Подарок на Рождество

— Я не знала, где ты был. Даже об этом ты не дал мне знать. — Она отошла от него, потому что притяжение было таким же сильным, как всегда. — Мне было восемнадцать, а ты уехал.

— А Том был рядом.

Она вздернула подбородок.

— А Том был рядом. Прошло десять лет, Джейсон, ты ни разу даже не написал. Почему сейчас?

— Я спрашиваю себя о том же, — пробормотал он и ушел, оставив ее одну.

Ее мечты всегда были слишком причудливыми. Будучи ребенком, Фэйт рисовала в своем воображении белых коней и стеклянные туфельки. Живя в бедной семье, где гордость могла быть лишь в мечтах, она ежедневно сталкивалась с реальностью, поэтому мечтала не только ночью, но и днем.

Она влюбилась в Джейсона, когда ей было восемь, а ему десять, и она храбро сражалась с тремя мальчишками, которые закидывали ее снежками. Досталось всем троим. Фэйт все еще вспоминала об этом с чувством удовлетворения. Но именно Джейсон пришел, чтобы спасти ее. Она хорошо помнила, как мальчишки бросились врассыпную. Он был худеньким, а его куртка была ему велика и протерта на локтях. Она помнила его глаза темно-карего цвета под раздраженно нахмуренными бровями, когда он посмотрел на нее. Его светлые волосы покрылись снегом, а лицо раскраснелось. Она посмотрела ему в глаза и влюбилась. Ворча на нее, он рывком помог ей подняться на ноги и отругал за то, что она вечно попадает в неприятности. Затем величавой походкой удалился, засунув руки без перчаток в карманы своей слишком большой куртки.

Все детство и юность она не смотрела ни на одного другого мальчика. Конечно, порой она притворялась, что ее кто-то интересует, надеясь, что это заставит Джейсона Ло заметить ее.

Когда ей исполнилось шестнадцать, и мать сшила ей платье для весенних танцев в городском клубе, он ее заметил. Как и несколько других парней, и Фэйт отчаянно флиртовала, имея в голове лишь одну цель: Джейсон Ло. Мрачный и дерзкий, он наблюдал, как она танцует с одним парнем за другим. Она была уверена в этом. И, удостоверившись в этом, она бросила прямой взгляд в его направлении, прежде чем выйти на улицу. Он пошел за ней, как она и надеялась. Фэйт притворилась искушенной в любовных делах. Он был резок с ней. И проводил ее домой при свете полной луны.

После этого у них были и другие прогулки: весной, летом, осенью, зимой. Они любили друг друга, как умеют любить только в юности, — безрассудно, беззаботно, невинно. Она рассказывала ему, что хочет иметь дом и детей, кружевные занавеси и китайский чайный сервиз. Он говорил ей о своей страсти к путешествиям, чтобы увидеть мир и описать его. Она знала, что в маленьком городе он чувствовал себя, как в ловушке, связанный отцом, который не давал ему любви и вселял мало надежды. Он знал, что она мечтала о тихом доме, где в комнатах будут стоять цветы в хрустальных вазах. Но их тянуло друг к другу, и эти желания сливались в одну общую мечту.

И однажды летней ночью, когда воздух был напоен сладким ароматом зелени, они перестали быть детьми и потеряли невинность.

— Мама, ты опять замечталась.

— Что? — Фэйт повернулась, ее руки были по локоть в мыльной воде. Дочь стояла в дверях кухни, под самый подбородок закутанная во фланелевый халатик. С только что причесанными волосами и отмытым до блеска лицом она была похожа на ангела. Но Фэйт знала, каким чертенком она может быть. — Да, наверное, замечталась. Ты сделала домашнее задание?

— Да. Зачем делать домашку, когда вот-вот начнутся каникулы.

— Не начинай.

— Ты сердишься, — заявила Клара, покосившись на вазочку с печеньем. — Тебе надо пойти на одну из твоих прогулок.

— Только одно, — разрешила Фэйт, легко разгадав намерения дочери. — И не забудь почистить зубы. — Она подождала, пока Клара копалась в вазочке. — Ты видела мужчину сегодня днем? Высокого мужчину со светлыми волосами?

— Угу. — С набитым печеньем ртом Клара повернулась к матери. — Он шел к нашему дому, и я направила его в магазин.

