Арман Дарина

   - Я не в обиде.

   Голос низкий, с хриплой ноткой неожиданного желания. Латер прокашлялся и постарался изобразить на лице приветливую улыбку.

   - Неудачно все получилось, - девушка также неуверенно улыбнулась ему. - В следующий раз буду обязательно стучать, эээ...

   - Латер Калин...

   Мужчина вопросительно посмотрел на нее, выгнув смоляную бровь, и девушка, поспешно сделав книксен, учтиво представилась:

   - Асами Наджат, господин Калин.

   Латер довольно усмехнулся: она не знала кто он, и ему это неожиданно пришлось по нраву, только все это ненадолго. Когда ей откроют глаза на то, кем он является, забавная непосредственность общения сменится церемонным поклонением и почтительным трепетом перед его титулом и властью.

   - До встречи, Асами Наджат.

   - До свидания, господин Калин.

   Двери с легким стуком закрылись за девушкой, но Латер все стоял и смотрел, словно не в силах отвести зачарованного взгляда от того места, где она только что стояла. Вынужденное путешествие в Дарина, заполненное печалью и пустотой, возможно, подарило ему судьбоносную встречу с юношеской грезой. Но все это было так не вовремя, в его жизни давно не было места для свиданий, ухаживаний и проявления чувств, для чего - то большего, чем мимолетная связь без обязательств с очередной светской львицей. Отец всего раз поднял в разговоре с ним тему наследника. Арман Калин на миг оторвался от утреннего кофе и пытливо посмотрел на сына через стол.

   - Я не давлю на тебя, но не тяни долго с этим вопросом, Латер.

   И снова уперся взглядом в кружку. Его ум был ясен, но горькие складки, залегшие у рта и, в раз поседевшие волосы не делали его моложе, выдавая настоящий возраст бывшего наследного принца империи Дарина и нынешнего главнокомандующего все еще непобедимой армии Дамана.

   Обычная развлекательная прогулка в ландо ранним утром: он, мать, отец и опытный грум, не сумевший удержать лошадь на узком мосту через реку, остались живы все... кроме матери. Лошадь отец пристрелил собственноручно в тот же день, кучера долго и страшно пытали, требуя выдать имена сообщников покушения. Но что он мог рассказать своему господину? Латер считал все произошедшее нелепой случайностью, но, если от пыток слуги отцу станет легче перенести боль потери любимой, кто он такой, чтобы этому мешать? Но лучше отцу не становилось, по большей части именно потому, считал Латер, что нельзя искать замену утраченному, исступленно подбирая любовниц, походивших на покинувшую его возлюбленную. Несколько лет отец мужественно пытался справиться с утратой, с головой погрузившись в насущные заботы Дамана, потом заперся в загородном имении, передав сыну бразды правления, и месяц назад официально отказался от власти в пользу своего единственного сына и наследника, приняв неожиданное решение вернуться в Дарина, и поселиться в Темном замке.

   Латер проводил отца до побережья, потом посетил дядю в Сталлоре и, уже по пути в Дамана, неожиданно уступил настойчивым уговорам Мавелло, посетить его загородное поместье. И тут такая занимательная встреча. Да, Асами нельзя было назвать красавицей, слишком много вызывающих изъянов во внешности, но его неожиданно потянуло к ней. Что - то давно забытое, запретное для воспоминаний проснулось в нем при первом же взгляде на рыжеволосое чудо, затрепетало, забилось, расправляя крылья радужной мечты. И он имел на нее полное право, протянуть руку, коснуться нежной кожи лица, потеряться в удивительной зелени глаз, почувствовать себя счастливым рядом с ней. Он слишком долго существовал за стеной, запрещая себе чувствовать, теперь он хотел жить, наслаждаясь тем, в чем так долго себе отказывал, опасаясь новой боли и утраты.

   Латер приказал слуге немедленно пригласить к нему герцога, рванул верхние пуговицы рубашки и встал возле раскрытого окна, жадно вдыхая воздух полной грудью. Что ее здесь ждет, думал он, роль прислуги, немногим выше раба, но несоизмеримо ниже аристократа. Он же осыплет ее украшениями и мехами, пожалует титул и одарит лучшими землями. Только за одну возможность испытать снова то, что ему пригрезилось несколько минут назад.

   Вошел Мавелло, недоуменно глядя на него и подозрительно оглядывая, отведенные почетному гостю апартаменты.

   - Тебя что - то не устроило, Латер?

   - Вовсе нет, Айдин. - Калин ухмыльнулся, поворачиваясь к старинному другу и, засовывая руки в карманы брюк. - Я более чем доволен, но ты сделаешь меня, несомненно, более удовлетворенным, если во всех утомительных подробностях поведаешь мне кто такая Асами Наджат.

