Только соблазн (ЛП)

– Вполне.

Брок нахмурился и потянулся, чтобы прикоснуться к ней. Желание начало охватывать Мэдди, и она постаралась взять себя в руки. Но вместо этого Брок помедлил, потом опустил руку.

– Я буду только мешать тебе в Эшдаун-Мэноре. Кроме того, идет строительство дороги, и мне необходимо часто бывать в конторе, чтобы решать текущие рабочие вопросы. У меня также появились кое-какие новые перспективы, поэтому…

Он пожал плечами.

Он вновь отказывается от нее ради бизнеса и денег. Это не должно удивлять ее и не должно причинять ей боли. Но с болью ей не справиться.

На этот раз ей захотелось причинить боль и ему, такую же сильную, какую испытывала она.

– Ах да. Твое бесценное состояние, – со злостью прошипела Мэдди. – Ты ведь прнимаешь, что ни за какие деньги ты не сможешь купить себе уважения. Что навсегда останешься слугой для тех, с кем ведешь дела.

Мэдди задержалась лишь на мгновение, чтобы увидеть выражение лица Брока. Он был ошеломлен и подавлен. Мэдди подхватила юбки, прошла мимо, слегка задев его, и покинула кабинет.

Хлопнув дверью, она ушла из его жизни. Бегом поднявшись по лестнице в свою комнату, она прислонилась к двери, закрыла лицо ладонями и заплакала.

Глава 19

Темнота опустилась на Финч-стрит в Уайтчепелс, окутав мраком вечное царство убийственной нишеты. Брок стоял на краю дороги, вглядываясь в грязные жалкие лачуги, лепившиеся одна к другой, и в серые лица голодных людей, проходивших мимо.

Он приехал сюда с определенной целью, так по крайней мере ему казалось. Он предоставил своей жене свободу, к которой она так стремилась, хотя предпочел бы перерезать себе горло. И уже в следующую минуту Мэдди высокомерно посмеялась над его предложением, которое разрывало ему сердце. Броку трудно было ее понять.

Но больнее всего его ранило ее пренебрежение к его низкому происхождению.

Нет, он не гордился тем, что родился и вырос в Уайтчепеле. Напротив, он это ненавидел, но, черт побери, изменить это было не в его силах.

В шестнадцать лет Брокдал себе клятву достичь успеха в жизни. До того времени единственное “ремесло”, которым он владел, было ремесло вора-карманника. Но когда, надев праздничную одежду, в которой ходил в церковь, Брок отправлялся искать работу в Сити, он постепенно понял, что никто не хочет принимать на работу необразованного парня из низов. Кончилось тем, что Брок покинул отца и, уехал из Лондона.

В течение четырех лет он бродил с места, на место, перебиваясь случайными, заработками в богатых домах. Пожилые люди не прочь были поговорить с кем-нибудь и, от них он постепенно набирался сведений об обществе, о манерах, о правильной речи. В семьях с детьми имелись учителя и различные наставники, у которых он многому научился.

И когда Брок наконец вновь, решил вернуться в Сити, он мог бы поклясться, что его плебейского происхождения никто незаметит.

По пути в Лондон голод привел его в Эшдаун-Мэнор, где требовался помощник конюха. Это была холопская работа, и, он не собирался задерживаться там дольше чем, на несколько недель. Потом Брок встретил Мэдди и влюбилсяв нее. Его решимость достичь чего-то в жизни, чтобы предложить ей руку и сердце, двигала всеми его поступками.

Наконец-то он достиг успеха в бизнесе, но потерял, Мэдди.

Приуныв, Брок шел по пыльной улочке к убогому жилищу, которое всего десять лет назад они с отцом называли своим домом, но перед его глазами возникали картины не прошлого, а настоящего.

Возможно, Мэдди никогда не принадлежала ему. Презирала за низкое происхождение. “Ты ведь понимаешь, что за деньги не купишь себе уважения. Ты навсегда останешься слугой тех, с кем ведешь дела”. В этих словах Мэдди выразила свое отношение к нему.

Черт возьми, никто не в силах изменить свое происхождение. От прошлого не уйдешь. Но нельзя ставить его человеку в вину.

– Здрасьте, дяденька. Давно вас не видела. У нас все хорошо?

