Страница 14 из 37
Мы стали внимательно рассматривать странное дерево. Оно гораздо ниже своих соседей, по высоте не превосходит полутора — трех метров, не имеет ствола в обычном понимании. Ветви, на которых распускаются похожие на георгины цветы, не уступающие по размеру кочану капусты, образуют концентрические круги, располагающиеся друг от друга на равном расстоянии. На верхушке они соединяются конусом, увенчанным букетом. Листья резные, как у веерной пальмы, но толстые, как у алоэ, имеют множество маленьких коротеньких трубочек, похожих на волоски щетки. В отверстии каждой трубочки сверкает, подобно опалу, крошечная капелька.
— МакКроули, — сказал я после завтрака, — исследовав этот уникальный образец растительного мира, делаю вывод, что дерево съест нашу птицу.
— Уверен, так и произойдет, — согласился он. — В следующий раз Робартсу следует лучше выбирать свою цель. Впрочем, и эксперимент, проделанный нами, тоже научит кое-чему.
Предположение подтвердилось. На следующее утро лист принял свой первоначальный вид, а на земле мы обнаружили скелет ары, с несколькими прилипшими перьями.
— Ну и страна! — пробормотал Сириль. — В ней и пиявки метровой величины, что запросто высасывают кровь из лошади, и деревья, способные без труда убить человека, и листья, пожирающие птиц величиной с курицу.
Ей-богу, чудная у тебя страна, старина Том!
ГЛАВА 7
Гроза в каменной пустыне. — Запертые в ущелье. — Саперы и минеры. — Отравленный источник. — Токсикология[97] — офтальмология[98]. — Ночная атака. — Похищение, — Съедят ли их?
Внезапно, безо всякого перехода, без малейшего изменения характера местности, мы очутились перед знаменитой каменистой пустыней. Последние деревья, едва достигающие десяти метров, словно монастырской стеной отгораживали колоссальное пространство, где были повсюду разбросаны валуны всевозможных форм и размеров. До самого горизонта тянулась покрытая камнями территория, лишенная всякой растительности. Ее почва — мелкий песок, сухой и белый, — отражала солнечные лучи с такой же интенсивностью, что и солончаковая корка бесплодной земли в Тунисе[99]. И хотя накануне разведчики, постоянно высылавшиеся вперед, предупредили нас об этом геологическом феномене, мы были не просто удивлены, а буквально потрясены увиденным.
Ничто не говорило о том, что эти камни вулканического происхождения. Создавалось впечатление, они просто свалились с неба или, если рассуждать более рационально, занесены сюда в ледниковый период перемещением масс снега и льда, наподобие морен Швейцарии. По последним опубликованным сведениям Географического общества Мельбурна, каменистая пустыня имеет не менее пятидесяти километров в ширину и около ста шестидесяти в длину.
Наши странствия через каменные нагромождения, словно воздвигнутые почти в самом центре континента какой-то злобной волшебницей, растянулись на три дня. Емкости с водой еще полны, но все равно скупо распределяем ее между людьми и животными. Запас травы, заблаговременно сделанный на последних зеленых лугах, каждая лошадь несет на своей спине.
Приходится прилагать значительные усилия, чтобы расчистить путь. Вот кто-то воюет с помощью лома с булыжником весом в тонну, тщетно пытаясь его сдвинуть. Потом берется за домкрат — напрасные усилия. Приходится использовать полдюжины лошадей и канат. Чистокровки напрягают свои мощные мускулы так, что трещат кости! И наконец глыба выползает из углубления, переворачивается два или три раза: путь свободен. А через сто метров все начинается сначала. И это при изнурительной жаре, когда камни настолько раскалены лучами солнца, что к ним невозможно притронуться.
Ночь — такая же жаркая, как день, ибо пустыня отдает накопившееся тепло, и всем нам приходится получать слишком большую часть этого дара.
О Боже, дай выбраться из этого ада!
…Продвигаемся вперед, и я надеюсь, что завтра, вероятно, доберемся до свежей воды, которая покажется божественным нектаром в сравнении с той, что пьем сейчас — жидкость нагрелась до такой температуры, что еще чуть-чуть, и можно будет заваривать чай, не кипятя ее.