   Герцог чуть приподнял брови, выказывая удивление необычной просьбой, но все же сказал, равнодушно пожимая плечами:

   - Обычная гувернантка, одна из пяти, между прочим. Преподавала в школе, получила отличные рекомендации, супруга выбрала ее из множества претенденток на место. Сейчас уехала к родственникам, на свадьбу одной из сестер. Больше ничего добавить не могу, но я могу позвать Саганет, возможно она поведает тебе больше. Я не понимаю твоего неожиданного интереса, к какой - то гувернантке, Калин. С каких это пор ты стал интересоваться маленькими невинными девственницами?

   - Она вернулась из поездки к родственникам, Айдин, и пришла сюда, пользуясь твоим разрешением на посещение здешней библиотеки, - губы Латера чуть дернулись, хищно скалясь и приоткрывая идеальный ряд крепких зубов. - Я хочу эту девочку к себе в постель, немедленно.

   - Но я не хочу терять хорошую гувернантку, Латер, если хочешь развлечений, то я пришлю тебе одну из своих наложниц. Она доставит тебе настоящее удовольствие, такое вытворяет, что ты будешь еще просить меня продать ее тебе.

   Латер отрицательно покачал головой, отвергая любезное предложение герцога.

   - Я хочу Асами.

   Асами убаюкивала перебинтованную, горящую нестерпимым жаром руку. Лицо онемело от выверенных, хлестких ударов, впрочем, как и все ее тело, сплошь покрытое кровавыми бороздами от плети милейшего гостя четы Мавелло.

   Латер потянулся за бокалом, сделал глоток и, смерил насмешливым взглядом поверх бокала, сжавшуюся в углу девушку.

   - Обойдемся без мелодрамы, Асами, - мужчина сделал еще один глоток вина и жестом приказал девушке подойти, но та ответила мятежным взглядом и осталась на месте. - Даже мой вздох отныне для тебя неоспоримый закон.

   Девушка упрямо вжалась в стену, но глаз не опустила и вызывающе усмехнулась.

   - Да плевать я хотела на все ваши законы вместе взятые, многоуважаемый господин Калин, он же главнокомандующий, он же повелитель Дамана и просто свихнувшийся на власти ублюдок.

   - Почти сорок лет назад, Асами, мой отец, в то время наследный принц империи Дарина, предпринял определенные шаги, чтобы ни одна мразь не посмела назвать меня незаконнорожденным ублюдком.

   - Лучше бы ваш досточтимый папенька принял определенные меры по тому, чтобы ни одна мразь вообще вас не увидела. Удавил бы, к примеру, подушечкой или утопил в инструктированной золотом ванной. В принципе я вполне могу исправить досадное упущение, господин Калин, вы только не сопротивляйтесь в следующий раз, когда я вас решу приложить серебряным канделябром.

   Асами заметила, как он вздрогнул от ее дерзких слов, но не отступила. Терять ей было больше нечего: он уже избил ее, изнасиловал и выжег клеймо рабыни. Теперь он мог ее только убить, главное умело подтолкнуть его к подобному действию. Девушка тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок и глухо, сквозь стиснутые зубы, застонала. Все тело, начиная с макушки и заканчивая измазанными ее же кровью пятками, нестерпимо болело. Она прекрасно помнила начало этого кошмара, то, как вошла в эти покои, недоумевая по поводу неожиданного приказа герцога, возмутительное предложение Калина, собственную несдержанность в выборе слов относительно его высказывания, первый удар, свое отчаянное сопротивление. Она очнулась от резкой, разрывающей боли, на столе, с закинутыми на его плечи ногами. Он возвышался над ней с совершенно бесстрастным лицом и ритмично раскачивался, придерживая ее бедра руками. Его движения причиняли боль, она попыталась отодвинуться, избежать проникновения, но он чуть наклонился вперед, проникая еще глубже и, надавил ребром ладони на ее шею, перекрывая воздух. Тогда Асами впервые за все это время заплакала, уже не пытаясь сдержаться и выказывая врагу свою слабость. Потом он отошел в сторону, вытирая влажной салфеткой, кровь со своих бедер, отвернулся и она, зажав в руке тяжелый подсвечник, прыгнула на него, из последних сил стараясь непременно убить насильника. Неудачно, впрочем. Он легко и даже красиво развернулся и прямо в полете приложил ее так, что она буквально влетела в стену и тяжело сползла по ней, уже находясь где - то на краю сознания. Кто бы мог подумать, что все самое интересное только начинается... После ему принесли плеть.