Страница 47 из 57
Работая в космосе, и Вейц, и Конрад восторгались красотой восхода и захода Солнца. Пролетая над Индонезией, они заметили внизу молнии. Выход продолжался всего полтора часа вместо запланированных трех.
20 июня был днем консервации станции. «Утром» была назначена телевизионная пресс-конференция для журналистов. Астронавты оценили состояние своего здоровья как хорошее. Кервин, правда, был более осторожен. Он отметил, что все члены экипажа находятся в хорошей форме, но из-за длительного пребывания в невесомости одни части организма претерпели некоторые изменения, а другие – нет, однако основные выводы можно будет сделать лишь после возвращения на Землю и проведения соответствующих исследований. На вопросы журналистов о качестве пищи Кервин ответил, что она достаточно вкусная: «Ее было легче есть, чем я ожидал, и я съедал ее больше, чем предполагал раньше». Вейц отметил, что к пище у него есть претензии, но это как раз и доказывает, что на станции жить не так уж плохо, поскольку в противном случае было бы не до оценки качества еды.
На Земле врачи, понимая, что астронавты будут ослаблены, разработали процедуру их встречи. Было решено, что после приводнения они останутся в спускаемом аппарате и будут ждать, пока подойдет авианосец и поднимет краном аппарат на палубу. Здесь Кервин проверит кровяное давление и пульс у членов экипажа и оценит их способность передвигаться. В зависимости от результатов они либо сами пойдут по палубе, либо их понесут на носилках,
В этот же полетный день астронавты провели на борту последние медико-биологические эксперименты. Несмотря на то, что их сердечно-сосудистая система не выдерживала физических нагрузок, они, тем не менее, в меру своих сил «покатались» на велоэргометре и поработали с установкой для понижения давления на нижнюю часть тела. Последний раз взяли кровь для анализа.
На Земле подводились итоги работы экипажа. Оказалось, что, несмотря на аварию, намеченные эксперименты выполнены на 80 процентов. Интересно, что задолго до запуска станции руководство НАСА обратилось к школьникам с просьбой дать свои предложения об экспериментах, которые экипаж мог бы провести на орбите. Поступило около трех с половиной тысяч идей самого различного характера. Специалисты были удивлены их оригинальностью, свежестью мышления детей. Одна школьница, например, предложила взять в космос паука и посмотреть, какую паутину он там будет плести. Полученный результат позволит ученым расширить свои представления о влиянии невесомости на живые организмы. Мальчик Трот Крайгис из Кента предложил сфотографировать из космоса вулканы на пленку, фиксирующую инфракрасное излучение. По разности температур вулканов и окружающего фона, по его мнению, можно будет судить о будущих извержениях. Другой школьник интересовался вопросом, как будет расти на орбите редиска, и нельзя ли, меняя направление света на нее, заставить ее корень расти в любом желаемом направлении. Астронавты выполнили заявки школьников на 90 процентов.
21 июня экипаж проснулся на час раньше обычного и приступил к уборке помещений станции. Необходимые для возвращения на Землю предметы были перенесены в «Аполлон». Астронавты сменили фильтры в системе регенерации воздуха, отключили питание от ряда систем и приборов, вынесли мусор в бак и, наконец, продезинфицировали жилые отсеки станции. Работа велась в напряженном темпе, астронавты хотели лечь спать пораньше, поскольку по графику в этот день им на отдых отводилось всего пять часов. Однако, как они ни старались, увеличить продолжительность сна им не удалось.
