Страница 65 из 72
В отношении кратера Коперник последнее, «вулканическое» объяснение более вероятно. Дело в том, что светлое вещество из Коперника выбрасывалось, как установлено, неоднократно. Многократное же падение крупных метеоритов в одну и ту же точку лунной поверхности практически исключено. «Лучистые» кратеры — это центры когда-то происходивших мощнейших вулканических извержений и хорошая сохранность как самих кратеров, так и окружающих их систем светлых лучей свидетельствуют о том, что эти бурные процессы происходили сравнительно недавно. Напомним, что «коперниканский» период считается новейшим периодом в эволюции Луны.
Любопытно, что поверхность, занимаемая светлыми лучами, изрыта многочисленными мелкими кратерами диаметром 3—5 км. Морфологически они весьма похожи на земные ударные метеоритные кратеры. Вполне возможно, что они образовались при ударе о лунную поверхность крупных осколков, выброшенных из кратеров. Дробясь при ударе, вещество этих осколков пополняло насыпи раздробленного вещества, образующие лучи и венцы кратера Коперника.
Сравнительно близко от кратера Коперник есть несколько кратеров такого же типа, но только уступающие ему в размерах. Прежде всего упомянем кратер Эратосфен (диаметр 60 км), расположенный в южных отрогах Апеннин. Он так же хорошо сохранился, как и Коперник, но вокруг него нет светлых лучей. Зато находящийся вблизи терминатора почти вдвое меньший кратер Кеплер (диаметр 32 км) обладает и светлым ореолом и светлыми лучами, часть из которых пересекается с лучами Коперника. Следует заметить, что из всех лунных кольцевых гор кратеры типа Кеплера и по пропорциям и по размерам наиболее похожи на кальдеры земных вулканов. Правда, земная вулканическая кальдера Тенерив имеет в поперечнике 20 км, кальдера Браччано 15 км, остальные еще меньше. Однако существенно меньшая тяжесть на Луне содействовала образованию кальдер, зпачительно более крупных, чем земные.
Столь же молодо, как Кеплер, выглядят кратеры Рейнгольд (диаметр 47 км), Мейер (диаметр 29 км) и Ландсберг (диаметр 40 км), находящиеся поблизости от Коперника и Кеплера.
На фоне этих молодых кратеров контрастно выделяется полуразрушенный кратер Стадий (диаметр (57 км), разместившийся между Коперником и Эратосфеном. Внимательно рассмотрите этот полуразрушенный и полузатопленный кратер — как и в других местах Луны молодой, недавно возникший рельеф, сосуществует с древними руинами.
Кстати сказать, на обширной равнине Моря Дождей можно (при удачных условиях освещения) отыскать немало кратеров-призраков (или, как их принято называть, кратеров-фантомов). У этих кратеров, полностью погруженных в твердую ныне темно-серую поверхность моря, нет никакого вала, отбрасывающего тень. Вместо вала на фоне моря как бы просвечивает бледное туманное кольцо — «утонувший» древний кратер. Попробуйте отыскать эти призрачные следы древнего лунного рельефа — вы тогда наглядно почувствуете, что Море Дождей на самом деле было когда-то морем, но состоящим не из воды, а из огненно-жидкой, раскаленной лавы. Если ваши поиски будут успешными, попробуйте поискать кратеры-призраки и в других лунных морях.
Если от Залива Зноя продвигаться прямо на юг, на пути сначала встретится полуразрушенный кратер Шретер (диаметр 44 км), а затем, почти в центре лунного диска, крупный кратер Фламмарион (диаметр 72 км). Хотя он крупнее Шретера, но взгляд наблюдателя невольно сосредоточивается не на нем, а на цепочке из трех исполинских кратеров, расположенных южнее Фламмариона. Самый северный из этой тройки Птолемей (диаметр 146 км) не имеет центральной горки (рис. 109).
рис. 109
За ним к югу следует Альфонс (диаметр 124 км). Он более молод, чем Птолемей — его вал перекрывает вал последнего. Наконец, еще южнее виден кратер Арзахель (диаметр 92 км), как и Альфонс, имеющий центральную горку. Справа к Альфонсу и Арзахелю примыкает кратер Альпетрагий (диаметр 40 км). Да и вообще вокруг тройки исполинских кольцевых гор можно насчитать немало кратеров и сравнительно крупных и, особенно, мелких.
