ловелла. Капитан отправил на берег своего агента с заданием получить разрешение на торговлю у дона Мигеля, который — и это было известно Ловеллу — ранее уже имел опыт нелегальных сделок с Джоном Хокинсом. Увы, на сей раз губернатор отверг предложение англичан о приобретении у них рабов, сославшись на строжайший запрет короля. Спустя несколько недель брат дона Мигеля, Бальтасар де Кастельянос, писал, что Ловелл провел в порту Рио-де-ла-Ачи шесть дней и, не сумев выпросить лицензию на торговлю, снялся с якоря. Перед уходом, однако, он оставил «девяносто или девяносто двух рабов на другой стороне реки, за городом», так что «никто не смог помешать ему сделать это».

В донесении дона Мигеля, адресованном Филиппу II, изложена иная версия происшедшего. По его словам, Ловелл угрожал высадить десант и уничтожить город со всеми его жителями. Кастельянос ответил англичанину, что хотел бы увидеть, как это у него получится. Ловелл тут же подвел свои корабли ближе к берегу и выслал шлюпки с вооруженными людьми. Защитники Рио-де-ла-Ачи — всего 63 человека — начали стрелять по корсарам из аркебуз, не позволив им высадиться. Потеряв несколько человек убитыми и ранеными, англичане вынуждены были ретироваться к своим судам. Через несколько дней, глубокой ночью, они высадили на берег «девяносто шесть рабов, которые оказались слабыми и немощными, едва живыми», после чего уплыли. Дон Мигель просил короля разрешить ему отдать упомянутых рабов жителям города, заслужившим подобную награду своим мужественным поведением.

Испанский чиновник, безусловно, лукавил. Спектакль с «нападением» англичан на Рио-де-ла-Ачу и «потерей» ими большого количества негров-рабов мог быть разыгран обеими сторонами по предварительной договоренности и имел целью скрыть факт нарушения монополии севильской Торговой палаты (в ту эпоху только представители этой палаты имели право вести торговлю с Испанской Америкой). По мнению Дж. Уильямсона, Ловелл высадил негров на берег, намереваясь продать их испанцам, но Кастельянос обманул работорговца, не заплатив за невольников оговоренную обеими сторонами сумму.

Зайдя по пути в Англию на остров Эспаньолу (Гаити), чтобы достать там свежий провиант и шкуры, экспедиция Ловелла вернулась в Плимут в начале сентября. Принесла ли она доход пайщикам предприятия? Трудно сказать. Сам Хокинс оценил ее как неудачную. Причину он усмотрел в «простоватости» своих «заместителей, которые не знали, как делаются подобные дела».

УЧАСТИЕ В ЭКСПЕДИЦИИ ХОКИНСА

ПОСЕЩЕНИЕ КАНАРСКИХ ОСТРОВОВ

Пока Дрейк набирался опыта в экспедиции Ловелла, в Англии объявились два португальских еврея — торговец Антониу Луиш и замешанный в пиратских делишках пилот [2] Андре Гомем, известный также как Гаспар Калдейра. Они связались через некоего Гонзало Жоржи с вице-адмиралом Уильямом Уинтером и рассказали ему о том, что знают местонахождение богатого золотоносного района в Африке, не захваченного пока португальцами. За определенное вознаграждение друзья-авантюристы готовы были показать англичанам это место, расположенное всего в 20 лигах от побережья. По их мнению, эксплуатация рудника должна была приносить не менее 300 тысяч фунтов стерлингов годового дохода.

Рассказ евреев стал известен государственному секретарю Англии сэру Уильяму Сесилу (будущему лорду Берли) и самой королеве. Информации поверили, и в июле 1567 года правительство поручило Джону Хокинсу снарядить флотилию для похода в Западную Африку. Там, недалеко от крепости Сан-Жоржи-да-Мина, планировалось возвести форт и разместить в нем гарнизон из пятидесяти солдат. Последние должны были защищать золотоискателей от возможных нападений со стороны португальцев. Судя по разрозненным косвенным данным, инвесторами предприятия могли выступать графы Лейстер и Пемброк, королева Елизавета, верховный лорд-адмирал Эдвард Клинтон, толстосумы из Сити сэр Уильям Джеррард, сэр Лайонел Дакет и Роланд Хейворд, братья Джон и Уильям Хокинсы, а также представители адмиралтейства Уильям Уинтер и Бенджамин Гонсон (последний был казначеем королевского флота и тестем Джона Хокинса, женившегося на Кэтрин Гонсон в 1558 году).

