Страница 2 из 124
Современные светские российские историки (В.А. Алексеев, М.И. Одинцов) при характеристике военного периода очень большое внимание уделяют предпосылкам и обстоятельствам встречи в Кремле 4 сентября 1943 г. И.В. Сталина с руководством Московской Патриархии[12]. В этом плане от их книг выгодно отличаются работы О.Ю. Васильевой[13], диссертация которой в значительной степени была посвящена исследованию основных направлений и объективной оценке патриотической деятельности Русской Церкви, ее вклада в общенародное дело достижения победы в войне. Изучались в диссертации боевой путь танковой колонны имени Димитрия Донского, построенной на средства верующих; деятельность Совета по делам Русской Православной Церкви, созданного в 1943 г.; история Православной Церкви в период оккупации на территории Северо-Запада России и отчасти Белоруссии. Кроме того, в своих статьях, опубликованных в 1990-е гг., Васильева освещала «сталинскую» религиозную политику, в том числе в плане ее реакции на действия германских властей. Но указанный исследователь в русле прежних представлений несколько преувеличивает пронацистскую направленность деятельности русских архиереев на оккупированной территории. Влияние догм советской историографии сказалось и на журнальных публикациях М.И. Одинцова, брошюре Б.Н. Ковалева, где по-прежнему подчеркивался пропагандистский и показной характер немецкой церковной политики[14]. Новый характер в этом плане имели две статьи в журнале «Наука и религия», подготовленные на базе трофейных документов Третьего рейха[15], и небольшая книга нижегородского историка A.A. Корнилова[16].
Значительный вклад в изучение истории русских православных приходов на территории Германии в 1933–1945 гг. внесла книга молодого московского ученого А.К. Никитина[17]. На большом архивном материале автор опроверг утверждения о пронацистском характере деятельности руководства Германской епархии РПЦЗ, попытался проанализировать взаимоотношения различных русских православных юрисдикций с германскими ведомствами, определить цели и этапы соответствующей политики нацистского режима. Правда, изучение этой политики относительно только территории Третьего рейха сильно затруднило выявление ее общих закономерностей и особенностей. Сказались и определенные пробелы в источниковой базе — использование только российских архивов, в то время как большинство документов по этой теме все-таки хранится в Германии. Поэтому, например, Никитин фрагментарно осветил окормление русскими священниками военнопленных и восточных рабочих в 1941–1945 гг., писал только о попытке создания православного Богословского института в Берлине, не зная, что подобная попытка ранее предпринималась в Бреслау и т. д. В целом же эта книга, несомненно, представляет большую научную ценность, и с большинством выводов автора можно согласиться.
В четвертую группу входят работы русских эмигрантов. В свою очередь, они подразделяются на две части — посвященные религиозной ситуации в годы войны на территории СССР и освещающие историю РПЦ за границей в 1930-е — 1945 гг. Определенный интерес представляют воспоминания священников, служивших в период оккупации, и биографическая книга журналиста В. Самарина о периодических изданиях, выходивших на занятых восточных территориях[18]. Из всех оккупированных регионов наибольшее внимание эмигрантские историки уделяли религиозной ситуации на Украине, где в 1941–1943 гг. шла острая борьба между автокефальной и автономной (в составе Московской Патриархии) Украинскими Православными Церквами[19]. Первая из них однозначно оценивается как схизматическая, неканоничная и в определенной степени сотрудничавшая с оккупантами, вторая же представляется подлинно народной и законной Церковью. Указанные работы носят откровенно полемический характер и, строго говоря, не являются научными исследованиями.
Патриотическая позиция Московской Патриархии оказалась непонятной для многих зарубежных специалистов, ожидавших от нее проведения антисоветской линии или нейтрального отношения к военным событиям. Им казалось, что начавшаяся война должна была обострить противоречия между Церковью и государством, предоставив для первой удобную возможность свести счеты с богоборческой властью. Однако этого не произошло. И вплоть до 1980-х гг. некоторые исследователи, особенно из клира и мирян Зарубежной Русской Церкви, стремились объяснить произошедшее прежде всего страхом оставшихся на свободе архиереев во главе с Местоблюстителем митрополитом Сергием перед новыми репрессиями[20].
Из всей отечественной и зарубежной литературы выделяются труды В.И. Алексеева и Ф.Г. Ставру. Они единственные попытались в своей книге дать целостную картину церковной жизни во всех оккупированных областях и республиках Советского Союза[21]. Более поздний журнальный вариант их работы хотя и имеет меньший объем, но дополнен новыми материалами[22]. В. Алексеев и Ф. Ставру справедливо утверждали, что впечатление о благоприятном отношении гитлеровской администрации к религиозному подъему на оккупированной территории СССР ложно и этот подъем произошел стихийно. Правда, они ошибочно считали, что в 1941 г. правительство Германии еще не имело ясно сформулированной религиозной политики в странах Восточной Европы. Целью книги провозглашался показ влияния возрождения Русской Церкви на оккупированной территории на резкое ослабление антицерковных акций в СССР. Религиозное возрождение в период оккупации называлось «вторым крещением Руси», утверждалось, что оно сыграло решающую роль в судьбе Русской Церкви, заставило И. Сталина избрать курс временного сосуществования с ней. Соответственно, время с сентября 1943 г. до начала хрущевских гонений называлось «религиозным нэпом»[23]. Некоторое преувеличение роли исследуемого явления здесь очевидно. Хотя авторы и используют трофейные сводки СД, архивная база книги в целом невелика. Это привело к пробелам и ошибкам в статистических подсчетах. Лучшей является глава о положении Церкви в Белоруссии; раздел же, посвященный Церкви на Украине, представляет собой в основном беглый пересказ книг других авторов с повторением ошибок. Еще слабее раздел о религиозной жизни в южных и центральных областях России, о многих важных регионах вообще нет никаких сведений. Численность же открытых в период оккупации православных храмов занижается примерно в два раза.
