Страница 18 из 60
- А если Грач не придет? - сказал я. - Для меня это не забава, мне нужны деньги. Лучше поставим только на Ферму.
- Вздор. К чему осторожность, когда все ясно? Вы потерпите минутку, я сейчас звякну в контору. Алло! Алло! Это Энди? Говорит Сэм.
- Только не зарывайтесь! - твердил я.
- С моего личного счета, - говорил Сэмми в трубку. - Да, да, игра - это не по моей части. - То был ответ на какую-то шутку Энди. - Я тут стараюсь для одного приятеля, он мне сослужил хорошую службу.
Сэмми подмигнул мне треугольным глазом и через минуту уже поставил сорок фунтов в дубле - на Маленькую Ферму и Грача Королевы. В ожидании результата мы переключились на Ноттингем. Там в три часа разыгрывался приз.
- Неинтересно, - сказал Сэмми. - Не лошади, а скамейки. Пренебрежем. Зато дальше - программа что надо, Вот мы и закрутим позабавнее, экспресс, сразу в трех заездах. В три тридцать - на Святой Крест, в четыре - на Хэл Эдэр, а в полпятого - на Питера, сына Алекса. Четырехчасовой в Солсбери меня не волнует. А вот в четыре тридцать придет либо Дагенхем, либо Выбор Илей.
- Так ставьте, ради Христа, и на ту, и на эту! - Я налил себе еще виски. По натуре я вовсе не игрок.
Сэмми уже ставил по телефону двадцать фунтов в Ноттингеме. Потом справлялся насчет победителя в трехчасовом заезде в Солсбери. Я сел на пол. Сэмми рисковал потерять больше денег, чем у меня их было в банке. Нервы мои вибрировали, как струны арфы. Я жалел, что подал ему эту мысль.
- Да не кисните вы! - сказал Сэмми. - Если что и потеряем, так только деньги. А между прочим, знаете, кто выиграл в трехчасовом? Ферма, в двух к одному.
Я еще больше расстроился.
- Но ведь у нас дубль. В дубле нипочем не угадать. Теряешь больше, чем ставил, вот и все.
- Хватит каркать, - сказал Сэмми. - Беспокоиться предоставьте мне. А если нервишки не выдерживают, ступайте посидите на лестнице.
Он подсчитывал на листке бумаги, сколько мы должны выиграть.
- Грач не подведет, - сказал он, - но на всякий случай нас страхует еще последний заезд - в полпятого. На двух так и этак берем двадцать пять фунтов как одну копеечку. Гарантия полная. Бросил и подобрал - вот так-то!
Я же подсчитывал, сколько мы должны потерять, Это было легче, расчет можно было делать в уме. Получилось сто шестьдесят фунтов. Меня подмывало сбежать и оставить его одного расхлебывать кашу, но честь не позволяла дезертировать - идея-то как-никак принадлежала мне. Да и вообще рассуждение это было чисто теоретическое - обилие виски на пустой желудок накрепко приковало меня к месту. Ноги были точно набиты соломой. Я застонал. Сэмми уже справлялся о следующем заезде. Грача какая-то другая лошадь обошла на целую голову, но Святой Крест в Ноттингеме победил.
Это было уже совсем скверно.
- Черт вас возьми, - сказал я, - почему вы меня не послушались, когда ставили на Ферму? Теперь сорок фунтов у нас уплыли, и даже на Святом Кресте мы ничего не выиграли.
- Так интересней, - сказал Сэмми. - Поверьте мне, сегодня для вас счастливый день. Сегодня что, среда? Ну так вот, среда - ваш счастливый день. Давно я не играл по-настоящему, уже сколько лет. Даже забыл, как это бывает. - Говоря, он радостно потирал руки, а меня от этого зрелища бросало в дрожь. - Полезно, знаете ли, время от времени встречать таких, как вы, - сказал Сэмми. - Начинаешь понимать, что деньги чего-то стоят.
Когда в четырехчасовом заезде в Ноттингеме первым пришел Хэл Эдэр, по спине и бокам у меня побежали холодные струйки пота. Я не проникся чувством, что это мой счастливый день, и даже Сэмми проявлял признаки нервозности. Он допил виски и заявил, что вся моя беда - в неправильном отношении к таким вещам.
- Загребать деньги - все равно что укрощать льва, - сказал Сэмми. Нельзя показывать вид, что боишься.
Моя голова, описав несколько плавных кругов, опустилась на ковер и потянула за собою все тело. Я заглянул под тахту.