22 июня, позавтракав, Конрад занял свое место в кабине «Аполлона» и стал готовить различные системы к работе. Кервин и Вейц заканчивали консервацию станции. В тот момент, когда все собрались в «Аполлоне», с Земли пришло сообщение об очередной аварии. Опять температура теплоносителя в системе терморегулирования приблизилась к точке замерзания. По команде с Земли станцию сориентировали так, чтобы Солнце подогрело ее остывшую часть. Астронавты настойчиво предлагали руководству свои услуги по ликвидации неисправности. Однако, приняв во внимание, что на этот раз неполадка может привести в худшем случае к выходу из строя морозильников, без которых следующий экипаж в принципе сможет обойтись, Центр решил не прерывать работы по спуску на Землю. Авария задержала эти работы, и расстыковка произошла на 13 минут позже, чем предполагалось. Еще сорок минут было затрачено на облет станции для ее фотографирования и передачи телевизионных изображений на Землю. Наконец был включен маршевый двигатель «Аполлона», и корабль перешел на более низкую орбиту. Второй тормозной импульс еще больше уменьшил высоту полета. После третьего импульса корабль вошел в плотные слои атмосферы, двигательный отсек отстыковался, сработала парашютная система, и в 13 часов 50 минут спускаемый аппарат приводнился примерно в десяти километрах от авианосца «Тикондерога». С вертолета были сброшены аквалангисты и, когда подошел авианосец, они уже подвели под «Аполлон» понтон. Примерно через сорок минут после приводнения аппарат оказался на палубе корабля.
И тут произошло чудо. Все астронавты самостоятельно вышли на палубу и неуверенными шагами пошли по ней. Правда, у Кервина подгибались ноги, и его приходилось время от времени поддерживать, но носилки никому не понадобились. Этого никто не ожидал. Это была победа, открывавшая путь к более длительному полету. Врачи тут же предложили Кервину провести медицинский эксперимент на установке с понижением давления на нижнюю часть тела. Однако у астронавта резко упало кровяное давление, и опыт пришлось прекратить. У Вейца понизилось давление при упражнении на велоэргометре. Через 14 часов пребывания на Земле появились новые осложнения – все астронавты испытывали головокружение и позывы к рвоте. У Конрада самочувствие улучшилось через два часа, у Вейца – через семь часов. Кервин чувствовал себя плохо. Когда он попытался выпить фруктовый сок, его вырвало. Врачи не знали, что предпринять. Явление для них было неизвестным, неожиданным. Начались споры. Одни говорили, что головокружение вызвано оттоком крови от головного мозга при общем уменьшении массы крови в организме. Другие, а их было меньшинство, считали, что оно связано с нарушением функционирования среднего уха.
Научные споры не должны решаться голосованием. Подобного рода демократия в науке может привести к диктату бездарного большинства над талантливым меньшинством. Но, к сожалению, именно так они зачастую и решаются. И этот случай не был исключением.
Было решено время от времени надевать на Кервина противоперегрузочный костюм для регулирования притока крови к ногам. Но это не помогло. Потом уже, спустя много времени, выяснится, что головокружение было все-таки вызвано изменениями в среднем ухе.
Экипаж «Скайлэба» был отправлен в чрезмерно длительный полет в неизвестность, последствия которого для здоровья астронавтов были неопределенны. Вольно или невольно на людях был проведен медико-биологический эксперимент с неизвестным заранее, непрогнозируемым исходом.
К вечеру 23 июня астронавтам стало заметно лучше. Президент Никсон прислал им телеграмму, в которой поздравил с благополучным окончанием полета и повторил свое приглашение посетить его калифорнийскую резиденцию.
25 июня астронавты были отправлены в Хьюстон. Здесь им разрешили встретиться с женами, но без детей (опасались инфекции).
Деятельность сердечно-сосудистой системы полностью восстановилась у астронавтов лишь через несколько дней. Слабость мышц они ощущали еще долго.
Начались торжественные встречи, пресс-конференции. Астронавты охотно делились впечатлениями о полете. Кервин, отвечая на вопросы журналистов, сказал, что «… большое удивление вызывает то, как легко было жить в невесомости и как хорошо мы себя чувствовали». Конрад выразил мнение, что «… средний мужчина или женщина смогут летать в космос».
На вопрос о роли женщин в будущих полетах Кервин ответил: «Мужчины плавали под парусами и исследовали Арктику без женщин и в течение сотен лет делали это успешно». Конрад его поддержал, заявив, что женщинам не стоит принимать участие в освоении космоса на начальном этапе. Потом, когда появятся совершенные орбитальные станции, женщины, по его мнению, смогут входить в состав экипажей.