Фрэнсис Дрейк

Остаток дня адмирал провел в беседе с Уайтлоком, который дежурил у его койки. Он подарил пажу несколько драгоценных камней и красивую серебряную тарелку.

Когда стемнело, состояние больного еще более ухудшилось. С трудом поднявшись, он велел Уайтлоку облачить его в доспехи — ему хотелось умереть так, как приличествует солдату. Вскоре речь Дрейка нарушилась, и он начал бредить. Когда приступ безумия прошел, он снова лег в постель и попросил пажа снять с него доспехи. 28 января в четыре часа утра адмирал «тихо испустил дух в своей каюте, отправившись, как любой христианин, к своему Создателю».

В архивах сохранилось два текста завещания сэра Фрэнсиса. Первый датирован августом 1595 года и составлен перед выходом экспедиции Дрейка — Хокинса в море. В нем душеприказчиками сэра Фрэнсиса названы Энтони Проус, Уильям Строд и Кристофер Харрис, а кузены Ричард Дрейк и Томас Баррет именуются «управителями и надзирателями» завещания. Второй текст датирован 27 января 1596 года и написан непосредственно перед смертью адмирала. В нем единственным душеприказчиком назван Томас Дрейк. Вдова сэра Фрэнсиса, Элизабет, позже пыталась оспорить это завещание, но суд решил дело в пользу родного брата адмирала.

Флот прибыл на якорную стоянку в гавань Пуэрто-Бельо. Недостроенный городок, насчитывавший лишь десяток домов, был занят без сопротивления — все жители и гарнизон убежали в лес еще до прихода англичан. На следующий день сэр Томас Баскервиль, принявший на себя командование, распорядился поместить тело Дрейка в свинцовый гроб. На борту «Дифайенса» собрались все капитаны флота, капеллан Брайд прочитал проповедь, а затем под звуки труб и грохот артиллерийского салюта гроб был опушен на дно бухты в лиге от берега — «почти в том самом месте, откуда адмирал начинал свой путь к всемирной славе». Рядом были затоплены два корабля из состава экспедиции и все захваченные испанские призы, а форт, возведенный испанцами на берегу, предан огню. Так англичане отдали дань глубочайшего уважения памяти своего великого мореплавателя и флотоводца.

В тот же день скончался старый приватир капитан Абрахам Кендалл с «Сэкера».

Моряки и солдаты больше не хотели оставаться в водах Карибского моря — все мечтали как можно скорее вернуться на родину. Баскервиль, находившийся на борту «Гарленда» (капитан — Хамфри Рейнолдс), и его заместитель Томас Дрейк, командовавший «Хоупом», получили информацию о том, что огромный испанский флот под командованием адмирала дона Бернардино Дельгадильо-и-Авельянеда был послан в Вест-Индию с заданием найти и уничтожить английские корабли. Этот флот мог подкарауливать их в Юкатанском проливе, которым обычно проходили все суда, возвращавшиеся из Карибского региона в Европу. Баскервиль решил во что бы то ни стало избежать встречи с кораблями противника.

6 февраля пришедшее в негодность судно «Элизабет» было разгружено и затоплено. На следующий день такая же участь постигла фрегат капитана Идена «Дилайт». Моряки с затопленных судов были распределены среди команд королевских кораблей. К этому времени в составе экспедиции насчитывалось уже до двух тысяч больных.

8 февраля, высадив на берег всех пленных, новый командующий приказал идти к Санта-Марте. 14 февраля, когда флот находился у островов Бару, в 14 лигах к западу от Картахены, погода испортилась, начался шторм. В ту же ночь пропал королевский галеон «Форсайт», а на следующий день большой корабль «Сьюзен Парнел», принадлежавший Левантийской компании, и два меньших судна — «Хелп» и «Пегас» — отделились от остальных кораблей экспедиции. Еще одно судно, «Сьюзен Бонавенчур», получило серьезные повреждения, но смогло удержаться в составе флота.

На следующий день, имея под своим командованием лишь 14 или 15 судов, включая пинасы, Баскервиль отказался от попыток пробиться к Санта-Марте. Он круто повернул на северо-запад, направляясь к кубинскому мысу Сан-Антонио. Англичане были полны решимости прорваться через испанский заслон в Мексиканский залив и дальше — в Атлантику.

Встреча обоих флотов произошла 1 марта возле острова Пинос (современный Хувентуд), в четырех лигах от берега. Под командованием Авельянеды находилось 20 кораблей. Баскервиль разделил свои силы на две эскадры — авангардную и арьергардную и, умело маневрируя, вступил с испанцами в артиллерийскую дуэль. Сражение растянулось на три часа. В конце концов, потеряв лишь один корабль, англичане прорвались к западной оконечности Кубы и продолжили свой путь домой.

Экспедиция вернулась в Плимут в конце апреля 1596 года.

Известие о смерти Дрейка быстро распространилось сначала по всем землям Вест-Индии, а затем и по всей Европе. В Англии эта новость была воспринята как трагедия; молодой поэт Чарлз Фицджеффри тут же написал трогательную поэму «Сэр Фрэнсис Дрейк: похвала его честной жизни и плач о его трагической смерти». В Севилье, наоборот, устроили праздничный фейерверк. 20 июня, сообщая герцогу Медина-Сидония о гибели Дрейка, член Совета по делам Индий дон Андрес Арментерос с иронией отмечал, что тело усопшего доставили на родину «забальзамированным в бочке из-под пива». Последняя деталь, естественно, не соответствовала действительности.

Лопе де Вега откликнулся на смерть Дрейка эпической поэмой «Песнь о Драконе» («La Dragontea»), а король Филипп, до этого постоянно болевший, вдруг пошел на поправку. По его словам, узнав о смерти ненавистного корсара, он почувствовал себя «так хорошо, как никогда со времени Варфоломеевской ночи».

ИЛЛЮСТРАЦИИ