Страница 84 из 127
До того момента даже и сугубо «национальные» еврейские деятели не только не подвергались гонениям, но и щедро награждались. Так, актер Государственного еврейского театра (ГОСЕТ) В. Л. Зускин был удостоен звания народного артиста РСФСР, ордена Трудового Красного Знамени и Сталинской премии 1-й степени (в 1946 году), но 24 декабря 1948 года его арестовали как «еврея-националиста» и, значит, агента США…
И следует со всей определенностью сказать, что в основе этого прискорбнейшего события лежала именно конфронтация СССР и США; дабы убедиться в этом, надо вспомнить о начавшихся в США даже еще ранее, с 1946-1947 годов, гонениях на евреев, которых объявляли агентами СССР. Правда, в США репрессии против этих евреев не были (за исключением казни супругов Розенберг469) столь жестокими, как в СССР, но это объяснялось еще сохранившимся в СССР «революционным» запалом. Тем не менее имела место «зеркальная» ситуация: некоторые евреи в США объявляются агентами СССР, а затем некоторые евреи в СССР — агентами США.
Антисемитизм в собственном смысле слова — то есть враждебное или хотя бы негативное отношение к евреям как таковым — в конечном счете к каждому еврею, — без сомнения, выражался тогда (ниже об этом еще пойдет речь) в высказываниях и действиях тех или иных лиц; впрочем, антисемиты есть во всех странах, где есть евреи. Но нет реальных оснований усматривать антисемитизм как таковой в поведении власти и в ее верховном носителе Сталине.
Так, хорошо известно, что Сталин сам решал вопрос о присуждении тому или иному деятелю премий своего имени — премий, обеспечивавших в то время их лауреатам очень высокий статус и всевозможные льготы. Менее известно (это замалчивается), что в последние годы жизни вождя лауреатами стало великое множество людей еврейского происхождения. Впрочем, нередко говорится о том, что Сталин-де просто «не мог обойтись» без евреев, достигавших немалых успехов в тех или иных областях техники — в частности военной, и, так сказать, скрепя сердце увенчивал высшей премией ненавидимых им евреев. Но ведь этими высшими премиями весьма щедро наделялись тогда, например, и писатели, критики, литературоведы еврейского происхождения, и едва ли уместно утверждать, что без их превознесения никак нельзя было обойтись…
В 1949-1952 годах — то есть вроде бы во время разгула «антисемитизма» — лауреатами Сталинской премии по литературе стали евреи А. Л. Барто, Б. Я. Брайнина, М. Д. Вольпин, Б. Л. Горбатов, Е. А. Долматовский, Э. Г. Казакевич, Л. А. Кассиль, С. И. Кирсанов (Корчик), П. Г. Маляревский, С. Я. Маршак, Л. В. Никулин, В. Н. Орлов (Шапиро), М. Л. Поляновский, А. Н. Рыбаков (Аронов), П. Л. Рыжей, Л. Д. Тубельский, И. А. Халифман, А. Б. Чаковский, Л. Р. Шейнин, А. П. Штейн, Я. Е. Эльсберг — притом они составляли около трети общего числа удостоенных Сталинских премий в эти годы авторов, пишущих на русском языке!470 Не слишком ли много высоко превознесенных литераторов-евреев для диктатора-"антисемита"?!.. Притом дело ведь шло отнюдь не о каких-либо действительных корифеях литературы, чьи творения, мол, просто неловко, неприлично было бы не увенчать званием лауреата; напротив, ряд выдающихся писателей и поэтов, таких, как Михаил Пришвин, Андрей Платонов, Николай Заболоцкий, Ярослав Смеляков, премий «не удостоился»…
Мне, конечно же, напомнят, что Заболоцкий и Смеляков ранее были репрессированы и потому их замечательные поэтические книги, изданные в 1948-1950-м (хотя сам факт издания означал в сущности «реабилитацию» авторов) не могли быть удостоены премий. Однако еврей Рыбаков также был ранее репрессирован, однако премию за изданную в 1950-м книгу получил! Получил ее в 1951 году и сын репрессированных отца и матери-еврейки — Ю. В. Трифонов.