Испанский посол при английском дворе дон Диего Гусман де Сильва, располагавший широкой шпионской сетью, пронюхал о готовящейся экспедиции и поднял шум. Королева и Сесил успокоили его, заверив, что корабли собираются идти в Африку и Ост-Индию, а не в Америку. Де Сильва, кажется, поверил им и тут же послал в Лиссабон секретную депешу, предупреждая португальский двор о намерениях англичан вторгнуться в зону португальских интересов. Впрочем, вскоре до посла дошли слухи, что в упомянутом проекте тайно участвует купец с Канарских островов Педро де Понте и что — по просьбе Хокинса — он договорился с губернаторами Вест-Индии о том, как им обойти монополию Торговой палаты и приобрести у английских контрабандистов африканских невольников. От шпионов де Сильвы не укрылся и тот факт, что два королевских корабля, «Джизес оф Любек» и «Миньон», были переведены из Чатема к Тауэру, чтобы взять на борт вооружение и порох из королевского арсенала, а также большой запас бобов, которыми обычно кормили африканских невольников.

Посол снова отправился на прием к Елизавете. Королева выслушала испанца с подчеркнутым вниманием и заверила его, что оружие передано на корабли для защиты от возможных нападений со стороны французских пиратов и португальцев. Сесил согласно кивал и божился, что экспедиция собирается идти в Гвинею, дабы компенсировать потери Джорджа и Уильяма Уинтеров, корабль которых, как сообщалось выше, был захвачен и потоплен португальцами в 1565 году. В конце концов, получив по своим каналам дополнительную информацию о намерении англичан совершить рейс в Западную Африку, испанский посол вздохнул с облегчением. Тем более что сам Хокинс, неоднократно навещая его, всякий раз демонстрировал ему свои «верноподданнические чувства» к королю Испании.

А тем временем подготовка к плаванию шла полным ходом. В гавани Плимута снаряжались сразу четыре корабля, принадлежавшие братьям Хокинсам: «Уильям энд Джон», «Своллоу», «Эйнджел» и «Джудит».

Как уже сообщалось ранее, Фрэнсис Дрейк вернулся из Вест-Индии в сентябре 1567 года. Узнав об этом, Джон Хокинс связался с ним и пригласил присоединиться к новому заморскому предприятию. Дрейк охотно принял это предложение.

Находясь в Плимуте, будущий «бич испанских морей» познакомился с Мэри Ньюмэн — скромной девушкой из Сент-Будо, дочерью моряка Гарри Ньюмэна. Мэри настолько понравилась Фрэнсису, что он пообещал жениться на ней сразу же после возвращения из плавания.

Пока на корабли грузили снаряжение и провиант, у входа в Плимутскую гавань появилась испанская эскадра в составе семи судов; ею командовал фламандский адмирал Альфонс де Бургунь, барон де Вахен (de Wachen). Согласно официальной версии, он был отправлен герцогиней Пармской, наместницей Испанских Нидерландов, встретить Филиппа II, который собрался посетить Фландрию. Елизавета распорядилась оказывать испанцам любезный прием везде, куда бы они ни пришли. Но в Плимуте, куда испанцев занесла непогода, любезного приема не получилось. В соответствии с морским обычаем при входе в дружественный иностранный порт де Вахен должен был убрать марсели и спустить национальные флаги. Вместо этого он двинулся под испанскими флагами на один из внутренних рейдов — в гавань Кэттуотер, где стояли суда из флотилии Хокинса. Согласно воспоминаниям Ричарда Хокинса, его отец не на шутку встревожился и, когда испанцы оказались на расстоянии орудийного выстрела, велел канонирам плимутского замка и королевских кораблей открыть по непрошеным гостям огонь. Стрельба велась до тех пор, пока де Вахен не спустил флаги и не изменил курс, став на якорь к северу от острова Сент-Николас.

2

См. Словарь исторических, морских и иных специальных терминов в конце книги.