До меня донесся голос Сэмми, повторявший: "Презренный металл!" - так мужчина поносит женщину, которую сам погубил. К половине пятого-атмосфера накалилась до крайности. Еще до того, как начался заезд, Сэмми повис на телефоне, но я уже не слушал. Я лихорадочно соображал, где взять денег, чтобы расплатиться с ним. Я решил, что, если отдать ему радиолу, мы будем более или менее квиты.
Я расслышал слова Сэмми:
- Ну, Энди, не зевай. У меня тут приятель уже грызет ножки стульев.
Потом Сэмми выругался.
- Что там случилось? - протянул я умирающим голосом.
- Выбор Илен не выпустили, а Дагенхем пришел четвертым.
- А как в Ноттингеме? - спросил я равнодушно.
- Подождите. - И Сэмми опять прилип к телефону. Я стал тихонько закатываться под тахту.
И тут я услышал его крик:
- Есть, черт побери! Говорил же я, что у вас везучая физиономия!
Я выкатился из-под тахты, и торс мой принял вертикальное положение.
- Питер, сын Алекса, девять к двум! - орал Сэмми. - Открывайте новую бутылку, живо!
Мы оба вцепились в бутылку, разбили стакан и уселись на полу, надрываясь от смеха и желая друг другу здоровья. Комната волнами заходила вокруг меня, и я уже плохо представлял себе, что происходит. Сэмми выкрикивал: "Не подкачала старая фирма!", "Попробуй кто сказать, что я не знаю в них толку!" - и опять подсчитывал.
- Вот, - сказал он. - Святой Крест - семь к двум, значит, на Хэл Эдэра ставили девяносто, выдали два к одному, значит, на Питера - сто тридцать пять, выдали девять к двум, итого семьсот двадцать два фунта десять шиллингов. Для таких скачек вполне прилично. Что я вам говорил? Писаниной когда еще столько заработаете, а? - И он помахал бутылкой.
- Минуточку, - сказал я. - Во-первых, сорок фунтов ухнули на Граче, во-вторых, провалился дубль в Солсбери.
- А-а, бросьте! - сказал Сэмми. - Не забывайте, букмекер каждый день в выигрыше. Потому-то я сегодня и получил такое удовольствие.
- Нет уж, уговор дороже денег! - заорал я. На карту были поставлены остатки моей чести.
Поорав еще немножко, Сэмми согласился.
- Ладно, Донагью. Тогда остается шестьсот тридцать три фунта десять шиллингов. Давайте выпишу чек. Деньги поступят на мой личный счет. - И он опять достал чековую книжку.
Это меня отрезвило. Появилось странное чувство, что все начинается сначала, только теперь Сэмми предлагал мне втрое больше. Сейчас, когда возбуждение улеглось, я просто не мог поверить, что Сэмми достаточно было произнести несколько слов в телефон, чтобы выиграть такую кучу денег.
Я сказал это Сэмми, и он посмеялся надо мной.
- Беда ваша в том, что вы привыкли зарабатывать деньги кровавым потом. Разве так можно? Лечь на диван и свистнуть - они и прибегут.
В конце концов мы решили, что Сэмми пришлет мне чек, когда получит выписку из счета, где будет указан его выигрыш. Это убедит меня в том, что операция вполне реальна. Он долго распространялся насчет того, какой я порядочный, что доверяю ему, потом я ему дал адрес Дэйва и шатаясь двинулся к двери. Сэмми вызвал мне такси. Он и не думал оспаривать мои права на радиолу - он, кажется, отдал бы мне всю квартиру и помог бы снести ее вниз по лестнице. Радиолу мы поставили рядом с шофером и распростились с громкими изъявлениями самых лучших чувств.
- Славно провели время, - сказал Сэмми. - Надо будет повторить.
Шофер доставил меня на Голдхок-роуд и препроводил вместе с радиолой на этаж Дэйва. Я ввалился в квартиру к Дэйву и Финну, хохоча как безумный. На их вопрос, что со мной, я рассказал, что получил у Сэди должность телохранителя, и, когда я разъяснил, в чем дело, это действительно получилось смешно. О Хьюго и о Сэмми я умолчал. Дэйв отнесся к моим планам саркастически, Финна они заинтересовали. Для Финна я, по-моему, служу неиссякаемым источником интереса. Потом я добрался до постели и заснул мертвецким сном.
6
В назначенное утро я попал на Уэлбек-стрит примерно в четверть десятого - по дороге туда я еще зашел к миссис Тинкхем за своими рукописями. Дверь была распахнута настежь, в передней металась разъяренная Сэди.