Сегодня утром герр Шеффер ускакал на разведку со своими соотечественниками. Они возвращаются в полдень с радостными лицами, сообщая: камни, разбросанные впереди на раскаленном песке, еще крупнее, но зато более редки, между ними есть нечто вроде дороги, по которой караван пройдет без особых усилий.
Можете себе представить, с каким восторгом восприняли мы эту новость!
Действительно, пора выходить из этого пекла, потому что запасов воды и фуража[100] осталось всего на полдня. Совершенно необходимо накормить и напоить лошадей, иначе не выбраться…
Вдруг мрачная туча заволакивает солнце. Тотчас темнеет — чудовищные облака покрывают все небо: черные, с синевой, окаймленные зловещими ободками цвета меди!.. Это — буря, застигшая нас совершенно неожиданно, стремительная, как мощный взрыв упавшего астероида.
Мы находимся в узком каменистом проходе, где повозки могут продвигаться только гуськом; направо и налево — булыжники по три-четыре метра в диаметре, касающиеся один другого и образующие подобие стены…
Караван останавливается. Как раз вовремя! Молния прочерчивает черное небо с востока на запад, и раздается удар грома словно какой-то сигнал.
Через две секунды нам кажется, будто некий титан сгреб в руку все грозы двух полушарий и сбросил их на наши головы. Уже не отдельные молнии рассекают тучи, а миллионы их вспыхивают в секунду, без малейшего перерыва. Одновременный залп множества артиллерийских орудий — просто невинный хлопок петарды[101] по сравнению с оглушительным небесным грохотом.
Лошади оцепенели от страха. Они дрожат, склонив головы. Наши лица смертельно бледны и как бы фосфоресцируют, освещенные дьявольским светом. Кажется, земля под ногами заколебалась. Неужели почудилось? Трудно разобраться в ощущениях: мы ослеплены и оглушены.
Но вот все сомнения исчезли: эта атмосферная конвульсия невиданной силы передается недрам. Нас сбивает с ног. Подняться удалось не сразу, ибо землетрясение длилось полминуты.
Едва успели прийти в себя, как ураган вступает в новую фазу. Представьте ливень, мгновенно затопляющий местность, когда почва буквально уходит из-под ног, и вы поймете, сколько воды внезапно обрушилось на лагерь. К счастью, мы находимся на возвышенном месте, в противном случае наверняка погибли бы под водной толщей.
Ураган длится всего одну минуту. Страшное проявление гнева капризного существа, именуемого природой Австралии, прекращается столь же внезапно, как началось. Смолкают раскаты грома, гаснут молнии, рассеиваются тучи, и снова светит солнце…
С радостью встречаем появление дневного светила, поскольку промокли до нитки. Но температура быстро достигает сорока пяти градусов — и одежда моментально просыхает.
Караван вновь трогается в путь, проходит пятьсот — шестьсот метров, и тут в голове колонны раздаются возгласы разочарования. Движение снова прекращается. Что еще случилось?
Робартс, которому не терпится узнать причину остановки, забирается на брезентовый верх повозки, движущейся впереди.
— Ну что там?
— Беда! Дальше дороги нет!
— Как — нет дороги?
— Путь преграждает скала, огромная, как дом. Надо поворачивать обратно.
— Обратно? — переспрашивает сэр Харви. — Легко сказать. Как вы хотите повернуть здесь повозки?
Наши повозки едва не касаются бортами скал слева и справа.
— Дьявол! Мы — в ловушке!
Вдруг появляется высокий канадец, пролезший на четвереньках под экипажами. Он — разведчик.
— Что там такое, Френсис? — Сэр Рид заметно встревожен.
97
Токсикология — раздел медицины, изучающий свойства и механизм действия ядов на организм и изыскивающий меры и средства лечения и предотвращения отравлений.
98
Офтальмология — раздел медицины, изучающий строение, функцию и болезни глаза, методы лечения и предупреждения этих болезней.
99
Тунис — государство в Северной Африке. В 1881–1956 годах — французский протекторат.
100
Фураж — концентрированные корма (зерно злаков и бобовых культур), сено и солома для сельскохозяйственных животных.
101
Петарда — разрывной снаряд.