И вполне ясно, что присуждение Сталинских премий основывалось на политико-идеологических, а не «национальных» принципах; не имеется сведений о том, что какой-либо писатель не был удостоен Сталинской премии по причине своего еврейского происхождения.
Стоит привести в связи с этим весьма выразительный факт. В 1952 году борьба с «сионистскими заговорщиками» достигла предела: состоялась жестокая расправа с бывшими деятелями Еврейского антифашистского комитета (распущенного еще в конце 1948 года) и развернулось «дело врачей», считавшееся непосредственно связанным к тому же с «сионистским заговором» в самом МГБ. Но именно в 1952 году имела место история, со всей очевидностью демонстрирующая, что евреям, стоявшим, по мнению Сталина, на «правильных» идеологических позициях, вождь готов был оказать всемерную, способную даже удивить поддержку.
Драматург А. П. Штейн поведал в 1990 году: «Михаил Ильич Ромм снимал (в 1952 году. — В.К.) на Мосфильме по моему сценарию двухсерийную эпопею — «Адмирал Ушаков» и «Корабли штурмуют бастионы»… Две серии — это было тогда настрого запрещено… (Сталиным. — В.К.) Но вот беда — нам с Михаилом Ильичом никак нельзя было уложиться в одну серию. Художественный совет министерства (он был создан по инициативе Сталина…) не позволял делать две серии, несмотря на все высказанные нами с Михаилом Ильичом упорные возражения… Мы были в полном отчаянии. Министр… понизив голос, сказал:
«— Напишите письмо Сталину…»
Спустя неделю телефонный звонок:
"— Товарищ Штейн, — сказал министр. — Письмо передано. До свидания.
Я уехал в Кисловодск, сокращать и портить сценарий. Приехал туда знакомый кинорежиссер, сообщил невеселую весть. Все двухсерийные сценарии порублены…
А еще через два дня пришла «молния»:
«Разрешены две серии. Ромм»…»471
Правда, очередные Сталинские премии Ромм и Штейн, увы, не получили, так как их двухсерийный кинофильм вышел на экраны уже после смерти Сталина…
Недостаточно информированные читатели могут подумать, что кинорежиссер Ромм был неким уникальным «любимцем» вождя (известна шутка, что, мол, у каждого антисемита есть один любимый еврей) и потому пользовался таким благоволением с его стороны — вплоть до отмены его собственного запрета! Однако в 1949-1952 годах Сталинских премий удостоился вместе с Роммом целый ряд кинорежиссеров еврейского происхождения — Р. Л. Кармен, Л. Д. Луков, Ю. Я. Райзман, А. М. Роом, Г. Л. Рошаль, А. Б. Столпер, А. М. Файнциммер, Ф. М. Эрмлер, которым, между прочим, предоставлялись к тому же огромные государственные средства для их кинематографической деятельности, и взгляд на них как на «исключения» из якобы проводимой тогда «расовой» политики, как говорится, не выдерживает критики. Напротив, это были самые прославляемые деятели кино. Притом рядом с ними работали намного более значительные Довженко, Пудовкин, Эйзенштейн (последнего подчас ошибочно считают евреем), но их критиковали гораздо больше и суровее, нежели перечисленных кинорежиссеров еврейского происхождения! И в конце концов показателен тот факт, что эти трое наиболее выдающиеся получили за все время их деятельности всего по 2 Сталинские премии, между тем как Эрмлер — 4, Ромм — 5, Райзман — 6! Как можно, зная это, говорить о притеснении евреев как евреев? Ведь выходит, что «великие» — украинец Довженко, русский Пудовкин и обрусевший прибалтийский немец Эйзенштейн — были менее поощряемы, чем их коллеги-евреи…
Впрочем, и невзгоды тех или иных людей еврейского происхождения далеко не всегда были связаны с этим самым происхождением. Между тем сложилась прочная «традиция», в соответствии с которой любые неприятности любого еврея — особенно если речь идет о 1949-1952 годах (точнее — конце 1948 — начале 1953-го) объясняют «государственным антисемитизмом». В свое время был популярен характерный анекдот:
— Что ты такой грустный, Абрам?
— П-п-поступал н-н-на работу, и н-н-не взяли к-к-как еврея…
— А куда ты поступал?
— Д-д-диктором н-н-на радио472.