— Он… сказал тебе что-нибудь?

— Неа. Сначала он посмотрел на меня как-то странно, как будто уже видел меня раньше. Ты знаешь его?

Ее сердце снова забилось в нормальном ритме, пока она вытирала руки.

— Да. Раньше он жил в нашем городе.

— Джимми понравилась его машина. — Она гадала, сможет ли заболтать маму, чтобы стащить еще одно печенье.

— Пожалуй, я и правда пойду прогуляюсь, Клара, но хочу, чтобы ты отправлялась в постель.

Услышав этот тон, девочка поняла, что печенья не получит.

— А можно я посчитаю подарки под елкой?

— Ты уже десять раз их считала.

— А вдруг там новый появился.

Смеясь, Фэйт обняла ее.

— Вряд ли. — Она ухмыльнулась и повела Клару в зал. — Но, если ты еще раз пересчитаешь их, хуже не станет.

Воздух был морозным, когда она вышла на улицу, и вот-вот должен был пойти снег. Не надо было запирать двери в городе, где она всех знала. Плотнее закутавшись в свою куртку, она оглянулась на окно второго этажа, где спала ее дочь. Благодаря Кларе в доме не было холодно, а в жизни — пусто, хотя и то, и другое было вполне возможно.

Она оставила гирлянду на елке включенной, и огоньки бросали на двери радужные отблески. "Четыре дня до Рождества, — подумала она, — и магия этого праздника снова придет в дом". Оттуда, где она стояла, город выглядел красивым, как на почтовой открытке: мерцание огней, украшенная звездочками елка на городской площади, включенные уличные фонари. Она чувствовала запах дыма из труб и аромат хвои.

Кто-то мог бы найти это слишком консервативным, другие — скучным. Но Фэйт сделала этот город домом для себя и своей дочери. Она подстроила жизнь под себя и была довольна ею.

Никаких сожалений, пообещала она себе, бросив последний взгляд на окно спальни дочери. Она абсолютно ни о чем не жалеет.

Пока она шла, поднялся ветер. На Рождество будет снег. Она чувствовала это. Она с нетерпением ждала праздника, больше не оглядываясь на прошлое.

— Все еще любишь прогуляться?

Глава 3

Знала ли она, что он найдет ее? Возможно. Может быть, именно это ей было нужно.

— Некоторые вещи остаются неизменными, — просто сказала она, когда Джейсон подошел к ней.

— Я понял это сегодня днем. — Он подумал о городе, который так мало изменился. И о чувствах к женщине, которая стояла рядом с ним. — Где твоя дочь?

— Она спит.

Он был спокойнее, чем днем, и твердо намерен таким и оставаться.

— Я не спросил, есть ли у тебя еще дети.

— Нет. — Он услышал отголосок сожаления в ее голосе. — Только Клара.

— Почему ты так назвала ее?

Фэйт улыбнулась. Это было так похоже на него — задавать вопросы, о которых никто другой даже не подумал бы.

— Это из "Щелкунчика". Я хотела, чтобы она была способна мечтать. — Как умела она сама. Засунув руки в карманы, Фэйт сказала себе, что они были просто старыми друзьями, прогуливающимися вдоль сонного города. — Ты остановился в гостинице?

— Да. — Джейсон потер подбородок, выглядя удивленным. — Бинтри сам занес мой багаж.

— Местные парни многого добиваются. — Она повернулась посмотреть на него. Почему-то так идти было легче. Странно, поняла она, когда она увидела его сегодня в первый раз, она смотрела на мальчика. Сейчас она видела мужчину. Его волосы немного потемнели, но все еще были очень светлыми. Теперь они не были растрепанными, а аккуратно подстрижены так, что челка немного падала на глаза. Лицо было по-прежнему худым, с ямочками на щеках, что всегда приводило ее в восхищение. А губы были такими же полными, но в их очертании появилась твердость, которой не было раньше. — Ты ведь действительно многого добился, правда? Ты сделал все, чего хотел.

— Практически все. — Когда его глаза встретились с ее, она почувствовала, что старые чувства возвращаются. — А как насчет тебя, Фэйт?

Она покачала головой, глядя в небо.

— Я никогда не хотела так много, как ты, Джейсон.