Валы Альфонса и Арзахеля двойные и полигональные, с весьма сложным строением, впрочем, хорошо заметным лишь в крупные телескопы. Вал Птолемея усеян остроконечными пиками, отбрасывающими при косом освещении длинные, острые тени.
Весь этот район Луны невольно оставляет впечатление, что когда-то здесь внутренние вулканические силы Луны поработали на славу — рассмотрите местность к западу от Альфонса и Арзахеля. Сейчас эта картина кажется мертвой, навеки застывшей, как, впрочем, и остальные лунные ландшафты. Но, может быть, так только «кажется» при поверхностном наблюдении, а более тщательные исследования могут выявить следы современной вулканической активности Луны?
На дне Альфонса даже в небольшой телескоп можно рассмотреть загадочное образование — темный треугольник из какого-то вещества, обладающего меньшей отражательной способностью, чем остальная лунная поверхность. Этот треугольник открыли еще в прошлом веке. Когда в его центре удалось рассмотреть маленький кратер, некоторые из астрономов высказали гипотезу, что из этого кратера когда-то было выброшено темное вещество, нечто вроде вулканического пепла, которое и образовало загадочный треугольный налет. Другие астрономы утверждали, что «пепел» слишком хорошо сохранился, а значит, должен был извергнут недавно, что невозможно, так как вулканическая активность, по их мнению, полностью прекратилась на Луне по меньшей мере сотни миллионов лет назад.
История с загадочным пятном на дне Альфонса, собственно, может считаться лишь эпизодом в длительной дискуссии (продолжающейся и поныне!) о действующих вулканах на Луне. Начало дискуссии было положено знаменитым исследователем звездного мира Джоном Гершелем. В 1787 г. он опубликовал сообщение о трех действующих вулканах на Луне. Из них два Гершель считал почти потухшими, но зато третий был виден две ночи подряд и казался похожим на маленький раскаленный кусок угля.
Эти наблюдения Д.Гершеля относятся к апрелю 1787 г. Но и за четыре года до этого ему удалось, по его словам, увидеть на Луне еще более яркий и крупный действующий вулкан.
Позже, в XIX в. яркие светящиеся точки в темной части Луны иногда видели Г.Ольберс, К.Гардинг, В.Струве и другие опытные наблюдатели. Литература о действующих лунных вулканах в настоящее время содержит более сотни статей на эту тему. Но лишь в 1958 г. известному советскому астрофизику Н.А.Козыреву впервые удалось уверенно открыть если не действующий лунный вулкан, то во всяком случае нечто очень на него похожее.
Речь идет о центральной горке лунного кратера Альфонс, возвышающейся над уровнем дна почти на километр.
Еще в прошлом веке было замечено, что дно Альфонса, Платона и многих других лунных кольцеобразных гор иногда становится плохо различимым, как бы подернутым какой-то дымкой; такие наблюдения неоднократно проводились и в текущем веке, а в 1957 г, американский астроном Олтер на серии фотоснимков Альфонса, сделанных с разными светофильтрами, нашел, что изображения кратера в синей области спектра гораздо менее отчетливы, чем в инфракрасной. На этот раз не глаз, а светофильтры зафиксировали синюю дымку, почти постоянно обволакивающую кратер Альфонс.
Год спустя, в ноябре 1958 г., Н.А.Козыреву при наблюдениях кратера Альфонс в 125-сантиметровый рефлектор Крымской Астрофизической обсерватории АН СССР удалось зафиксировать настоящее лунное извержение. Началось оно в ночь со 2-го на 3-е ноября, примерно час спустя после полуночи. В искатель рефлектора Козырев заметил, что центральная горка Альфонса стала какой-то размытой, неотчетливой, с необычным красноватым оттенком. В 3 часа 30 минут, когда после перерыва Козырев снова вернулся к наблюдениям, он был поражен необычайной яркостью и ослепительно белым цветом центральной горки. Затем очень скоро, через несколько минут, этот ослепительный блеск исчез и горка приняла обычный вид.
Козырев полагал, что все эти метаморфозы вызваны изменениями в условиях освещения центральной горки. Однако одновременно с визуальными наблюдениями в гид с помощью главного инструмента фотографировался спектр центральной горки. Когда наутро проявили спектрограммы, на них четко выделились широкие эмиссионные полосы, порожденные выделившимися из лунных недр облаками газообразного углерода.