Уже несколько десятилетий в эмигрантской литературе идет полемика о проблеме взаимоотношений РПЦЗ с нацистскими ведомствами. Так, в своих изданных впервые в 1947 г. воспоминаниях митрополит Евлогий (Георгиевский) — глава Западноевропейского русского экзархата в юрисдикции Вселенского Патриарха пишет о соучастии РПЦЗ в унификаторских акциях нацистов против германских общин евлогиан, продиктованном стремлением увеличить свою паству и завладеть всей русской церковной собственностью в этой стране. Но подобные обвинения направлены прежде всего в адрес главы Германской епархии РПЦЗ до 1938 г. архиепископа Тихона, что в значительной степени справедливо. В адрес Собора или Архиерейского Синода прямых обвинений не выдвигается[24]. Много внимания русской церковной жизни в нацистской Германии уделяет архиепископ Иоанн (Шаховской) в книге «Письма о вечном и временном», посвятив этому вопросу специальную главу «Город в огне». В 1936–1945 гг. Владыка в сане архимандрита возглавлял германские общины евлогиан и был непосредственным участником событий. Относительно РПЦЗ он пишет нейтрально, в целом положительно оценивает личность главы православной епархии Германии в 1938–1945 гг. митрополита Серафима (Ляде) и сообщает большое количество ценных сведений о поддержке и помощи, оказанной русским духовенством на территории Третьего рейха советским военнопленным и восточным рабочим[25].
12
Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991. С. 332–246; Одинцов М.И. Путь длиною в семь десятилетий: от конфронтации к сотрудничеству (государственно-церковные отношения в истории советского общества) // На пути к свободе совести. М., 1989. С. 57–62.
13
Васильева О.Ю. Государство и деятельность Русской Православной Церкви в период Великой Отечественной войны. Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1990; Ее же. Русская Православная Церковь в 1927–1943 годах // Вопросы истории. 1994 № 4. С. 35–46.
14
Ковалев Б.Н. Духовно-нравственная сфера — объект противостояния в годы Великой Отечественной войны. Нижний Новгород, 1993.
15
Третий Рейх и православная церковь // Наука и религия. № 5. 1995. С. 22–25. Откровения бывшего штурмбаннфюрера СС, доктора теологии и философии Карла Нейгауза // Наука и религия. № 6. 1995. С. 8–16.
16
Корнилов А.А. Преображение России. О православном возрождении на оккупированных территориях СССР (1941–1944 гг.). Новгород, 2000.
17
Никитин А.К. Нацистский режим и русская православная община в Германии (1933–1945). М.,1998.
18
Георгий (Соколов), игумен. Из воспоминаний о церковной жизни в СССР при немецкой оккупации // Вестник института по изучению СССР. Мюнхен, 1957. № 2. С. 103–112; Записки миссионера о жизни в Советской России // Вестник русского христианского движения (Вестник РХД). Париж, 1956 № 40 с. 31–43; Бенигсен Георгий, протоиерей. Христос победитель // Вестник РХД. № 168. 1993 С. 127–140; Samarin V. D. Civilian life under the german occupation. 1942–1944. New York, 1954
19
Украинская Автокефальная Православная Церковь. Мюнхен, 1951; Фотиев Кирилл, протоиерей. Попытки Украинской Церковной автокефалии в XX веке // В книге Православная Церковь на Украине и в Польше в XX столетии 1917–1950 гг. М.,1997.
20
Боголепов A.A. Церковь под властью коммунизма, Мюнхен, 1958. С. 23; Константинов Димитрий, протоиерей. Гонимая Церковь (Русская Православная Церковь в СССР). Нью-Йорк, 1967. С. 35–36; Степанов (Русак) В. Свидетельство обвинения. Церковь и государство в Советском Союзе. Т. 1. Джорданвилль, 1987. С. 182–183.
21
Alexeev W., Stavrou Т. The Great Revial. The Russian church under German occupation. Mi
22
Aлeксeeв В.И., Ставру Ф.Г. Русская Православная Церковь на оккупированной немцами территории // Русское Возрождение. Москва — Нью-Йорк — Париж, 1980. № 11. С. 91–118; № 12. С. 108–126; 1981. № 13. С. 75–97; № 14. С. 118–154; № 15. С. 85–100; № 16. С. 91–121; № 17. С. 97–114; № 18. С. 105–125.
23
Там же. 1980 № 11. С. 94–95; 1981. № 13. С. 81, 91.
24
Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. Воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. Париж, 1947; М., 1994.
25
Иоанн (Шаховской), архиепископ. Избранное. Петрозаводск, 1992. С. 359–382.