Брок, погруженный в свои мысли, наклонил голову. Перед ним стояла Молли, на шее у нее висел поднос со свечами, лицо было запачкано. Девочка наверняка была голодной и все же улыбалась ему.

– Здравствуй, Молли. Как поживаешь?

– Нормально вроде бы. Мама заболела. Ее уволили. – Брок знал, что больных увольняют. И если мать Молли вскоре не поправится и не найдет работу, им придется голодать. Вполне вероятно, что Молли никогда не знала своего отца. Теперь только деньги, которые зарабатывала Молли, продавая свечные огарки, давали им хоть какое-то пропитание. Тяжкое бремя для шестилетней девочки.

Он изо всех сил постарался убрать жалость со своего лица, но Броку больно было думать о том, какие тяготы переносит эта маленькая девочка.

Она через голову сняла поднос и поставила у своих ног в отвратительно пахнущую грязь.

– Но мама поправится. Когда она снова будет работать, я буду сама учиться читать.

– Очень похвально. Я тоже сам научился читать. – Молли с серьезным видом кивнула.

– Когда-нибудь я устроюсь на работу в модную лавку.

– Ты можешь достичь и большего, – сказал он. – Нужно только очень захотеть. Мечтай о большем, Молли. И никогда не позволяй никому смеяться над своими мечтами.

– О большем? Думаете, я смогу? – Брок улыбнулся:

– Если ты этого хочешь…

– Конечно, хочу!

– Тогда все у тебя получится.

Брок подумал, что может ей помочь.

– Чем занимается твоя мать, Молли?

– Она посудомойка, дяденька.

Посудомойка. Ничтожная должность, по его меркам. Он даже не был уверен, нужна ли еще одна посудомойка в его хозяйстве.

– Я готов взять на работу твою мать. – Карие глаза Молли округлились.

– Правда? А где это?

Да, рожденные в Уайтчепеле никогда не избавятся от недоверия и скептицизма. Он надеялся, что врожденная осторожность так же хорошо послужит Молли, как служила ему в течение всех этих лет.

Он дал ей свою карточку с адресом конторы.

– Когда твоя мама поправится, пусть придет ко мне. Я возьму ее на работу. И ты приходи. Для тебя у меня тоже найдется работа.

– Правда найдется?

– Конечно. Девочка, которую ты помогла отыскать, – моя дочь. Она немного младше тебя, но ей нужна подружка. Скоро она начнет учиться читать. Хочешь учиться вместе с ней? Будете помогать друг другу.

– Я? Помогать? Да я же ничего не умею!

– Она тоже не умеет. Научитесь. Я тебе буду платить. Пятьдесят фунтов в год. Достаточно?

– Пятьдесят фунтов! Да я за всю свою жизнь столько не заработала.

Сияющая улыбка осветила личико Молли. На душе у Брока потеплело.

Брок попрощался и напомнил Молли, чтобы она привела свою маму к нему на работу, как только появится возможность. Молли заверила его, что обязательно это сделает и, посвистывая, пошла прочь.

Мысль о том, что она оставит эту жалкую жизнь и сможет чего-то достичь, делала девочку счастливой. Как делала счастливым и Брока всю его жизнь.

Уайтчепел сделал Брока честолюбивым. Каждую ночь Брок ложился спать голодным или замерзшим, и ему хотелось другой жизни. Каждый день он обчищал карманы богатых людей, чтобы выжить, и клялся себе, что когда-нибудь его жизнь изменится к лучшему. Что ж, этот день наступил. И благодаря чему? Благодаря тому, что воспоминания о полной безнадежности, которую давало ему уайтчепельское происхождение, сформировали его.

Вздохнув, Брок осмотрелся вокруг, глядя на потемневшие убогие улочки. На этот раз он не почувствовал отвращения. Когда он думал о прошлом, он, как ни странно, испытывал чувство благодарности.

Почему он должен стыдиться своего прошлого, если ему многого удалось достичь?

Все эти годы он сетовал на свое низкое происхождение, жалея об одной вещи, которую никак не мог изменить. Но бедность дала ему мужество и смелость осуществить свою мечту. Да, плебейское происхождение создавало препятствия. Но он сумел преодолеть их благодаря решимости и трудолюбию. Преодоление этих препятствий стало такой школой, которую никогда не даст привилегированная жизнь.